Страница 10 из 18
Отрывки из дневника Элизы де ла Серр
14 апреля 1778 г
1
Сегодня он пришел меня навестить.
– Элиза, отец хочет тебя видеть, – сказала Рут.
В присутствии отца поведение няньки, как и всех остальных слуг, становилось иным. Сделав реверанс, Рут поспешила удалиться.
– Здравствуй, Элиза, – сдавленным голосом произнес он, шагнув в комнату.
Мне вспомнилось, как несколько лет назад мы с мамой вернулись из Парижа, где в темном переулке нас попытались убить. Тогда отец без конца нас обнимал. Меня он обнимал особенно крепко и часто, отчего к концу вечера я уже начала задыхаться и выскальзывать из его рук. Сейчас, когда он стоял в моей комнате, больше похожий на гувернера, чем на отца, я бы отдала что угодно за одно из тех объятий.
Он повернулся и некоторое время ходил взад-вперед, заложив руки за спину. Потом остановился у окна. Вряд ли он замечал лужайки, простирающиеся за окном. Я смотрела на его размытое отражение в оконном стекле.
– Хотел узнать, как ты тут, – произнес он, не поворачиваясь ко мне.
– Спасибо, папа, все прекрасно.
Возникла пауза. Мои пальцы теребили складки блузы. Откашлявшись, отец сказал:
– Ты замечательно умеешь скрывать свои чувства, Элиза. Благодаря таким качествам ты однажды станешь великим магистром. Сейчас твоя сила поддерживает покой в нашем доме, а со временем ты употребишь ее во благо ордена.
– Да, отец.
Он снова прочистил горло.
– И тем не менее я хочу, чтобы ты знала: вдалеке от чужих глаз или наедине со мной ты… ты вполне можешь не скрывать своих чувств.
– Тогда, папа, я должна признаться, что страдаю.
Он опустил голову. В оконном стекле его глаза были похожи на темные круги. Я знала, почему отцу трудно смотреть на меня. Я напоминала ему мою маму, его умирающую жену.
– Я тоже страдаю, Элиза. Твоя мама для нас обоих значит целый мир.
(Мне тогда очень хотелось, чтобы отец подошел ко мне, обнял и мы бы с ним разделили общее горе. Но он этого не сделал.
Мне бы нужно было спросить: «Если ты знаешь, как я страдаю, почему же ты столько времени проводишь с Арно, а не со мной?» Но я этого не сделала.)
Еще несколько малозначащих фраз – и отец ушел. Вскоре я услышала, что он отправился на охоту, взяв с собой Арно.
А потом придет врач. Доктора никогда не приносят добрых вестей.
2
Я воскрешаю в памяти еще один разговор с родителями, произошедший два года назад. Меня позвали в отцовский кабинет. Мама уже ждала меня там. Я редко видела ее такой встревоженной. Оливье попросили удалиться и закрыть дверь, отчего я догадалась, что разговор предстоял серьезный. Отец предложил мне сесть.
– Элиза, мама говорит, что ты делаешь успехи в обучении, – сказал он.
Я радостно закивала, поглядывая на родителей:
– Да, отец. Мистер Уэзеролл говорит, что из меня получится чертовски искусная фехтовальщица.
– Понятно, – пробормотал несколько смущенный отец. – Ты усвоила одно из выражений Уэзеролла. Что ж, я рад это слышать. Ты явно пошла в маму.
– По-моему, и ты, Франсуа, не можешь пожаловаться на отсутствие навыков и проворства, – сказала мама, слегка улыбнувшись.
– Кстати, давненько мы с тобой не состязались.
– Мне следует принять вызов?
Он посмотрел на маму и совсем забыл про серьезный разговор и про меня. Казалось, в кабинете нет никого, кроме моих непривычно игривых отца и матери.
Их веселье оборвалось столь же внезапно, как и вспыхнуло. Внимание родителей вернулось ко мне.
– Ты все больше и больше становишься тамплиером, – сказал отец.
– А когда меня примут в члены ордена? – спросила я.
– Твое обучение завершится в Сен-Сире, в Королевском доме святого Людовика.[4] Затем ты станешь полноправным членом ордена и тебя начнут готовить к тому, чтобы занять мое место.
