Страница 2 из 30
- Трамвай...
- Па-а-апа!
- Гхм... Ну та звидкы воны ще знают, як другый месяц только.
- А-а-а... - глубокомысленно почухала Алька потылыцю. Потом посмотрела на остатки пищи, решила, что они того не стоят и соскользнула с табурета. - Всё, я пошла.
- Стоять! - Мама, если хотела, не то что коня, бульдозер бы остановила. - Не п╕деш.
- Чого?!
- ╤ так вже змокла, як та курка.
- Ну мам!..
- Н╓, я сказала!
- Па-а-ап... - применила последнее средство доця, но тот только руками развёл - мол против мамы... нет приёма.
- Ну, чуть-чуть! - заныла Алька.
- От дощ к╕нчиться, тод╕ ╕ди де хочеш, - "сжалилась" мама.
- Точно? - Алька как-то подозрительно успокоилась.
- Точно-точно, - подтвердила мама.
- Та фигня вопрос! - вдруг брякнула Алька, и пока папа открывал рот, слегка ошарашенный таким смелым выражением, дочка подбежала к окну и как-то напряжённо уставилась в безнадёжно серое небо. Родители переглянулись. Прошла минута, другая... и вдруг в кухне заметно посветлело, а там и вообще - сияющая солнечная полоса вспыхнула на стене.
- Оп-па... - пробормотал отец, а мама подошла, удивлённо глянула сначала на просветлевшую улицу, потом - на доньчино лицо. Алька, улыбаясь, смотрела прямо на сияющий солнечный диск. Потом обернулась к матери и, смеясь глазами, нарочито поджала губы.
- Ну, то я пойду, - констатировала она и быстренько смылась, оставив родителей удивляться дальше.
---
Универ жил обычной жизнью. И очередная трагедия с зачётом была ничем не примечательным событием в его бурной истории...
- Я ему: "Так ми ж т╕льки козацьк╕ в╕йни проходили"
- А он шо?
- А он: "То трэба бюло вс╓-╓-╓ вчити", - передразнила староста группы ненавистного препода, чем на мгновение привлекла удивленные взгляды сокурсников. Если уж САМА Лида - Мисс Деловая Юбка - так выражается, то...
Грех уныния охватил студентов-географов в одном из закоулков "храма науки". Коридор кафедры, и так расположенной в лабиринте старых пристроек университета, стал казаться еще мрачнее от перспективы сдачи зачета самому Бубену.
- Да-а... Не надо было заедаться, - задумчиво покачал мелированой головой Юлик, - может, договорились бы.
- Та я те прошу! - взорвалась Софка.
Если бы у Юлика был мозг, все пирсинги впаялись бы в него от одного взгляда её истинно украинских глаз. "Дочь стэпу" София была по внешности - украинская ночь, а по характеру - татарский набег... ну или козацкий, что в сущности одно и то же.
- Той би т╕льки договорювався. Лучьше б хоч одна гадюка на пари ходила!
- Так я и говорю: "Зы энд", - опасливо отпрянул Юлик.
- Трындец... - печально перевёл коротко стриженый детина в костюме и при галстуке, прозванный за скромные габариты Дядей Шкафом.
Все примолкли, осознавая глубину постигшего их несчастья. Преподаватель "╤стор╕╖ р╕дного краю" - Лысый Бубен, хотя фамилия его все же была Бубенко, был действительно лыс и действительно зануден. Он давно бы вылетел с должности за несоответствие любым нормам преподавания, если бы не был "ниспослан свыше". Преподаватели его тихо не любили, но вслух поддерживали отношения - мало ли что! Студенты это чувствовали и тоже тихо игнорировали навязанного коллективу "блюстителя". И всё было бы хорошо, но история стояла первой парой, а Юлику, с его ночными клубами, исторически не сложилось просыпаться до обеда. Вот и убедил народ, что всех не попрут и вообще - "батя всё решит". Ан нет - не решил! Коварный препод взял да поменял им тему зачета. И теперь вместо "як козаки у Криму гостювали", которое можно было списать у других групп, им впаяли "ск╕льки золота на соф╕╓вських банях", что ни списать, ни найти в учебнике... Учить бы по готовым вопросам, но Бубен демонстративно помахал ими перед покаянными носами студентов, занёс на кафедру и запер дверь. Всё, аут! Дверь - вот она, но что дальше?
