Право Ангела

И он продолжал оставаться безучастным.

Азалия и Фицхард, в свое время, к концу отбора действительно прониклись друг к другу чувствами; но были ведь и случаи, когда оставалась наиболее магически одаренная или самая красивая невеста, к которой будущий король не испытывал ничего, кроме симпатии. А она бы хотела, чтобы у её единственного сына сложилось всё по другому; а еще лучше, чтобы он сам выбрал ту, кого полюбит. Но ни у него, ни у нее не было выбора. Завет Пресветлой нельзя было нарушать.

– Завтра мы оценим их умение действовать в непривычной и стрессовой ситуации, а затем пойдут уже более знакомые всем навыки, необходимые каждой будущей королеве: музицирование, танцы, верховая езда…

Принц громко фыркнул, показывая свое отношение к необходимости данных навыков и, наконец, повернулся к собравшимся.

– Надеюсь, мне не придется присутствовать при этих проверках? Я бы хотел уехать в провинции, там сейчас назревает скандал, грозящий перерасти в мятеж…

– Нет, – жестко сказал король. – Пусть едет Грегори, это, в конце-концов, его обязанность, как Главного Военачальника. А ты мне нужен здесь – на данный момент нет ничего важнее, чем выбор будущей королевы.

– Если нет ничего важнее, – прошипел Вильям и глаза его зло сверкнули – так почему же я сам не могу этот выбор сделать?!

– Сын, – король вздохнул – поверь мне, если бы была хоть малейшая возможность, я бы тебе её предоставил. Но сила Подоборья в выполнении заветов Пресветлой, и ты прекрасно это знаешь. Всегда, когда мы оступались хоть на шаг, королевский род ожидали неприятности. Ты же помнишь, чем это закончилось в прошлый раз?

Лицо принца, до этого похожее на застывшую маску, внезапно исказилось сильнейшей болью и он передернулся.

– Хватит, – отголоски этой боли слышались и в его голосе – не надо… не надо мне об этом напоминать. Я все понял и я выполню то, что должен. Как бы к этому ни относился.

Королева с грустью смотрела на уходящего сына. Она вздохнула и прижалась к своему мужу:

– Я только надеюсь, что Пресветлая смилостивится над Вилли, и он будет так же счастлив, как и мы с тобой.

Мы с Аламеей проснулись от того, что температура в нашей комнате опустилась до критической отметки. И, хоть мы и лежали чуть ли не в обнимку на одной кровати, накрытые всеми простынями, что нашли, от холода это не спасало. Здание бывшего монастыря за ночь остыло так, что от стен веяло, в прямом смысле, могилой, а каминов здесь не было предусмотрено. Наверное, те из девушек, что обладали магией огня, могли согреться, но это не случай моей хозяйки. Я растерла её ледяные руки и ноги, накинула поверх плеч шерстяной платок, который случайно с собой прихватила, и отправилась за водой, надеясь, что горячий чай и умывание принесут небольшое облегчения. Зря я все-таки вытащила из сундука шубу…

Но в ванной воды не было. Ни в одной, ни во второй, ни в третьей. Я столкнулась с такими же недоуменными служанками и они подтвердили мои предположения: во всех комнатах было ужасно холодно и раздобыть воду не удалось никому. Это что? Проверка? Моё неясное ощущение переросло в уверенность, когда нас позвали на ранний завтрак, проходивший в огромной зале. Тот, в свое время, служил послушницам и как столовая, и как учебный класс, соответственно, мог вместить в себя достаточное количество народа. Девицы собрались разной степени расхристанности; многие уже шмыгали носами. Нам с Аламеей удалось выглядеть вполне достойно, благодаря последнему бутыльку тонизирующего средства и магии Порядка, которую я уговорила использовать. Хозяйка, почему то, панически боялась тех толик магии, что ей достались от далекого предка, и не развивала свой дар – в свое время отказалась ехать в Академию, а дома даже не пыталась её проявить. Если бы не моя настойчивость, идти ей в столовую в помятой и несвежей одежде. А так, за счет опрятности и сияющей кожи, она вполне выгодно смотрелась на фоне остальных невест; не хуже высокородных, во всяком случае.