Я кивнула.
– Но вначале мы должны кое-что тебе сказать.
Он посмотрел на маму. Лица обоих были серьезными.
– Это касается Арно…
3
Арно к тому времени стал моим лучшим другом. Я любила его больше всех! После родителей, разумеется. Бедняжка Рут. В ней, возможно, еще теплились надежды, что я, повзрослев, воспылаю интересом ко всем девчоночьим штучкам, столь обожаемым моими сверстницами. Но с появлением Арно моей няньке пришлось оставить эти надежды. Я обзавелся не только безотказным товарищем по играм. Я обзавелся мальчишкой-сверстником. Мечты Рут разбились вдребезги.
Оглядываясь назад, я понимаю, что воспользовалась его непростым положением. Судьба сделала его сиротой. Мой отец взял Арно под свою опеку, а я – неоперившийся тамплиерский птенец и корыстная девчонка – не преминула сделать его «своим».
Мы были друзьями и ровесниками, однако я взяла на себя роль старшей сестры, которую играла со всем пылом. Мне нравилось побеждать Арно в наших игрушечных сражениях на мечах. Для мистера Уэзеролла я была робкой ученицей, которая совершала одну ошибку за другой. Их причиной он называл то, что я позволяла сердцу, а не голове вести меня. Зато в поединках с Арно я чувствовала себя блестящим, опытным бойцом. В других играх: прыжках через скакалку, «классах» и бросании волана – мы были равны. Но в поединках я всегда одерживала победу.
В хорошую погоду мы бродили по окрестностям нашего замка, подглядывали за Лораном и другими садовниками и «пекли блинчики» на гладкой поверхности озера. Когда лил дождь, мы оставались в замке, играя в нарды, «шарики» или карты. Мы гоняли обручи по громадным коридорам первого этажа или забирались на чердак, где прятались от служанок, а когда те шугали нас, со смехом убегали.
Так текли мои дни. По утрам меня учили, готовя к взрослой жизни и должности великого магистра французских тамплиеров, а днем я забывала про все обязанности и не старалась вести себя как взрослая. Днем я снова превращалась в девчонку. И хотя даже тогда я не решилась бы на признание, я понимала: Арно воплощал в себе мой побег от взрослой жизни.
Разумеется, наша с Арно дружба не была тайной для обитателей замка.
– Никогда еще не видела тебя такой счастливой, – со вздохом признавалась Рут.
– Элиза, вижу, ты в восторге от своего нового товарища по играм? – спрашивала мама.
(Сейчас, глядя, как отец и Арно упражняются во дворе, и слыша, что они вместе ходили на охоту, я думаю: может, мама слегка ревновала меня к этому мальчишке? Ведь в моей жизни появился еще один значимый для меня человек. Сейчас я понимаю, какие чувства испытывала мама.)
Однако мне и в голову не приходило, что моя дружба с Арно окажется причиной для тревог. Так продолжалось, пока я не услышала от родителей, что они должны мне кое-что рассказать о нем.
4
– Арно происходит из семьи ассасинов, – объявил отец.
Моя картина мира слегка накренилась.
– Но… – начала я, пытаясь соединить в мозгу два образа.
Первый воплощал в себе Арно в башмаках с блестящими пряжками, в жилетке и куртке, палкой гоняющего обруч по коридорам замка. Другой – доктора-ассасина из переулка, за чью высокую шляпу цеплялся туман.
– …ассасины – наши враги.
Родители переглянулись.
– Их цели противоречат нашим, это так, – сказал отец.
Мои мысли лихорадочно неслись.
– Но… но это же значит, что Арно захочет меня убить?
Мама наклонилась ко мне, желая успокоить.
– Нет, дорогая, ни в коем случае не значит. Арно был и остается твоим другом. И хотя Шарль Дориан – его отец – был ассасином, мальчик ничего не знал о своем предназначении. Возможно, потом, когда ему исполнилось бы десять, ему бы рассказали об ордене и его роли в нем. Но случилось так, что Арно переступил порог нашего замка, совершенно не зная, какое будущее готовила ему судьба.
4
Полное название первой в Европе светской закрытой школы для женщин.