Страница 7 из 43
Ножки стула подогнулись и с треском сломались, не выдержав веса Клариссы Дмитриевны…
- Кто? - тихо спросила директор школы, обводя девятый “А” строгим взглядом.
Ольга Борисовна терпеть не могла, когда в её школе происходили ЧП. А в девятом “А” они происходили регулярно и виной тому всегда становились два ученика, которые и в этот раз скорей всего были причастны к последнему происшествию.
- Кто это сделал? Кто довёл Клариссу Дмитриевну? Кто подложил ей крысу?
Если б директриса кричала или громко говорила, угрожала, всё было бы проще. От её совершенно спокойного тона у всего класса в жилах вся кровь сворачивалась в комочек страха.
Класс молчал, не было обычного шума, сопровождаемого смешками, не было острот и реплик, не было невзначай сброшенных на пол ручек. Молчание затягивалось, в кабинете стояла мёртвая тишина.
Аньке казалось, что именно сейчас можно было ощутить это слово - “мёртвая” в полной мере. В такой тишине слышно было, как в соседнем классе стуча мелом по доске, торопливо пишут.
Тридцать застывших учеников встревожено смотрели на директрису, пока она размышляла, как поступить.
- Я! - звонко сказала Аня.
- Я! - повторил за ней Сергей, поднимаясь со стула.
Вздох облегчения прокатился по рядам.
- Я устала от ваших диких выходок, - Ольга Борисовна отвернулась к окну. - Дневники ко мне на стол.
Класс загудел, переваривая новое происшествие.
Два дневника легли на учительский стол…
Анька переживала смешанную гамму чувств. В ней бунтовало всё. А возмущение зашкаливало - опять родителей вызывали в школу. “Что собственно говоря она сделала? Ну, подумаешь, сунула в сумку Клариссе крысу. Так она сама виновата…”.
- Можно к тебе в гости напроситься? - влез в её мысли Сергей.
Поляков стоял рядом, держа Анькин дипломат. “Конечно!” - едва не крикнула она, но вовремя опомнилась.
- Перебьёшься! - спокойно ответила Аня, открывая ключом дверь.
- Пусти, а? - Сергей решительно шагнул в квартиру.
- Сказала же - перебьёшься! - Кондрашова выхватила у Полякова свой дипломат и вытолкала его обратно на площадку, захлопнула дверь. У девочки дрожали колени, и чтобы не упасть она подошла к тумбе, стоящей в коридоре и села на неё.
Сергей опустился на пол, прижался спиной к двери и громко рассмеялся. Анька снова обвела его вокруг пальца, он стал её сообщником, а в награду она позволила всего лишь донести свой дипломат до квартиры. А он - то ждал нового поцелуя.
- Осёл! - усмехаясь, пробормотал Поляков. - Но ничего. Будет и на моей улице праздник.
***
Зинаида никогда не была верующей, но что-то опустилось в груди, когда терапевт выписала направление на приём в онкологический диспансер. Зине захотелось помолиться попросить у Бога ещё немного времени.
Женщина провожала глазами проходивших по узкому коридору людей с потускневшими грустными глазами. Сегодня ночью она не спала совсем, и утром терзаемая сомнениями и переживаниями совершенно забыла о дне рождении дочери. Все мысли были только о возможной болезни.
Болезнь налетела внезапно. К такому повороту Зина не была подготовлена.
- Вы Кондрашова? - в дверном проёме кабинета стояла женщина лет сорока в белом халате.
Не в силах, что-либо ответить, Зинаида только кивнула.
- Проходите…
Женщина вошла в кабинет, протянула врачу карточку и села на стул.
- Вам надо лечь к нам, - просматривая карточку и результаты анализов, пробормотала врач.
- Но ведь у меня не рак? - с надеждой спросила Кондрашова. Ещё были сомнения - вдруг это ошибка.
- Вы пока не пугайтесь… мы сделаем операцию, глядишь и всё обойдётся. Главное, что вы вовремя пришли, - принялась её успокаивать врач, исписывая страницы в истории болезни. - Завтра вы поступите к нам, а операцию сделаем в понедельник.
- Как завтра? Я не смогу завтра…
- Дорогая моя, я не советую вам затягивать. С каждым днём шансов на положительный исход остается мало. Так что подумайте…
- Доктор, но я не могу… - Зинаида всхлипнула.
