Страница 3 из 20
Красивая молодая женщина вплыла в пучок лунных лучей. Лицо ее озарилось доброй улыбкой. Сережка попытался вскочить с кровати, броситься к ней, обнять, прижаться к ее телу, вдохнуть запах матери. Мать жестом остановила его порыв.
–Нельзя, сына!
–Мама, как же так?
–Так получилось, Сереженька. Нет мне жизни без нашего папы. Спели мы свою лебединую песню. А, ты сыночек родной живи и будь счастливым. Встретишь еще в своей жизни свою лебедушку!
–Мама, я не хочу оставаться один.
–Ты не один, и не последний в роду, как думает Ивакин. Есть человек, который примет и отогреет тебя. Старый он, правда, но силушкой его бог не обидел. Поднимет тебя на крыло, а там уж сам. Мы к нему в отпуск с папой и тобой собирались. Запоминай, Хильченков Матвей Кондратьевич, прадед твой. А может даже прапрадед, отец сам толком не разобрался. Путь твой лежит на Кубань-реку, там недалеко от станицы Старолуганской, на одном из притоков реки, его хутор. Сам он там живет. Как нас с папой проводишь, так и езжай к нему.
–Мама, я вырасту, поеду в Афганистан, я отомщу за отца.
–Глупыш, не надо ни за кого мстить. Не держи зла в сердце. Тем более война уже этим годом закончится. Прости, пора мне, тяжко тут находиться. Прощай сыночек, береги себя.
Женщина направилась на выход из спальни сына. Коснувшись дверного косяка, на мгновенье оглянулась.
–Сережка, прикрой кран на кухне, вода течет, твой гость его вечером неплотно закрутил.
–Спасибо вам с папой за все. Я буду всегда любить вас!
Шаги женщины пропали, растворившись в ночи. Сергей поднявшись, прошел на кухню. Из незакрытого крана тонкой струйкой стекала вода.
–Мамочка, я буду всегда любить вас, – прошептал он.
Закрыл плотно кран, прошел к своей кровати, прилег, и тут же отключился в крепком сне. Любовь матери, это великая сила, непознанная ни учеными, ни диктаторами, ни простыми людьми. Она просто есть!
Сам процесс похорон, отложился в памяти у мальчишки смутно. Восковое лицо матери, да закрытый гроб отца, много цветов, и надрывный женский плач.
На следующий день, через ворота КПП Сергея провели к Ивакину. В кабинете находился и майор Карабут, подтянутый лощеный, со слегка лысеющей головой, со скудной планкой юбилейных медалей на груди.
–Входите, молодой человек! – улыбнувшись, предложил он.
Писавший что-то за столом командир части отвлекся.
–Проходи Сережа.
–Товарищ полковник, – официально обратился Сергей. – Я по поводу моей дальнейшей жизни. Разрешите?
–Ну, что ж, давай. Твои предложения?
–Николай Иванович, отправьте меня к деду.
–Это, к какому-такому, деду? Откуда ты его выкопал?
–Ну, не совсем к моему деду. К деду моего отца.
–Та-ак! – рука полковника непроизвольно потянулась к макушке, предстояло поразмыслить над информацией.
–Гражданские власти не пропустят такого усыновления. Прадед-то, небось, стар?
Сверкнув глазами на замполита, парень перешел в наступление.
–Оно конечно проще, перед лицом товарищей говорить одно, а сына погибшего капитана, сдать в детдом. И власти пропустят!
–Но-но, думай что говоришь, и кому говоришь!
Полковник снял с рычагов телефонную трубку.
–Начальника штаба ко мне!
Стоявшему навытяжку седому подполковнику поставил задачу:
–Сейчас забираешь Хильченкова младшего, все у него выясняешь, оформляешь в сопровождение старшего лейтенанта Шкуратова, он сам с Кубани. Обеспечишь проездными документами. Я все подпишу.
–Есть!
–Да-а! Василь Василич, вместе с замполитом соберите для мальца комплект документов, на все случаи жизни. Чтоб ни одна гражданская морда на хромой козе объехать не смогла. Уловил? Вась-Вась, ну ты же можешь!
–Сделаем, командир!
–Ну, вот и добре!
