Восход Левиафана

- Уходи, - прошептал Карн, погружая лицо в густую золотистую шерсть. Он порывисто обнял сфинкса, ведь пусть всего несколько неуловимых мгновений, но они вновь были едины. - Уходи, незачем умирать, ты уже все сделал.

Неожиданно сфинкс вскинул левую лапу и попросту накрыл Карна, прижимая его к земле. Парень рухнул на колени, тряхнул головой, вскочил, обернулся. Сразу три длинных копья из небесной стали пронзили гордую грудь сфинкса, вырывая из нее последний вздох. Эти три копья предназначались ему, Карну. Сфинкс спас его ценой своей жизни, зверь отдал последний миг своего бытия ради Карна.

Лица-маски ангелов, бездонные черные провалы шлемов с голубыми огоньками в самой их глубине даже не дрогнули. Они вот так запросто отняли жизнь у столь величественного, красивого и отважного существа. Карн ощутил, как необузданная волна кровавой ярости поднимается от острия клинка Мурамасы к рукояти, потом вливается в его собственную руку и заполняет собой... все.

А я ведь даже не знал твоего имени, подумал он. И это была его последняя осознанная мысль на несколько часов вперед.

Он не помнил, что было дальше. Он будто отошел куда-то в сторону, позволив своему телу действовать самостоятельно, без посредничества сознания. Он словно уступил свою оболочку духу Огненной Тени, что жила в его зачарованном оружии. И все же это был он, Карн, и это была его ярость.

Мгновение и обломки небесных копий повалились на землю вместе с головами ангелов, убивших сфинкса. Следующее мгновение и стоявший перед ним Херуб распался пополам. Карн не ощущал веса клинка, он не ощущал веса собственного тела, казалось, он наносил вовсе удары не руками. Мышцы не сокращались, приводимые в движение сухожилиями. Достаточно было мысли, мимолетного взгляда, уловившего золоченый доспех.

Он прошел сквозь ангельский строй к самым воротам и только тогда обнаружил, что рядом с ним бьется Эрра. Бог войны расшвыривал ангелов подобно разъяренному медведю, его полуторный клинок вертелся в умелых руках, как лопасть пропеллера.

Эрра на миг отвлекся от истребления пернатых, засунул два пальца врот и оглушительно засвистел. Это был сигнал. Бералаки и медведи Нанди навалились на ангелов с удвоенной силой, стремясь пробиться к воротам. Некроманты накрыли их непроницаемой тьмой, одновременно взрывая почву вокруг и вздымая из нее костяные плиты. Плиты становились все выше и выше, пока не образовывали широкий коридор.

Группа медведей Нанди и неистовых бералаков, которых вели Перун и Велес, на удивление быстро пробилась к воротам Гелиополиса. Эрра дал Карну знак отступить, они заняли оборону, прикрывая зверей, которые начали вгрызаться в зачарованное дерево исполинских створок.

Карн с наслаждением смотрел, как два топора Перуна выписывают в воздухе невероятные комбинации, вскрывая доспехи ангелов, словно консервные банки. Велес присоединился к объединенному отряду некромантов и друидов, который вел Тот. И вся эта пестрая братия била в ангельские ряды молниями, фонтанами земли, ледяными глыбами и сотканными из тьмы копьями.

Но вот один из друидов упал, пронзенный брошенным копьем. Некромант схватился за левый бок, пораженный чрезвычайно быстрым двуручным мечом Херуба. Место раненого товарища тут же занял другой некромант, он вскинул руки перед собой и Херуба заволокло черным смогом. Тут же в черный сгусток со всех сторон ринулись иглы чистого мрака. Когда туман рассеялся от Херуба осталась только металлическая тушка, усыпанная рваными дырами, из которых струилась золотая кровь.

И все же они проигрывали. Медведи и бералаги ломали ворота слишком медленно. Все чаще и чаще с неба падали сраженные фениксы и тенгу. Рядом с Карном Сераф одним ударом снес голову четырехрукому нагу. Удачливого ангела тут же искромсали мечи другого нага, но размен «один к одному» сулил армии Древних Богов скорую гибель, ведь ангельские легионы все пребывали.

- Маневр! - пророкотал Эрра, которого невозможно было не услышать даже сквозь звон оружия и крики умирающих.

