Ловец

– А мы и не спешим, – вступил в разговор Буренко. – Пускай сначала ребята осмотрятся на месте. Да и неправильно это, сразу вываливать на стол плату за будущую работу. Или они «казачков» просто грабануть хотели?

– Нет, шайка Ма Хуна – организация солидная, – ответил Чэнгун. – Работать по заказу начинают лишь тогда, когда выплачен аванс. Например, за вашу голову, – тут Чжэн посмотрел на Буренко (тот невольно поежился), – не менее трех фунтов золота попросят.

– Выходит, «казачки» половину городской верхушки уничтожить намеревались, раз с собой гору японской валюты и полпуда золота тащили, – нервно произнес Станислав Николаевич.

– Так вы что, их живыми не взяли? – удивился я.

Буренко досадливо махнул рукой:

– Наши подопечные на юли-юли[9] переправились через Амурский залив, да вот незадача – место высадки определялось с точностью пары лаптей на карте. Короче, взять-то мы их взяли и перевозчика тоже, но в виде хладных трупов. – Он зло посмотрел на китайца, как будто тот был виноват в постигшей их неудаче.

– Я не виноват, – торопливо ответил Чжэн Чэнгун. – На место встречи я привел вас точно. Ветер снес лодку, а ваши опера ломанулись по кустам, как лоси во время гона. Тут бы и глухая сова их днем заметила.

– Ладно, что толку сейчас руками размахивать, давайте лучше подумаем, обсудим ключевые моменты операции, – предложил я…

Харчевня «Золотой лотос» размещалась во дворе трехэтажного кирпичного здания. Лотосами здесь и не пахло. А вот работы для «золотаря» нашлось бы не мало. Слежавшиеся горы мусора и другие продукты жизнедеятельности человека и домашних питомцев воздуха не дезодорировали. И никого, похоже, кроме нас, это обстоятельство нисколько не волновало.

Во всю длину дома, представляющего собой некий огромный вытянутый коридор, на высоте второго и третьего этажей шли крытые галереи, сообщающиеся с флигелями маленькими и узенькими мостиками. Пространство здания буквально было пронизано массой входов и выходов.

«Интересно было бы посмотреть, как Буренко собирался штурмовать эту крепость с помощью комендантской роты?» – подумал я, глядя на сотни китайцев разных возрастов, снующих по своим делам. Конечно, его первоначальный план совершенно не годился. Сегодня до двух часов пополудни мы спорили до хрипоты и в конечном итоге решили все свалить на наш «авось». То есть действовать по обстоятельствам.

Внутри харчевни, у самого входа, нас встретили двое крепких парней. Обыскивать не стали, а молча, слегка поклонились и повели запутанными коридорами внутрь здания. В комнате с низким потолком, освещенной сумеречным светом, льющимся из двух крошечных окошек, за столом сидело трое. Естественно, китайцев. Старик, сидящий по центру, был одет в традиционный халат, богатую шапку, из-под которой выглядывала туго заплетенная коса. Одежда других не выделялись из общепринятой сейчас у китайцев моды. Сидящий слева от старика приглашающе указал нам на стулья, и разговор повелся через нашего сопровождающего.

– Что привело уважаемых к нам? – спросил «молодой».

Я, зная понаслышке о китайских церемониях, даже слегка растерялся. Ничего себе деловой подход! Сразу быка за рога. Наверное, у европейцев или американцев эту привычку приобрели. Во время интервенции кого здесь только не было! Впрочем, меня это устраивало.

– Нас интересует возможность проведения крупного теракта в городе. За оплатой дело не станет, – сказал я.

– Поточнее можете объяснить? Или вам все равно, потопим ли мы единственную канонерку пограничников, сегодня стоявшую в порту, или прихлопнем чиновника наркомпроса? [10]

После провала операции по поимке «казачков» их истинные цели остались неизвестны. Зато при обсуждении операции Буренко вскользь упомянул о важном событии, которое произойдет в городе на днях. Рискну.

– На этой неделе во Владивостоке соберутся на совещание начальники погранзастав Приморья. Руководство казачьего союза предлагает вам совершить налет и уничтожить всю «верхушку» пограничного ОГПУ. В свою очередь, мы гарантируем оплату…

Китайцы переглянулись.

