Страница 5 из 167
- Я вас слушаю, продолжайте.
- Каково полное имя вашего "профессора Иглвуда"?
- Абрахам Иглвуд.
- Абрахам? - челюсть Джонса на мгновение отвисла. - Но ведь Эйб... В общем, здесь какая-то ошибка, майор.
- Может, и ошибка, - согласился разведчик. - Ошибки иногда случаются в нашей работе.
- Во-первых, Эйб давным-давно умер, еще до того, как я родился. Во-вторых, этот человек не имел никакого отношения ни к археологии, ни к университетам, ни к науке вообще. Собственно, первого вполне достаточно, чтобы я не мог с ним видеться, вы не согласны?
- Подробнее, пожалуйста.
- О чем?
- Об Абрахаме Иглвуде.
- Родственник по материнской линии, - пожал плечами Джонс. - Давно умерший, как я уже сказал. Двоюродный брат матери, работал механиком в мастерской игрушек. Я запомнил его имя, потому что в далеком детстве от этого дяди мне досталось в наследство огромное количество ломаных игрушек, иначе, конечно, знать бы не знал об этом своем родственнике. А в чем дело, майор? Объясните вы наконец?
- Неужели совпадение? - задумчиво произнес майор Питерс. - Но ведь этот человек назвал именно ваше имя, профессор. Странное совпадение.
- О, Господи, - вырвалось у Джонса. - Вечно я во что-то вляпаюсь. Неужели вы подозреваете меня... как бы помягче выразиться... в шпионаже?
- Мы не из ФБР, - напомнил майор. - И не из Конгресса.
- Что же тогда?
- Для вас, судя по всему, ничего. Какой-то человек позвонил в наше консульство в Стамбуле, назвался профессором Абрахамом Иглвудом и спросил, можно ли переправить очень важный пакет в США с дипломатической почтой. Секретарь переключил его на специального сотрудника, - на нашего резидента, вы понимаете, - тот ему все вежливо объяснил, назначил встречу, но человек не пришел и больше не позвонил. Резидент пытался в ходе телефонного разговора расспросить о содержании посылки, о причинах столь необычной просьбы, и выяснил только, кому Иглвуд собирался адресовать пакет. Своему ассистенту, профессору чикагского университета Генри Джонсу, работающему на кафедре... - майор заглянул в записную книжку, - ...на кафедре индейских культур исторического факультета. Вот так, сэр. Вас действительно зовут Генри Джонс, здесь нет ошибки?
- Формально, да, к сожалению, - неохотно подтвердил Индиана. - Почему бы вам не поискать пресловутого "Эйба Иглвуда" в Стамбуле, а не в Чикаго?
- Мы поискали. Он исчез, точнее, куда-то уехал. В телефонном разговоре он упомянул, что буквально завтра собирается улетать в Непал с экспедицией, в какой-то горный район. Вообще, резидент отметил, что, судя по голосу, звонивший чего-то боялся.
- Очень интересно, - кисло заметил Джонс. - Значит, покойник Абрахам стал профессором и решил со мной связаться.
- В этом чертовом мире все может быть, - зловеще улыбнулся майор. Мне, впрочем, тоже не нравится такая версия.
- А почему ваш турецкий резидент обосновался в Стамбуле? Не в столице, не в Анкаре?
- Наше консульство в Стамбуле раза в четыре крупнее посольства в Анкаре. Если не знаете, то знайте - Стамбул является центром всех разведок в Европе, настоящей агентурной Меккой. Помните об этом, когда будете там.
- Гадючник, - скривился Джонс. - Терпеть не могу змей.
- Простите, но у вас чисто обывательская точка зрения.
- Откровенно говоря, мистер Питерс, я не вижу, в чем важность всей этой возни. Ради чего вы приходили ко мне?
- Вы не видите, а мы видим, мистер Джонс. У каждого своя работа, руководитель загадочного подразделения "Сигма" встал из-за ректорского стола. - Не смею больше вас задерживать, сэр.
- И все-таки я настаиваю на объяснениях, пускай самых формальных, металлическим голосом сообщил доктор Джонс. - Я не привык, когда со мной обращаются подобным образом.
Разведчик внимательно посмотрел на него.
- А ваш ректор, по-моему, с пониманием отнесся к нашим методам работы. В отличие от вас. Впрочем, вы правы. Дело в том, что Иглвуд хранил или, возможно, до сих пор хранит некий предмет, условно называемый "медальон". Этот предмет чрезвычайно интересует наших врагов - ваших врагов, доктор, врагов Соединенных Штатов. Таким образом, "медальон" автоматически интересует и нас. Достаточно?
- Какого рода предмет?
- Очевидно, нечто древнее. Это следует из контекста остальных имеющихся в нашем распоряжении данных.
- Древнее? - переспросил Джонс. Что-то хищное мелькнуло в его взгляде. - Я археолог, майор. Не могли бы вы...
- Это не в вашей компетенции, доктор. Сожалею, но это закрытая информация, - разведчик развел руки, как бы извиняясь, и добавил вполне приветливо. - Хотя, я уверен, что мы еще встретимся.
3. ЗАДОЛЖЕННОСТЬ, КАК ФОРМА ДРУЖБЫ
Чикаго - это все первое, все самое. После Нью-Йорка, конечно, после надменного, насквозь лживого Нью-Йорка. Говорят, будто Чикаго - это мухомор, гигантский ядовитый гриб, выросший возле вод Великого озера Мичиган, обильно политый долларами, пустивший грибницу на соседние Хаммонд, Гэри, Ист-Чикаго, проросший в идиллически светлые земли штата Индиана. Врут! Если Нью-Йорк - это медаль Америки, то Чикаго - лента, на которой висит медаль.
Автомобили, несущиеся в несколько рядов по набережной; с одной стороны дороги - бесконечное влажное пространство, отделенное от города шумом разбивающихся о берег волн, с другой - многомильная полоса небоскребов.
Вонючие разваливающиеся улицы, похожие на маленькие зоны стихийного бедствия, со сломанными заборами, покосившимися домиками, кучами ржавого металлолома.
Вечно дымящие трубы и непрерывно снующие поезда - в самом центре города. Буйство рекламных плакатов - "Кока-кола - кровь нации", "Виски Джонни Уокер - огонь ваших сердец", "Бензин "Шелл" вашему автомобилю напоите своего коня".
Чикаго - это дух практичности и предпринимательства, сконцентрированный даже в архитектуре; только Первое, только Самое.
Например, самое высокое в мире кирпичное здание - апофеоз 19-го века, последнее крупное здание традиционной конструкции [здание "Монаднок", 1889-1991 гг., 16 этажей, проект Д.Бернэма и Дж.Рута]. Вот оно - мощной, утолщенной книзу стеной вздымается по странной кривой над узкой улицей, как символ американского рационализма.