- Только вот мне слёз ваших и не хватало, - устало возмутилась врач. - Ну ладно, не можете завтра, приходите послезавтра.
- Спасибо, - промямлила Зина и поторопилась к выходу из кабинета.
Только на улице невероятное облегчение прокатилось по всему телу Зинаиды, и тут же сменилось растерянностью и страхом. Сердце заколотилось, пульсируя в ушах звоном. Ей надо было всё обдумать и осознать, понять, как быть дальше.
Зина обессилено села на скамейку, закрыла лицо руками.
- Я там умру, - прошептала она, вынося себе приговор.
***
Очередной телефонный звонок застал Анатолия на кухне, где он в одиночестве расправлялся с борщом. Бросив в тарелку ложку, он направился в гостиную - там стоял телефонный аппарат.
- Слушаю, - грубо сказал Поляков в трубку.
- Здравствуй Алик… - прозвучал тихий женский голос.
- Зина? - сердце Анатолия заколотилось.
- Да… мы можем встретиться?
- Сегодня? - Поляков практически не дышал.
- Лучше завтра… на нашем месте… около волейбольной площадки… в девять вечера…
- Что-то случилось?
- Нет… просто я хочу увидеть тебя… До завтра…
Глава четвёртая
Аня пребывала в мрачном расположении духа с самого утра. Точнее с того момента как открыла глаза и увидела на стуле, рядом со школьным платьем, тёплые, голубые байковые трусы-панталоны с начёсом.
Схватив панталоны, Анька в одной сорочке ринулась на кухню.
- Мама! Я уже не маленькая чтобы носить вот… вот это - девочка брезгливо помахала панталонами.
- На улице холодно, - невозмутимо сказала Зинаида. - Пора носить тёплое бельё.
- Когда же это закончиться? Для тебя я всегда буду маленькой! А мне стыдно в этих уродских штанах ходить. У нас в классе из девчонок никто их не носит, только я…
- Мня, не волнуют другие. Ты мой ребёнок и я забочусь о твоём здоровье, а за другими пускай следят их родители! - мама была строга и непреклонна. - Давай не капризничай, иди, мойся и завтракать.
- Ну, за что мне такие мучения! - с отчаянием в голосе воскликнула Аня, сдерживая слёзы. - За что?
- Ты мне потом ещё спасибо скажешь.
- Ага… - всхлипнула Анька, удаляясь к себе в комнату. - Ещё и какое…
- Выросла девочка, совсем взрослая стала… - тихо пробормотала Зинаида, украдкой вытирая слезу.
Завтракали в полной тишине. Михаил Михайлович как обычно читал газету, помешивая песок в чашке. Зина суетилась у плиты. Анька всё ещё дулась на мать, недовольно поглядывая в окно.
- Спасибо, - бросила Аня, вставая со стула.
Зинаида подставила щеку для поцелуя, но дочка прошла мимо.
- Чего это она? - спросил Михаил, отрывая глаза от газеты.
- Панталоны.
- А-а, - протянул Кондрашов, поняв, в чём суть раздора между женой и дочерью.
- Я ложусь в больницу.
- Что-то серьёзное? - встревожился он.
- Обычное обследование.
Зинаида не хотела пугать мужа.
- Точно?
- Не беспокойся, неделя максимум десять дней, - Зина чмокнула мужа в щеку.
Аня выскочила за дверь. Спустившись на лестничную площадку этажом ниже, швырнула дипломат в угол, задрала платье и подтянула панталоны вверх до предела. Резинки больно врезались в тело, но красота требует жертв. Поправив подол, Анька взяла дипломат и быстрым шагом пошла вниз по ступенькам.
За углом дома её ждал Сергей. Уже неделю они не разговаривали. Аня, сделав вид, что его не заметила, ускорила шаг.
- Привет, - сказал Поляков, догнав Кондрашову.
- Привет, - как можно безразличнее ответила она, не сбавляя шага.
В школу они прибыли на вполне приличном расстоянии друг от друга.
День тянулся. Казалось, что уроки идут не по сорок пять минут, а по два часа. На истории Аня то тяжело вздыхала, то зевала в ожидании звонка. Она помотала головой, пытаясь хоть как-то настроиться на урок, перевернула страницу учебника.