Послышался высокий гул и быстрый, размеренный топот. Карн не сразу понял, откуда доносится звук, казалось - сразу со всех сторон. Медведи Нанди и бералаки поспешно расступились, ифриты и сатиры хлынули в стороны. Эрра буквально схватил Карна за шиворот и прижал к себе. И вовремя, потому что в этот самый миг мимо них пронесся исполин гашадокуро. Но прямо перед самыми воротами огромный скелет неожиданно замер, пустые глазницы чудовищного черепа, венчавшего изогнутую шею, уставились на Эрру. Бог войны кивнул.

И вместо того, чтобы ломать ворота гашадокуро начал ввинчиваться в землю. Нет, он не рыл твердь равнины Вигрид, он именно ввинчивался в нее, с невероятной скоростью работая десятком костяных конечностей. Эрра махнул Карну рукой и они рванулись в широкий проход, оставшийся за гашадокуро, который уже исчез под воротами.

- Створки зачарованы лучше, чем я думал, - впервые Карн видел, чтобы бог войны сбил дыхание. И все же он буквально лучился энергией, ибо битва - его стихия. - Но этот вариант я тоже учел. Японский монстр пришелся кстати.

Спустя несколько мгновений они выскочили из разрыва в земле по другую сторону городских ворот. Гашадокуро с неистовым ревом побежал вперед, отвлекая на себя внимание притаившихся за воротами ангелов. Монстр знал, что через несколько мгновений он умрет, пораженный десятками копий и мечей. Но это не остановило его, ведь эти несколько мгновений дали нагам, вошедшим в город вслед за Эррой и Карном, время, чтобы оцепить провал полукольцом. Так остальные смогут пройти по тоннелю, не опасаясь встретить врага сразу не выходе.

Но когда гашадокуро с протяжным стоном завалился на бок, Карн отрубил голову очередному Началу и внезапно понял, что все куда хуже, чем казалось. Они попали за стены города, это так. Но тоннель, вырытый японским монстром, был не таким уж большим, а открыть ворота так и не удалось. Оставшиеся наги во главе с Шешей, окружили туннель и рубились с неистовостью, которой могли бы позавидовать легендарные берсерки. Карн и Эрра не уступали змееподобным, но их теснили. И слишком часто змеиные тела падали замертво, круг быстро сужался.

Тогда Эрра произнес несколько слов на неизвестном Карну языке и вонзил свой меч в землю прямо перед собой. Клинок ушел в твердь до середины, ударная волна заставила Карна упасть на колени, но наги устояли на своих хвостах. Зато ряды ангелов смешались. Карн поднял голову и увидел, что два архангела спускаются к ним. Один держал в руке огненный посох, другой - ростовой лук (разумеется - под стать росту своего хозяина, то есть метра четыре в длину).

От меча Эрры в стороны разбежались кроваво-красные трещины, пышущие жаром. А потом в трех метрах впереди из земли в небо взметнулся огненный фонтан, на миг затмивший слепящие солнечные блики на золотых доспехах ангельского воинства. Карн знал, что означает этот сигнал.

Небо раскололось надвое, в прямом смысле. Розово-золотистая пелена разошлась в стороны в ослепительной вспышке черного света. Из зияющей раны в небе на пернатых обрушилась армада воинов в доспехах, что своим золотым блеском с легкостью превзошли ангельские кирасы. Воины восседали на огромных крылатых конях, от копыт которых валил ледяной пар. А возглавлял эту кавалькаду огромный воин, закованный в сталь и серебро. Карн не мог не узнать это странное копье, которое почти сразу превратилось в два исполинских меча. Он не мог не узнать эту длинную седую бороду и глаза цвета отполированного металла. Это был Всеотец, Один. И он вел в битву своих эйнхериев, Асгардрейден, Дикую Охоту.

Один спрыгнул с восьминогого скакуна и обрушился на архангела, который даже не успел поднять свой огненный посох. Они кулем рухнули на землю, погребя под собой с десяток рядовых Начал. Когда пыль осела, Карн увидел, как Всеотец вынимает свои клинки из груди поверженного исполина. Три нимба над размозженной головой архангела погасли один за другим.

На некоторое время ход битвы склонился в пользу Древних. Вскоре эйнхерии пробили ворота с внутренней стороны, но, увы, до этого момента никто из нагов не дожил. Доблестный авангард полег по другую сторону ворот в полном составе, до последнего мгновения прикрывая своих братьев по оружию.