Те, в отличие от большинства, выглядели так, будто пришли сюда после долгих часов в банном комплексе. Богатые наряды, уместные в раннее время, свежие лица и замысловатые прически. Думаю, без магии здесь не обошлось. Они держались вместе, сбившись в стайку порядка тридцати человек, и немного высокомерно посматривали на остальных. Впрочем, стоило отдать должное, именно они подали пример Аламее и другим неглупым девицам, как вести себя в подобной ситуации. Девушки расправили плечи, чинно сели на жесткие лавки и даже не вздрогнули, когда многочисленные слуги подали что-то серое с неприятной, даже на вид, консистенцией на фарфоровых тарелках. Я ободряюще улыбнулась Аламее и кивнула на ложку – стоило бы поесть, даже если аппетит это не вызывало. Неизвестно, может быть, это будет единственная еда за этот день.

Нам, служанкам, ни еды, ни скамеек не полагалось. Мы ожидали своих хозяек вдоль стен, и это ожидание не было длительным. То одна, то другая заканчивала есть неаппетитную массу, кивала своим сестрам по несчастью, и удалялась в келью – покоями эти комнаты назвать было сложно. Мне не доставляло неудобств подобное стояние, да и голод не был в новинку – бывало, я не ела целыми днями, так что один пропущенный завтрак или даже несколько приемов пищи не могли ввергнуть меня в уныние. А вот для многих такое обращение стало большим стрессом. И если представители самых благородных родов держались за счет вбитых розгами с младенчества принципов и понятий, подходящих для королевского дворца, то девушки из отдаленных городов, привыкшие в своих провинциях быть центром мироздания, заметно нервничали. Я с любопытством рассматривала окружающих и думала –  кто же сорвется первым?

Глава 5

Лунный серп слабо освещал ночной сад, лишь немного отсвечивая на отдельных цветочных лепестках. Во мраке тонули большие деревья, неработающие в это время фонтаны и многочисленные дворцовые постройки. Тонкая фигурка в облегающих штанах и рубашке была практически незаметна на фоне всеобщей черноты. Быстрыми перебежками нарушитель спокойствия добрался до края огромного сада, там, где начиналась настоящая лесная чаща – королевская семья любила этот древний, запущенный участок дикой природы и ни за что не соглашалась вырубить или облагородить его – и окончательно скрылся среди стволов.

На другом краю небольшого леска серебрилось озеро. О нем мало кто знал – при случайной прогулке туда не доберешься, скорее, заблудишься по дороге. А те, кто любил там бывать, не торопились делиться своими впечатлениями. Перепрыгнув через пару ям, ночной посетитель запнулся и замер в восхищении, уставившись на открывшуюся красоту. По озерной глади струилась лунная дорожка, чуть задевая цветы лотосов. Деревья, наклонившись к самой воде, сгущали краски по краям, делая картину еще более таинственной. Воздух был напоен ароматами цветов, и даже малейший ветерок не рисковал потревожить эту замершую картину.

Позади хрустнула ветка.

Фигурка дернулась, отскочила в сторону, но было уже поздно – кто-то выскочил из чащи. Завязалась молчаливая борьба, прерываемая только хрипами. Нападающий был гораздо выше и шире в плечах; более мелкого противника спасала лишь ловкость и скорость. Но вот он оказался повален на землю: короткие черные волосы тут же оказались вымазаны в глине, а на побледневшем юном лице со следом недавнего удара вспыхнули сине-серебристые глаза с расширенными от испуга зрачками. Навалившийся сверху мужчина в черном плаще, с надвинутым на лоб капюшоном,  вдруг замер, недоверчиво глядя в эти глаза. Его дыхание прервалось, а затем восстановилось ; он привстал, помог мальчишке подняться и замысловато выругался:

– Еще я с подростками не дрался! Ты кто такой и что здесь делаешь?

Услышав его голос, парень дернулся и изумленно раскрыл рот:

– Вваше Вв-высочество… Я не знал, что это вы…

– Хм, похоже, ты меня знаешь. А вот я тебя – нет. Кто такой, признавайся?

– Я… Ешка я! Сын одного из тамошних егерей, что из леса по другую сторону стены… Вы не подумайте, я не хотел ничего такого сделать, не пытался во дворец попасть или своровать что-либо – мне без надобности, у нас всего вдоволь есть, и еды, и зверья – парень говорил быстро и убедительно, но принц только недоверчиво хмыкнул. Уже не таясь, он откинул капюшон и выставил вперед руки, засеребрившиеся Магией Правды. Мальчишка дернулся и в изумлении уставился на тянущиеся к нему лучики.