Страница 4 из 39
- Эээээ…да. Вполне.
- То есть теоретически это могут быть не останки вампира, а, например, его истлевшие конечности?
- Да но…там было намного больше наперстка, а так же кольцо, да и камеры зафиксировали, как на склад въехала машина вашего мужа. Как он поднимался на крышу и то что он оттуда не вышел. По времени все совпадает прошло больше трех суток прежде чем мы его нашли. Тело разложилось, сгнило и истлело, это все что от него осталось.
- От чего умер вампир, прах которого вы нашли?
- Исследование остальных частиц пепла показали, что ему вырвали сердце и искромсали тело на куски. Об этом говорят характерные молекулы распада тканей и время полного разложения. Мы отправили остальной прах в несколько лабораторий для подтверждения причин смерти. Так мы поступаем если есть подозрение, что останки принадлежат членам королевской семьи.
Мое собственное судорожно дернулось, и я закрыла глаза, стараясь выровнять дыхание.
- У нас не возникло никаких сомнений. Будь эти сомнения - мы бы искали его дальше. Мне очень жаль, госпожа Мокану. К сожалению, это правда – ваш муж мертв.
Отключила звонок и снова почувствовала, как сползаю на пол с кресла. Я не кричала только тихо завыла, прислонившись лбом к холодному мрамору пола, сдирая ногти до мяса, прокусывая губы, чтобы не орать на весь дом и не напугать детей. Отец не говорил мне этих подробностей…он пожалел меня. Даже не показал заключение потому что не хотел, чтобы я все это прочла.
Я легла на бок, подтянув колени к груди, чувствуя, как течет по подбородку кровь из прокушенных губ. Боль стала настолько сильной, что мне казалось я горю живьем, как с меня слазит кожа, только пламя не горячее, а мертвенно холодное, словно жидкий азот. От меня отваливаются куски плоти, я утопаю в собственной крови и могу только хрипеть одно слово «неееет». Беззвучно и непонятно, потому что мне кажется я разучилась говорить. Взгляд застыл на рассыпавшемся по полу жемчуге. Я смотрела на круглые бусины и чувствовала, как медленно бьется мое сердце. Позволила льду опутывать мое тело и убивать меня…больше нет смысла бороться. И нет сил.
На столе завибрировал сотовый. Он жужжал и жужжал пока не сполз на пол и не упал возле меня. Голубой экран дисплея мигал в темноте, а я не могла пошевелить даже пальцем, чтобы его взять. Все же заставила себя протянуть руку и подтянуть к себе смартфон, посмотреть затуманенным взглядом на дисплей и громко судорожно втянуть воздух, увидев имя на экране. Схватить окровавленными пальцами и едва слышно прохрипеть:
- Ник?!
На том конце связи ничего не ответили. А потом звонок отключился. Я вскочила с пола, размазывая слезы и набрала номер еще раз. Руки так тряслись, что сотовый несколько раз выскользнул и упал на пол. Мне не ответили. Теперь номер находился вне зоны доступа. Я тут же набрала Зорича. От волнения не могла сказать ни слова. Меня буквально подбрасывало на полу.
- Да, Марианна.
- Мне только что поступил звонок с номера Ника. Отследи откуда он был сделан. – я не говорила, я по-прежнему хрипела, как и всегда от сильного волнения у меня начинал пропадать голос.
- Отслежу. Минут через пять перезвоню и дам вам ответ.
Положила сотовый рядом с собой на пол и принялась собирать рассыпавшиеся жемчужины в ладонь. Такие холодные, как огромные хлопья снега.
«– Пообещай мне... Пообещай, что я уйду первая. Пообещай, что сделаешь это для меня! Я не хочу оставаться одна...
– Обещаю, малыш...Обещаю… Только подожди, хорошо? Дай побыть с тобой еще немного…потом…позже».
Закрыла глаза и словно почувствовала, как его ледяные руки обнимают меня изо всех сил. Вот почему лед ассоциируется у меня со смертью…каждый раз, когда я боюсь его потерять мне становится так же холодно, как в том проклятом лесу где мы замерзали заживо вдвоем и где он пообещал мне, что я уйду первая. Он всегда держал свое слово. Он не мог меня оставить.
Завибрировал сотовый и я тут же нажала на прием звонка. Ответить не смогла – голос пропал окончательно.
