Страница 3 из 6
Когда мне исполнилось тринадцать лет, я стал участником проекта "Девкалион". Мать была счастлива, ведь за десять минут можно было вылечить мой синдром, а я был рад, что поучаствую в совместном со скаертами проекте. Только отец был против: он считал, что мне станет ещё хуже, ведь я никогда не жил вне своей проблемы с психикой. Девкалион - это государственная программа, способная вылечить любые психические болезни, вплоть до шизофрении. Она появилась вследствие совместных с От-Ло изучений баз данных с их корабля. Предыдущие поколения пришельцев были уверены, что установили почему скаерты мутируют и деградируют - их мозг подвергся серьёзным изменениям по неизвестной причине. Сначала полагали, что мозг изменялся вместе с другими органами почти одновременно, только потом скаерты обратили внимание, что первым идёт изменение мозга; он уменьшался в размере, без видимых усложнений, как например было с человеческим мозгом с его уменьшением объёма, но увеличением большой коры головного мозга и усложнением центральной нервной системы в целом. У скаертов такого усложнения не было, вдобавок связь между нейронами ухудшалась. Чем больше изменений мозга - тем больше ухудшений в эволюции пришельцев. Ихние ученные начали ставить опыты на своей же расе и продвинулись в своих изучениях. Появились и некоторые положительные результаты - они вылечили безумие, стихийно распространяющиеся среди скаертов, но не деградацию. Только пока они начали выпускать всевозможные нейростимуляторы и нейроимпланты, их подопытные, которых считали неумными племенными дикарями, взбесились от манипуляций с соплеменниками, и устроили расправу над шибко умными. От-Ло, в последствии, по крупицам собирали разворованные по племенам технологии в качестве продолжения традиции - а можно сказать и пророчества, - найти существ, способных их использовать. Ими оказались в итоге люди, на чью планету скаерты приземлились. Так, человечество стало для пришельцев спасением. Люди снова не растерялись - взамен попросили ещё каких-либо полезных технологий с корабля.
Так получилось, что и Девкалион оказался не совсем благотворительным проектом государства. Меня вылечили - да, но на мне же скрыто поставили опыты, в качестве проверить все теории о мозге. Население почти не заметило, как прошли кардинальные изменения в самой науке: гранты, то есть деньги, стали получать только те научные работы, которые утверждали о раздельном существовании индивида и мозга. Эти идеи ещё в начале двадцать первого века получили широкое распространение. Взять, например, эксперимент физиолога Либета, который показывал, что сначала активно работает мозг, а потом человек совершает действие с приличной разницей - в двести миллисекунд. Это породило гипотезу, что мозг уже принял решение достаточно быстро, а потом, с приличной задержкой, дал команду человеку. Эксперимент сильно критиковали, вплоть ссылались на несовершенство тогдашнего оборудования, только сторонников об отсутствие свободы воли у людей, о том, что мы являемся чуть не переносчиками мозга, который живет чуть не своей жизнью, не убавилось. Появления скаертов сделало эту концепцию главной в исследованиях о мозге, да и в науке вообще. Всё в угоду пришельцам, чтобы получить от них новые интересные для людей инопланетные технологии.
Отец, оказался, в итоге прав - Девкалион сделал больше плохого, чем хорошего. Я паршиво адаптировался к окружающему миру будучи "нормальным". Оказалось, мне надо быстрым темпом наверстать почти все предметы и социализироваться. Школу я закончил плохо и ели попал в ВУЗ на инопланетного антрополога. Синдром Аспергера раньше меня спасал: я был увлечен скаертами и думал только о них, а теперь мне и они приелись. Даже когда пишу эти строки, понимаю, как слабы мои рассказы и мой литературный язык. Из чудика в полную посредственность. Став крайне низкоквалифицированным преподавателем, я так и остался никем. Проект Девкалион в итоге закрыли, а на смену им пришли врачи-когнитивисты, ставшие заменой психиатрам. Никаких ценных результатов скаерты для себя не получили. Единственное, что знаковое случилось - это появление нейрохакеров, которые верили в теорию о эгоистичном и самодостаточном мозге, разблокировав который, можно познать все секреты человечества и вселенной. Про них известно, что большинство были бывшие участники и экспериментаторы проекта Девкалион. Звучало правдоподобно, так как они использовали технологии скаертов, вживляя ихние импланты в себя, а доступ к нейроимплантами были только у близких к проекту людей. Для пришельцев, нейрохакеры стали единственными людьми, которые, пожалуй, были для них, как их корабль - сакральное, святое. Поэтому случай с Жан-Жак Фурнье по кличке Фасцин был вопиющим, почти оскорбивших скаертов, вкупе с неудачными исследованиями изучения мозга людей. После этого от скаертов тишина, никаких больше контактов с людьми.