Прощание с друзьями не затянулось, Сергею было не до него. Ивакин держал слово. Сутки потребовалось на все нюансы бумажных заморочек. Сопровождающий, в прошлом подчиненный отца, Сашка Шкуратов, подъехал на УАЗе к воротам, теперь уже ставшего чужим подворья, вместе с водителем загрузил в «собачатник» нехитрые пожитки, которых и было-то не так много. Не нажили. А всегда казалось, что всем обеспечены, лишнего и не нужно. Толпа друзей обступила его со всех сторон. Лица ребят смурые, расстроенные, слезы из глаз готовы пролиться в любой момент.
–Уезжаешь? – Рольф заглянул в глаза друга.
–Да, не увидимся больше.
–Ну, это жизнь покажет. Вот, – рыжий протянул охотничий нож в кожаном чехле. – Ты же хотел, я знаю. На память, помни, что у тебя есть друг.
–Спасибо!
–Сережка, пора. Нам еще больше сотни километров по степи пилить, да на полустанке на поезд садиться. Поехали.
УАЗ проехав по асфальту поселковой дороги, оставив позади стройные ряды ухоженных домишек, соскочил на проселок и попылил по нему, оставляя шлейф серой пелены позади себя. Сергей не догадывался, что там, позади, оставалось его детство.
Глава 2. Дед
Чем дальше удалялись к югу, тем больше природа отличалась от пройденного пути. Поля засеяны, беленые хатки виделись издалека, высокие пирамидальные тополя у дорог приклеивали к себе взгляд. Сама атмосфера южного края подкупала новизной, завораживала необычностью. Воздух и тот казался иным, каким-то радостным, привольным, ласковым. Оренбургские степи тоже вольные, бескрайние, но они какие-то другие. Накопившаяся за дорогу усталость брала свое, под монотонный стук колес Сергей проваливался в сон, а просыпаясь, опять погружался в невеселые мысли. Жалел себя, ощущая свою никчемность, сиротскую долю. И снова дорога отвлекала от мыслей. По вагонному коридору прошлась дородная тетка в униформе, проводница, оповещавшая о предстоящей остановке. Заглянув к ним в купе, мельком мазнув глазами на порядок, провозгласила:
–Ваша станция, мальчики. Сдаем белье и готовимся к выходу!
–Пора. – Поднялся на ноги офицер.
На пристанционной площади, ничем не отличавшейся от тысяч ей подобных на просторах Союза, Сашка взял такси. Раздолбанная «Волга» желтого цвета, с шашечками на дверях, оказалась востребованной у богом забытого полустанка с одноэтажным зданием барачного типа сталинской постройки. Советский офицер мог себе позволить такую роскошь. Узнав название станицы, водитель, пузатый дядька с седой, жесткой, как проволока шевелюрой, расплылся в понимающей улыбке.
–Ага, к деду нашему, Матвей Кондратичу пожаловали.
Шкуратов хоть и был удивлен таким утверждением, но вида не подал. Натянув на лицо маску официоза, с серьезной нотой в голосе, согласился.
–К нему.
Машина с напрягом выработавшего ресурс двигателя, со скрипом в рессорах сдвинулась с места и, набирая скорость, шурша шинами в открытые по причине жары окна, пронеслась вдоль улицы небольшого населенного пункта. Выруливая на шоссе меж колосившихся желтизной полей пшеницы, водитель словоохотливо продолжил разговор.
–Так это вам не в станицу, это к нему на хутор треба ехать. Али на ночевку зараз к кому определить, а опосля уже к деду?
Во дела! Зачем их сватать к кому-то на постой? Не нужно такого добра, как-нибудь сами разберутся.
–Вези сразу на хутор, – распорядился старший лейтенант.
–Ну-ну! Вам видней. Дед может и на порог не пустить. Своеобразный человек. Ха-ха! – таксист, оборвав смех, скривился, словно лимон укусил, походя, коротким предложением выразил субъективное мнение о человеке, к которому вез постояльцев. – Старый черт.
Помолчав, долго не смог держать паузу, заговорил, просвещая приезжих.
–Помню, москвичей привез, так он им в калитку не дал зайти. Собака у него, волкодав, ростом с годовалого телка, так разорялась, чуть цепь не перегрызла. А он вышел, кажет им: «Езжайте, откуда приехали. Нечего мертвякам у меня на дворе делать!». Не пустил, так ведь и уехали. А у вас какие проблемы, ежели не секрет?
–Да никакого секрета нет. По-родственному едем.
–Откуда это у колдуна родственники могли взяться?
–Какого колдуна? – спросил Сергей.