Не дать уйти

Вскоре они подъехали к небольшой площади, окруженной одно-и-двухэтажными зданиями.

–Ну вот, приехали. Удачи тебе и побыстрей добраться туда, куда надо!

–Спасибо вам за все.

Кира взяла свой рюкзак и выбралась из кабины. Фура, моргнув на прощанье фарами, укатила куда-то в ночь, увозя доброго дальнобойщика к горячему ужину и соскучившимся родным.

Девушка стояла на площади в нерешительности и каком-то оцепенении. Было тоскливо и до слез завидно тем, кто сейчас был в кругу семьи и близких. А она вот, будто бездомная, скитается в надежде добраться до единственного места, где ее ждут. И ждут ли?

Падающие снежинки медленно опускались на заснеженный асфальт. Кира подняла лицо к небу и глубоко вдохнула. И только сейчас впервые, наверное, ощутила, как по-настоящему пахнет снег. Под левой лопаткой защемило. Она упрямо сжала зубы и стала осматриваться.

Как там он говорил? Большая вывеска?

Вокруг маленькие магазинчики, впрочем, уже закрытые, аптека, пара баров. И вот она, вывеска над трехэтажным зданием, освещенная фонариками и синим неоновым шнуром по периметру. На вывеске женщина с тарелкой чего-то в руках. Под изображением надпись: " Все по-домашнему".

Кира ковыляя, пересекла площадь и открыла дверь. Та оповестила хозяйку о посетителе звоном колокольчиков. Внутри было тепло и уютно: кресла, коврики на полу, цветы в недорогих напольных вазах. Деревянная лестница вдоль стены вела наверх, вероятно, в комнаты постояльцев.

За конторкой сидела пожилая и очень серьезная женщина. Едва взглянув на Киру, сдвинула брови и встала. Девушке стало стыдно, ведь ее приняли за бродягу. В последнее время так случалось часто, но привыкнуть Кира не могла. Знала, что и в самом деле выглядит едва ли не как бомж. Стараясь игнорировать неодобрительный взгляд, подошла к стойке.

–Добрый вечер, мэм. Я хотела бы узнать, сколько стоит номер?

–Сутки двадцать два фунта. – И посмотрев проницательно спросила. – Деньги то есть?

Кира достала последние бумажки, пересчитала, потом пошарив во всех карманах, выудила еще пару фунтов. Ей не хватало. Покраснев до корней волос, девушка положила все, что у нее было на стойку:

–А можно остановиться у вас на несколько часов? Или просто принять ванну? – А про себя подумала: " Как унизительно…"

К ее удивлению, миссис Сью, а это была именно она, открыла регистрационную книгу:

–Имя?

–Кира фабре.

–Хорошо. – Хозяйка, не стесняясь, рассматривала девушку. – Можете пользоваться номером до завтрашнего утра. Вам подать ужин?

– Нет, мэм, спасибо. Я не буду ужинать.

–Тогда поднимайтесь на второй этаж. Четвертая дверь слева по коридору, комната номер семь.

–Спасибо.

Кира взяла ключи и захромала по лестнице под пристальным взглядом хозяйки мотеля. В номере было просто, но чисто. И довольно уютно. Набор всего необходимого на сегодня у нее был: кровать, шкаф, кресло, небольшой столик, зеркало. Сбросив верхнюю одежду, Кира достала из рюкзака мазь и бинты и направилась в ванную.

Горячая вода успокоила напряженные мышцы. Что-то похожее на расслабление разлилось по телу. Но оно не было тем легким расслаблением человека, который хорошо потрудился и, вернувшись домой, отдыхал. Это было тоскливое чувство апатии, появлявшееся всякий раз, когда Кира была абсолютно одна, когда не надо было бежать, прятаться, что-то придумывать, выкручиваться. Казалось, будто нервное напряжение, пережитое за истекший день, разом исчезало, оставляя после себя лишь пустоту. И всегда она была слишком одинока в этой пустоте…

Вода начала остывать. Кира потихоньку размотала бинты на руках. Размокшие раны легко промылись. Она с большой осторожностью вымыла волосы: покалеченные ладони хоть и заживали, но при неосторожных движениях начинали кровоточить. Ноги Кира не смогла размотать. Бинты будто приклеились намертво. Она решила повременить с ними, чтобы еще немного отмокли…

Через некоторое время девушка сидела в кресле чистая и уже отдышавшаяся после перевязки. Ее разморило. Уставшее тело буквально расплылось от счастья. Кира закрыла глаза. Спать хотелось так, что ее почти мутило. И не мудрено: полтора дня в машине давали о себе знать. А до этого – недели пути через материк, изъеденный конфликтами, через океан и морскую болезнь, через чужие города и людей с нехорошими мыслями, через усталость, боль и голод…

Стук в дверь остановил ход ее мыслей. Кира отперла номер. На пороге стояла домовладелица.