Как я писал ранее, мне довелось встретить самого себя. Меня позвали провести лекцию за символическую плату в частный лекторий, расположенный в префектуре Калинина, что бывший Новый Арбат. На лекцию пришло человек десять-пятнадцать, не более. Я акцентирую на этом внимание, потому что на выходе из лектория повстречались люди, которых я видел впервые, но они меня знали хорошо, улыбались и старались пожать руку. По дороге до наземного метро, мне и вовсе встретился мой хороший друг, и, по совместительству, мой оппонент по дартсу вечером в пятницу, которого я никогда не видел. Меня поразило больше, что именно дартс: всегда хотел серьёзно им заняться, только не находил время. Пока мой незнакомый знакомый расхваливал свою новую технику держания дротика, и что мне будет трудно его одолеть, я гадал о том, какой из двух вариантов происходит - последствие лечения когнитивистами или меня приняли за другого человека? Любопытство взяло вверх. Благо был когда-то чудиком со спонтанными вопросами, и вопрос "где я живу?" не должен был его поставить в тупик, раз мы хорошие друзья. Мы оказались соседями, только он на втором этаже, а я на пятом. Сосед-оппонент-друг пошёл по своим делам дальше, крича вдалеке, что следует приготовиться к пятничной взбучке, а я направился в свой новый старый дом. Клубный дом для среднего класса, консьерж поздоровался со мной, как с Андреем Бенуа, а когда я позвонил в дверь как бы своей квартиры, то мне дверь открыл я сам же - только постарше, с небольшими морщинами и седыми волосами.
- Долго шёл. Мы заждались. Давай, надо практиковаться в дартс, а то Игорь точно обыграет.
Я находился в прострации. Ничего меня не удивляло. В кажется четырёх или пятикомнатной квартире, была достаточно богатая обстановка. И я увидел самую главную ценность - Ната, девушка, с которой я встречался не более двух месяцев на втором курсе, пока она меня не бросила, но любовь к ней у меня не угасла. Она была беременна.
- Всё хорошо - она смотрела на меня и улыбалась, - Это наша первая дочь. Мы назвали её Анастасия. Я рада что пришёл, и ты был прав - мы стали счастливы, а я зря этого не хотела с тобой.
Словно попал в свои фантазии: шикарная квартира и женщина, которую люблю. В ходе ужина, на котором мы больше смеялись, чем ели, много узнал про нашу счастливую жизнь. Оказывается, я успешный чиновник, а все эти люди с префектуры Калинина, мои избиратели и просто поддерживающие мои политические позиции граждане. Я - местная звезда, красиво говорю и умело выполняю свои обязанности. Ната не устояла и вернулась ко мне, и я-депутат ей даже помог открыть бизнес, связанный с архитектурой, и она преуспела в нём ещё до беременности. После теплых посиделок, началась партия в дартс, которая изменила всё.
- Понял, что это такое - начал я говорить, бросая дротики в мишень - Вы - моя фантазия. Помню, как мечтал о такой жизни. Как Ната хотела устроить свой бизнес, а я придумал, мол, вот бы стать обеспеченным человеком и ей с этим помочь.
- И да, и нет, - очередь играть в дартс перешла другому Я, - Да, мы твои фантазии. Она у нас с тобой богатая. Есть мы как алкоголик, что погряз в долгах; мы как инвалид, не выбирающийся из дома и работающий на удалёнке; мы как бандит, что занимается подделкой кредиток. Куча версий. Всего нас шестьдесят четыре, и говорить мы будим одно и тоже. Даже играть в дартс.