– Сколько? – только и спросил молодой манза.

– Полпуда золотом и восемьдесят тысяч иен за акцию.

– Надо подумать. Вы уедете, а нам здесь жить. Большевики после такой операции всех на уши поставят. Но мы не отказываемся. Возможно, найдем выход, который устроит и ваших нанимателей (ага, это он о японцах!), и нас.

Следили за нами довольно нагло – практически не скрываясь. Двое, откровенно бандитского вида китайца, следовали за нашей троицей от Миллионки. Чжэн попервоначалу нервно оглядывался. Дима спокойный, как удав, величаво плыл сквозь толпу снующих торговцев, даже не смотря по сторонам, а я искал в столпотворении до зарезу нужную мне сейчас лавку с канцелярскими товарами. Наконец, уже в черте Семеновского базара заметив книжную лавку, я резко нырнул внутрь, предварительно бросив Диме:

– Китайцев в лавку не пускай.

В помещении было пустынно. Лишь за прилавком дремал сухонький «божий одуванчик», в круглых очочках – по виду типичнейший Карл Густавович. То бишь немец. Рядом с прилавком, на пюпитре, я сразу заметил чистый лист бумаги, чернильницу и перьевую ручку. Не обращая внимания на старика, я подскочил к подставке и, скрежеща плохим пером, вывел, умудрившись при этом посадить пару клякс: «Жду после девяти в трактире на Первой Круговой». Я поднял голову и встретился взглядом со стариком. В мудрых глазах немца светилась ирония.

– Чем еще могу служить, молодой человек?

Ничуть не смутившись, я потребовал конверт, марку и, с сожалением оглянувшись на полки, заполненные тяжелыми рядами фолиантов, быстро упаковал конверт.

– Спасибо, Карл Густавович, на днях непременно загляну к вам, – сказал я, бросая две рублевые бумажки на прилавок.

Старик недоуменно пробормотал:

– Вообще-то я не Густавович, но все равно – милости просим.

От сильного толчка дверью Дима, все приказы воспринимающий буквально, получил удар в корму.

– Ты чего дерешься? – обиженно спросил он, почесывая пострадавшее место.

– А где Чжэн? – игнорируя вопрос приятеля, спросил я.

– Ушел куда-то. Сказал, завтра в это же время здесь, у лавки, нас дожидаться будет.

– А хунхузы?

– Да вон они! – Дима прямо махнул лапой на соглядатаев, сидевших за маленьким столиком под навесом китайской харчевни.

– А теперь куда?

Я взглянул на заходящее солнце, вздохнул и ответил:

– В Солдатскую слободу. В кабак с нами манзы не сунуться. Китайцев на Круговой[11] не очень-то жалуют, но сначала надо письмецо на Ленинской[12] в ящик опустить.

Мы шли по главной улице города и с интересом поглядывали на женщин, не спеша фланирующих в поисках вечерних развлечений. Шел восьмой час вечера, и давно уже пора было известить начальство о наших планах.

– Загороди меня от филеров, – попросил я своего широкого товарища. В момент, когда мы вплотную приблизились к почтовому ящику я быстро и незаметно для окружающих забросил конверт внутрь. В тот же миг из дома напротив вышел человек в форме почтальона, но я на него лишь взглянул и в следующее мгновение вскочил в пролетку, неторопливо проезжавшую мимо моего носа. Дмитрий последовал за мной.

– Гони на вторую Круговую! – шепнул я извозчику, и добрая коняга с ходу резво понесла нас в темноту узеньких переулков.

Оторваться от китайцев не удалось. Не прошло и пяти минут, как сзади послышался стук копыт, и при повороте в очередной переулок я заметил шикарную коляску с двумя лошадками в запряжке, в которой расположились наши преследователи. Так они и ехали до самой слободы, держась от нас на расстоянии двухсот метров. На окраине поселка остановились. Все же им хватило ума не соваться в вечернее время в рабочий поселок, иначе огребли бы по самое не балуйся.

9

Китайская лодка.

10

Чиновник Министерства образования.

11

1-я, 2-я и 3-я Круговые улицы входили в Солдатскую слободу дореволюционного Владивостока.

12

Ныне опять переименовали в Светланскую.