–На моей вывеске написано "Все по-домашнему". Поэтому пока ты здесь, это твой дом. – И слегка оттолкнув опешившую девушку в сторону, Сью прошла в номер.

Она поставила на стол поднос с едой: стейк с сытным гарниром, салат и большую чашку зеленого чая. В плетеной корзиночке изумительно пахли пончики с сахарной пудрой. У Киры аж голова закружилась от увиденного. Желудок отреагировал так громко, что казалось, слышно было на всю округу. Она вконец смутилась.

– Извините, мэм я не могу этого принять. Мне совершенно нечем с вами расплатиться.

– Можешь и примешь! – Миссис Сью подвинула кресло к столу. – Садись и поешь. Знаешь, я очень многое повидала на своем веку. И могу сказать: ты сильно отличаешься от тех бродяг, которые порой забредают в мой отель. Слишком совестливая и воспитанная.

Кира неуверенно опустилась в кресло и сначала осторожно, а потом с разросшимся аппетитом стала поглощать еду, сквозь слезы поглядывая на хозяйку.

–У меня к тебе есть предложение, – без предисловий начала Сью, когда Кира поела. – Моя помощница уехала к сестре на две недели. По большому счету, я осталась одна, если не считать грузчика. Но он малость туповат. Так что толку от него немного. Постояльцев сейчас мало. Ведь скоро Рождество. Сама видишь, как здесь тихо. Но тем не менее, я весь день на кухне: людей надо кормить. И у конторки постоять тоже надо.

– Я поняла, – тихо сказала Кира. – Что требуется?

–Вижу: с руками у тебя беда. Значит никакой влажной уборки. Будешь менять постельное белье, халаты, полотенца, протирать пыль, приносить еду в номера, выполнять поручения постояльцев. Справишься?

–Справлюсь. Только остаться я могу дня на три-четыре, не больше. Меня ждут… наверное. – Девушка опустила глаза.

–Сойдет. Денег больших не обещаю. Зато у тебя будет горячая еда и постель.

Сью встала:

–Тогда договорились. Приступишь завтра. Я разбужу тебя. А теперь отдыхай.

После того, как женщина ушла, Кира тут же забралась в постель и, вытянув измученное тело, быстро уснула.

Миссис Сью на деле оказалась очень чуткой и доброй женщиной. А вся эта ее строгость была лишь необходимостью: управлять одной трехэтажным мотелем – дело не совсем легкое. Нужно быть жесткой, а иногда и жестокой. Мужского плеча не было. Потому миссис Сью сама была для себя и опорой и опекой.

Этот мотель они купили вместе с мужем. Тогда это было полуразвалившееся здание с прогнившими полами, тоннами пыли и занавесками из паутины. Но стремление к давней мечте было таким сильным, что все препятствия казались если не мелкими, то вполне преодолимыми. Так вместе они отремонтировали и обустроили два этажа. Детей у пары не было, и, наверное, потому мотель справедливо считался их долгожданным детищем. Дела шли хорошо, постояльцев хватало. Ну а потом по нелепому стечению обстоятельств, приведшему к трагедии, миссис Сью осталась одна.

Любимый мотель помог не опустить руки и не опуститься самой. Напротив, миссис Сью похоронив мужа, с какой-то даже яростной настойчивостью и неуемной энергией отремонтировала третий этаж, расширила спектр услуг и погрузилась с головой в дела.

Обо всем этом Кира узнала из вскользь оброненных слов или за чашкой чая, когда женщина приглашала свою помощницу в кухню отдохнуть в перерыве между делами. Их, кстати, у Киры было не особо много. У нее даже сложилось впечатление, будто миссис Сью нуждалась скорее не в помощнице, а в собеседнике, пока ее заместитель не вернется из поездки к родственникам.