Возвращение короля

– А ты знаешь, что это за слова? – спросил Леголас.

– Да. Мальберт Прорицатель во дни Арвендуи, последнего короля Форноста, сказал:

Сейчас еще темен смысл этих слов, но скоро он прояснится, – продолжал Арагорн, – и ясность придет на пути, который я выбираю, выбираю без всякой радости, а только потому, что так должно. Тяжкий труд и великий страх, а может быть, и что-нибудь похуже сулит этот путь, поэтому я не прошу вас идти со мной...

– Я пойду с тобой даже по Тропам Мертвых! – пылко воскликнул Гимли.

– Я тоже, – спокойно поддержал его Леголас. Я не боюсь мертвых.

Гимли уже овладел собой. К нему вернулась обычная угрюмоватая ироничность.

– Надеюсь, забытые люди не забыли, как сражаться, – проворчал он. – Иначе я не вижу, чего ради их беспокоить?

– Об этом мы узнаем, если придем к Эреху, – сказал Следопыт. – Когда-то эти люди поклялись сражаться против Саурона, и им придется сдержать обещание. На вершине Эреха стоит Черный Камень. Исилдур принес его из Нуменора. На этом камне король горцев поклялся в преданности моему предку. Когда вернулся Саурон, и его мощь начала расти, Исилдур напомнил горцам о данном обещании. Но Тьма уже делала свое дело, и горцы отказались выступить против Врага. Тогда и сказал Исилдур королю горцев слова, которые помнят у нас на севере: «Ты будешь последним королем этого народа. Да не будет покоя ни у тебя, ни у твоего народа, пока не исполнена клятва. Война будет долгой, и однажды вас снова призовут сюда». Гнев Исилдура не позволил горцам принять сторону Саурона, но и страх перед врагом был силен. Тогда они ушли в горные недра, и никто из живых больше не видел их. Но проклятие Исилдура тяготело над ними, и с тех пор ужас Бессонных Мертвецов лежит на холмах Эреха, там, где обитало раньше это гордое племя. Об этом пути и напоминает мне Владыка Раздола, и этим путем я пойду, даже если останусь один.

Леголас и Гимли молча встали. У ворот крепости их ждал отряд Хальбарада. Арагорн вскочил в седло. Хальбарад оглянулся, поднял большой рог и громко протрубил. Вскоре отряд исчез в облаке пыли, поднятом копытами коней.

К полудню следующего дня они были уже в Северной Лощине. Эовин с радостью приветствовала Следопытов и сыновей Элронда, но прибытие Арагорна вызвало у нее совсем особые чувства. За ужином он поведал о событиях, последовавших за отъездом Теодена, а его рассказ о сражении под Скальбургом заставил ее глаза заблестеть.

За ужином Эовин сказала:

– Вы устали, но сегодня я не ждала вас, вам придется отдыхать в наспех устроенных покоях, но завтра мы устроим вам настоящий прием.

– Нет, милая Эовин, – ответил Арагорн. – Завтра на рассвете нас уже не будет здесь. Ночлег и легкий завтрак на дорогу – вот все, что нам нужно. Мы спешим.

Эовин с трудом улыбнулась. – Спасибо, что ты приехал издалека поразвлечь меня новостями.

– Чтобы развлечь тебя, любой приехал бы хоть с края света. Но меня привела сюда моя дорога.

– Из Северной Лощины нет дорог ни на восток, ни на юг.

– Дорога есть, – устало улыбнулся Арагорн, – моя дорога. Меня ждет Путь Мертвых.

Эовин вздрогнула, побледнела и долго молча смотрела на Арагорна. Наконец она сказала: – Но почему ты непременно должен искать смерти? Кроме нее на этом пути ничего нет. «Мрак не выпустит никого из живых», я слышала это много раз.

– Может быть, меня все-таки пропустит. Я должен попытаться. Других путей для меня нет.

Эовин просила его повременить с отъездом хотя бы до прибытия Эомера.

– Я не один, – сказал Следопыт, – со мной мои друзья. Хотя они, если пожелают, могут остаться здесь и идти в Ристанию с Теоденом. Но у меня только одна дорога, и даже если придется идти одному, я все равно пойду.

Вечером Эовин снова подошла к Арагорну. В глазах ее Следопыт с удивлением увидел слезы.

– Арагорн, ну зачем тебе Путь Мертвых?

– Дело в том, Эовин, что на этом пути я смогу принести больше всего пользы в нашей борьбе с Врагом. Я ведь не по своей воле выбираю пути. Если бы я следовал зову сердца, то бродил бы сейчас в прекрасных долинах Лориэна.

Девушка задумалась над этим ответом, потом, положив руку ему на плечо, сказала: – Ты отважен и решителен. К таким приходит слава. Позволь мне сопровождать вас. Я не хочу больше прятаться среди холмов, меня влекут сражения и опасности.

Арагорну пришлось напомнить, что Теоден поручил ей судьбу людей, и она отвечает за них. Эовин неожиданно расплакалась.

– Я с детства езжу верхом и владею оружием не хуже любого другого, – сквозь слезы говорила она, – и вот должна сидеть у очага, хотя не боюсь ни ран, ни смерти.

Арагорн внимательно посмотрел на нее и осторожно спросил: – Но что же тогда страшит тебя?

– Клетка! – порывисто ответила она.– Не хочу сидеть в клетке всю жизнь, пока старость не отнимет у меня надежду совершить подвиг!

– Ты рвешься к подвигам, а меня отговариваешь от них, – с шутливым упреком заметил Следопыт.

– Я не отговариваю, – горько ответила Эовин, не обращая внимания на его шутливый тон, – я хочу, чтобы твой меч принес победу и славу, но не только тебе. Доблесть нужна, но...

– Я тоже так думаю, – прервал ее Арагорн. – Оставайся здесь. Тебе нечего делать на юге.

– Как и твоим спутникам, – тут же подхватила Эовин. – Они идут только потому, что не хотят расставаться с тобой, потому что тоже любят тебя! – с этими словами она повернулась и исчезла в темноте. Бродяжник долго и грустно смотрел ей вслед.