- А может замок вскрыть? - вякнул кто-то и все почему-то с надеждой уставились на Юлика.
- А я что? Я - только пиво... А давайте её выломаем! - И все с надеждой уставились на Дядю Шкафа.
- А чё я? - привычно набычился тот. - Нашли молодого...
- Так ты ж... - имея в виду - "мужик", Ирка демонстративно дотянулась своим модельным ростом до шкафового плеча.
- Так и она ж... - опечалился Дядя Шкаф, имея в виду - "дубовая", - а против лома...
- Ну гАдина! - высказался от души Андрийко.
- Да-а, не доверяют нынче людям, - поддержал Юлик, оглядел притихшую группу и вдруг просиял.
- Слышь, народ, а давайте я вас на мобилку сниму. В твите вывешу - прославитесь!
Из толпы раздался рыдающий звук.
- Э, ты чего, Муха, плачешь?
Муха еще раз выразительно всхлипнул и страдальчески выдавил:
- Посмертно...
- Шо посмертно?
- Так прославимся...
- Чого це?
- Сфоткаемся напоследок, возьмёмся за руки и... из окна Бубену на лысину: шмяк! шмяк! шмяк!
- Муухааа!
Народ загыгыкал и немного воспрял духом.
- А шо, это идея... - Алька, доселе увлеченно ковырявшая стену (в штукатурке уже была приличная дырка), подняла голову и укрыла хитрый взгляд за длинными ресницами.
Коллектив замер. Причем, первое удивление начало помаленьку сползать в тихую пока еще панику. Её уже знали...
Нет, не то что она была какая-то ужасная оторва. И на девчачьем фоне первого семестра её выделял разве что "убойный" взгляд из-под приспущенных ресниц (Муха так и выразился: "Ну у тебя и амбразуры!"). Но вот как-то... Как-то так сложилось, что все поняли - не дай боже!
Первый же профессор при знакомстве со свеженькой группой с трудом прочитал в списке непривычную фамилию: "Ле... ши-не?...", и не успел закончить "на", как услышал звонкое: "Я здесь!!! Ваше Величество!". Во взоре вскочившей девчушки было столько восторженного обожания, что заржали даже не смотревшие "Трёх мушкетеров". Профессор был человеком интеллигентным и от души посмеялся... но перекличек в дальнейшем избегал.
Со студенчеством тоже... Некоторые альфа-кобели попытались сходу застолбить симпатичную первокурсницу. На первой же дискотеке к ней подвалил весь такой раскрепощенный Кирилл. Девушка не возражала, причем довольно активно. И Кирюша под завистливыми взглядами менее быстрых коллег увел её "смотреть на звезды". Звезд меж деревьев парка видно не было, зато было весьма интимно. Местный мачо притянул к себе "гёрлу" и уверенно запустил руки под блузочку.
- А ты не боишься темноты, ма-а-ай да-а-арлинг? - чувственно проворковал он ей на ушко.
- Боюсь! Ой, бо-ю-усь, - заоглядывалась та и, как бы найдя выход, с искренней надеждой воззрилась на своего защитника: - Ты же мне посветишь?!
И звонко засветила несчастливому мачучелу в глаз!
- О! Теперь светло и совсем не страшно, - оглядела она свежий "фонарь" и довольно поскакала в общагу, напевая "ой, засв╕тив м╕сяченько". Понятно, что всю последующую неделю Кирюша выглядел весьма загадочно - весь в очках! А народ давился от смеха.
Особенно сильно "давился" Юлик. А на обиженное "ты бы сам" тут же поспорил, что в ближайшие дни недотрога заночует у него. Естественно - в постели. И естественно - с фотосессией. На следующий же день начинающий мажор подвалил под универ на "мазератти" и приоткрыл перед смазливой провинциалочкой дверь в блестящую жизнь:
- Покатаемся?
- Кататься так кататься, - сразу согласилась та и под завистливыми взглядами подруг прыгнула на переднее сиденье.