- Звонок поступил из окрестностей Лондона. Мы пытаемся определить точные координаты, но видимо там, откуда пошел сигнал, очень плохая связь. Скорей всего это лесная местность в пригороде, но мы пока не уверены.
«– Закрой глаза, любимая.
– Нет, я хочу смотреть на тебя...хочу, чтобы ты остался в моих глазах. Хочу, чтобы навечно остался в них. Прости меня...прости за это, но я буду с тобой...ты меня почувствуешь. Обещаю.
– Я заберу тебя туда, где мы будем счастливы.
- Только не отпускай меня, держи крепче. Не разжимай рук.
- Не отпущу. Никогда. Клянусь. Буду держать до последнего вздоха. Моего вздоха».
И я буду держать. Это он позвонил мне. Почувствовал, что я не выдерживаю и ломаюсь. Мой мужчина всегда меня чувствовал даже если был за тысячи километров от меня. В груди все болезненно заполыхало, начали плавиться ребра и снова быстрее забилось сердце. Лед с хрустом ломался вместе с обрывками плоти, я начала гореть, как в лихорадке.
- Я вылетаю в Лондон, Серафим. Приготовь наш частный самолет.
- Зачем в Лондон?
- Это он мне звонил, и я найду его. Ты можешь поехать со мной, а можешь сидеть здесь и продолжать его оплакивать. – в сотовом не раздавалось ни звука, - вылей виски в окно, Зорич, и забери меня в аэропорт. Хватит скорбеть. Он жив. Я это чувствую. Ты мне веришь?
Еще несколько секунд тишины, а потом звон разбитого стекла и чуть севший голос ищейки:
- Я выезжаю к вам. Собирайтесь.
ГЛАВА 2
Шейн медленно раскладывал передо мной фотографии жертв. Снимок за снимком.
Вначале сметных, а потом и вампиров.
- Видите их раны отличаются от одной жертвы к другой. У первых трех по одной ране на горле. Очень глубокое единственное проникновение клыков и мгновенная смерть. Тогда мы еще думали, что убийца новорожденный потому что это последствия зверского и неконтролируемого голода. С каждой новой жертвой характер укусов менялся. Он словно входил во вкус и начинал играть с ними, смаковать свою трапезу пока не переключился на себе подобных.
Я отстраненно рассматривала фото и складывала обратно на столешницу. Потом подняла взгляд на начальника ищеек европейского клана и глядя в его зеленые глаза спросила:
- То есть вы считаете их убивает один и тот же вампир?
- Это не вампир, моя госпожа. Мы пока не уверены, но считаем, что это иная раса. Более сильная. Эти жертвы не молоды, не глупы и не слабы, но они доверились ему и не сопротивлялись, когда он их мучительно убивал.
- И что это значит?
- Это значит он сильнее в десятки раз. Блокировал волю, проникал в сознание, заставлял подчиняться себе, использовал гипноз. Да что угодно.
- Я знаю лишь две расы с такими способностями. Демоны и Нейтралы.
- Это не демоны. Их нет среди нас. Нейтралитет наложил полный запрет на проникновение. Да и демону нет нужды устраивать нам такие спектакли и постановки.
- А нейтралу зачем?
- Мы не знаем точно, что это такое. Никогда не сталкивался с чем-то подобным. Ждем результатов ДНК.
- Долго ждете, - сказала я и решительно отложила снимки в сторону, - нам придется вмешать Нейтралитет, а это грозит проверками, разбирательствами и арестами.
Я поморщилась, вспоминая фигуры в черных плащах с выражением полного безразличия на лице. От одной мысли, что эти твари будут рыскать по нашему городу и допрашивать наших ищеек у меня по коже пробегали мурашки. Слишком свежи воспоминания о последней встрече с ними, с того времени и года еще не прошло. В кошмарах я до сих пор ощущаю, как мои пальцы намертво примерзли к плащу Ника.
- Охотники еще не пронюхали?
- Пока что мы контролируем все местные СМИ и телевидение. Полиция не дает никаких интервью и не делает заявлений.
- Это ненадолго. До первого продажного копа.
- Мы платим им достаточно, чтобы они держали язык за зубами.
- Не будьте идиотом, Шейн. Всегда есть тот, кто заплатит больше. Мы должны поймать эту тварь раньше, чем обо всем пронюхают Охотники и доложат куда следует.