Горячая штучка (ЛП)

Мы встречаемся взглядами, и он со стоном погружается во всю длину. Я забываю, как дышать. Прикусив губу, слегка двигаю тазом, пытаясь устроиться поудобнее. Он тут же освобождает мою губу и целует меня.

Я издаю странный звук и начинаю вращать бедрами. Боже, как же хорошо. Когда я сжимаю член, у него темнеют глаза. Он закрывает их на мгновение, а открыв, улыбается и целует. После чего погружается в меня, практически выходит и снова погружается до самого конца, дразня восхитительно неспешными, медленными движениями. Когда Дженнингс практически вытаскивает член, я вонзаю ногти ему в спину, требуя вернуться. Матерь божья, да я готова умолять его об этом, пусть только попросит.

Но вместо этого он полностью выходит, встает на колени и, подхватив меня под бедра и приподняв мой зад над кроватью, быстро и грубо входит в меня. Я вытягиваю руки над головой и упираюсь ими в изголовье кровати, пытаясь не удариться об него головой, а заодно помочь Дженнингсу. Никогда еще секс не был так хорош. Никогда.

— Господи, только не останавливайся.

— Не остановлюсь, милая. Ни за что.

Его яйца шлепаются о мою промежность, и это кажется таким развратным. Звук, который издают бедра, когда соприкасаются друг с другом, да наше рваное дыхание — единственное, что слышится в тихом в номере. Мне хочется и кончить прямо сейчас, и продлить эти мгновения.

Спойлер: эти мгновения продлеваются.

Мистер «Чудесный рот» просто маэстро оргазмов. Он точно знает, как удержать меня на грани: подводит к самому краю, а потом отступает. Это напоминает агонию.

— Пожалуйста, дай мне кончить, — жалобно прошу я. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

— Ты совершенно очаровательна, милая, – отвечает он и перекатывает нас. Теперь я сверху.

Я не ожидала смены позиции, поэтому медлю несколько секунд.

— Я?

— Ты, — он иронично приподнимает одну бровь и легонько шлепает меня по бедру, намекая, что теперь дело за мной.

Вообще-то, я не люблю быть сверху, потому что чувствую себя незащищенной. Выставленной на показ. Но я все равно больше никогда не увижу этого парня. Так что черт с ним. Я хочу кончить. Да и процесс теперь находится под моим руководством. В его глазах светится такое восхищение и вожделение, будто у меня вовсе не маленькие сиськи, а живот в этой позе не выпирает.

Я перевожу взгляд на его мускулистую, подтянутую и в меру волосатую грудь, приподнимаюсь и снова опускаюсь.

— Поласкай себя, — командует он, хватая меня за бедра. Я поднимаю на него взгляд, сглатываю и отвожу его в сторону. Потом снова смотрю на него и опускаю руку к клитору. Потираю его двумя пальцами, одновременно раскачиваясь на члене. Дженнингс сосредоточенно наблюдает за мной. Когда его взгляд опускается на мои пальцы, я останавливаюсь, но он опускает веки и требует продолжать. Голос звучит хрипло и сексуально. Его страсть и желание придают мне смелости, и я продолжаю. Движение моих бедер и пальцев становится все быстрее и, наконец, я кончаю.

Дженнингс замирает, пока я, упираясь ладонями в его грудь, сотрясаюсь в конвульсиях верхом на его члене. Его руки крепко удерживают меня за бедра, а когда пульсация ослабевает, он начинает в бешеном ритме вбиваться в меня, пока его самого не накрывает оргазм. Выругавшись, он закрывает глаза и, еще крепче вцепившись в мои бедра, сжимает челюсть и откидывает голову назад.

На мой взгляд, это прекрасно. Я запечатлеваю в памяти этот момент, после чего падаю ему на грудь.

Это было идеально.

Идеальная случайная связь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Черт возьми, я и не думал, что прошлая ночка выдастся такой бурной.

«Эта американка просто нечто», — думаю я, стирая остатки крема для бритья с подбородка. Может, стоило взять у нее номерок? Нет, я пробуду в Вашингтоне еще один день, а потом сяду в гребаный автобус и буду изображать из себя счастливого туриста. Вдобавок, если она так и не назвала мне своего настоящего имени, то и номер бы точно не дала.

Утром она ушла, не сказав ни слова. Открыв глаза, посмотрела на часы и встала с кровати. Оделась и через минуту уже была за дверью.

Одной ногой уже оказавшись в коридоре, пропела: «Спасибо. Рада была познакомиться», — после чего закрыла дверь и исчезла.

Я тоже очень рад был с тобой познакомиться, милая.

Никогда не слышал ничего подобного на утро после секса, но я и правда рад, что так получилось.

Я люблю женщин. Мне нравится водить их в ресторан. Провожать до дома. Гладить их по щеке, а потом целовать и соглашаться на чашку чая. Но больше всего я люблю заниматься с ними сексом. Мне нравится находить на их теле чувствительные места. Обнаруживать, от чего у них перехватывает дыхание и поджимаются пальцы на ногах. Выяснять, какие движения заставляют их выкрикивать мое имя и кончать.

Но я нахожусь в этом городе не ради Роуз — или как там ее зовут. Хотя она и была забавной. Назвалась другим именем, будто случайная связь с незнакомцем — операция под прикрытием. Может, для нее так оно и есть, но мне было смешно. А как у нее загорелись глаза, когда она поинтересовалась не британец ли я! Твою ж мать… Когда мы лежали голые в кровати, она даже попросила меня произнести что-нибудь с британским акцентом.

Я качаю головой и громко смеюсь. А идиотский коктейль с шампанским, который она пила? Снова вранье. Эта бурда не популярна ни в одной стране. И даже вспомнить не могу, когда в последний раз женщины сбегали от меня после секса.

Возможно, я и сегодня встречу ее в баре отеля? Возможно. Но стоит ли? Обычно я не повторяюсь, но с этой девушкой не против провести еще одну ночь.

Какого черта я позволил ей уйти утром? Она застала меня врасплох; я был расслаблен после секса, ну и не стоит забывать о смене часовых поясов. Она ушла и унесла с собой запах кокоса, а мне осталось лишь только представлять себе ее широкую улыбку и выражение лица, когда я довел ее до оргазма — и не один раз. То, как разметались на подушке ее волосы. И как она нерешительно села на меня верхом, а потом провела кончиками пальцев по моей груди и, опершись в нее ладонями, начала раскачиваться, доведя себя до еще одного оргазма.

Надеюсь, мне повезет, и нам удастся повторить эту ночь.

Но сначала бабушка.

«Я здесь ради бабушки», — напоминаю я себе.

Надев джинсы и футболку, поднимаю с пола кошелек, а вчерашнюю одежду бросаю на чемодан, чтобы горничная не споткнулась о нее. Бросив взгляд на часы, понимаю, что пора спускаться в холл. Наш туристический маршрут по историческим местам Америки не включал посещение Национальной галереи, а она упоминала, что хотела бы сделать это. Вот мы и делаем. Боже, помоги мне. Искусство — это не мое, но ради бабушки я готов на все.

Вспомнив о работе, мысленно вздыхаю. Сколько же ее накопилось за эту неделю? У меня нет времени на путешествия, но сейчас моя очередь. Ладно, разберусь. К тому же у меня есть ноутбук, можно будет разгрести какие-то дела, касающиеся бизнеса в Великобритании, пока автобус везет нас в другой город.

Я выхожу из лифта и бросаю взгляд в сторону бара. Нет, я не жду, что эта девушка будет сидеть в баре в десять часов утра, но почему бы не проверить?

Бабушка ждет меня на выходе. Я обнимаю ее и вдыхаю знакомый с детства запах. А потом выкидываю из головы все мысли о вчерашней незнакомке и сосредотачиваю свое внимание на той, ради кого здесь нахожусь.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Это худшая из идей Дейзи. А их, уж поверьте, было не мало. Когда нам было по пять лет, она заверила меня, что нам разрешили накрасить ногти, и все закончилось тем, что родителям пришлось поменять ковер в нашей спальне. В десять лет она сказала мне, что ей не нужно готовиться к тесту по математике, потому что между нашими мозгами существует связь. И если я знаю ответы, то она тоже их знает. Когда нам было по тринадцать, Дейзи убедила меня поменяться с ней одеждой в туалете во время обеда и сдать за нее экзамен по естествознанию. Нам удалось провернуть это, но я пребывала в уверенности, что нас поймают и бросят в тюрьму для несовершеннолетних. Когда нам было по шестнадцать, сестра выдала себя за меня и заигрывала с парнем, который мне нравился, но я стеснялась познакомиться с ним сама. Она заставила его пригласить ее на свидание. Формально он приглашал меня. Вроде бы. Так или иначе, на свидание пошла именно я, и мой первый поцелуй случился именно с тем парнем. Хотя, полагаю, этот план все-таки не был провальным.