Страница 4 из 9
– Аннет, зайка, можно тебя на пару слов? – папа, как всегда, вежлив и тактичен. Шумная вечеринка остаётся за стеклом, а сентябрьский тёплый вечер обволакивает их. Пахнет прелыми листьями и недавно прошедшим дождём.
– О чём ты хотел поговорить, папочка? Неужели об отношениях между мальчиками и девочками? – Аннет смеётся, видя как отец, смущаясь, краснеет.
– Нет, что ты, зайка, я уверен, что ты достаточно взрослая…
– Жаль, я бы послушала! – она снова смеётся, в ней играет музыка, а пузырьки выпитого шампанского приятно кружат голову. Но отец, её любимый папочка, на удивление серьёзен. Тогда она прекращает смеяться и берёт его руку. – Извини, папуля, я не хотела тебя смущать! Так о чём ты?
– Аннет, милая, сегодня тебе шестнадцать, ты умная, красивая юная леди. Уверен, что тебя ожидает прекрасное будущее! Но знаешь, мы, я и мама, не всегда будем рядом. – Отец жестом прерывает попутку её протеста против такой темы. – Да, не сможем. Мир вокруг непостоянен, местами даже безумен, но решение можно найти всегда, правильное или не правильное, но можно. Главное помнить и понимать, что за любой выбор нужно будет расплачиваться, в таком мире мы живём.
– Папуля… – Аннет немного озадачена этими словами, но видит что отец серьёзен и взволнован.
– У меня есть кое-что для тебя, дочка. Назвать это подарком у меня не язык не повернётся и единственным пожеланием будет никогда этим не воспользоваться! Но мне будет гораздо спокойней, если я буду знать что он у тебя. – Отец достаёт из бумажника небольшой кусочек плотной бумаги, сложенный в несколько раз и отдаёт в руки дочери. Аннет разворачивает и видит телефонный номер, на лице её читается недоумение. – Если попадёшь в безвыходную ситуацию, просто набери этот номер с любого аппарата, представься и объясни ситуацию. Помощь придёт, но помни – услуга за услугу! И чем серьёзней будет поддержка, тем больше с тебя спросят потом. Носи этот номер всегда с собой и никому не говори о нём, ты поняла?
– Да, папа, я поняла!
Дверь на балкон распахнулась и показалась Мария, старшая сестра, с бокалом красного вина в окружении звуков веселья и запахов еды.
– Что это тут у вас, отцовские наставления на шестнадцатилетие?! А ну-ка бегом назад, гости уже потеряли виновницу торжества!
– Что-то вроде того! – улыбнулся отец, затем поцеловал младшую дочь в лоб. – Слушайся сестру!
Девушки вернулись в гостиную, а их отец остался на балконе в одиночестве с бокалом красного, словно кровь, вина.
– Мари, а у тебя был подобный разговор с папой на шестнадцатилетние? – спросила Аннет у сестры, сделав акцент на слове «подобный». Мари внимательно посмотрела на младшую сестру, внимательно, с лёгким прищуром, будто прочла истинный вопрос между строк.
– Конечно был. Какой любящий отец захочет, чтобы его ребёнок попал в безвыходную ситуацию. А теперь беги к гостям, вон тот симпатичный парнишка уже совсем тебя заждался!
На следующий день отец Аннет вернулся на службу в ООН и больше наедине девушка с ним не разговаривала. Были, конечно, и телефонные звонки и сеансы видеосвязи, чтобы так, по-настоящему поговорить – не выходило. Ту записку Аннет спрятала в кошелёк и носила всегда с собой. Разговор на балконе хоть и тревожил девушку первое время, забылся, что и не удивительно – учёба, роман с Анри и многочисленные вечеринки отодвинули его на дальнюю полочку воспоминаний.
Через девять месяцев случился странный разговор с отцом – он был очень взволнован и эмоционален, и по правде говоря, довольно сильно испугал Аннет. Отец сам прервал разговор, что само по себе было странно, но перезвонить, выяснить что происходит, девушка не смогла – телефон папы был выключен. В тот день она так и не дозвонилась. Вечером Аннет направилась к матери, с намерением поговорить, выяснить, что происходит с отцом. Вдвоём они готовили ужин, когда в вечерних новостях сообщили о том ужасном случае со свидетелем столкновения метеорита с орбитальной станцией, из которого хотели извлечь воспоминания, сказали что, предположительно, это не несчастный случай, а спланированное покушение, сказали что, предположительно, предыдущие случаи срыва процедуры так же были подстроены. А в конце назвали главного имя подозреваемого – её отца, Француа Мануша. Через полчаса в дверь квартиры матери постучал Интерпол.
Следующие три недели были сущим адом. Под окнами дежурили толпы журналистов. Крупный политический скандал на время потеснил с первых полос заголовки о последствиях разрушения от падения кусков метеорита и террористическом акте на строительстве атмосферного очистителя в далёкой России.
Аннет с матерью поместили под домашний арест на время расследования, их телефонные разговоры прослушивались, постоянно брались и перепроверялись показания. Мари досталось больше – её не посадили под домашний арест, так как она не разговаривала с отцом больше трёх месяцев, и журналисты не давали ей прохода.
Тело отца они так и не увидели, вместо гроба привезли жестяную банку с прахом после кремации, молча вручили и ушли. В ту ночь Аннет не сомкнула глаз – сидела на кухне за столом, на котором стояла банка с прахом её отца. Именно тогда она вспомнила о том странном разговоре на своё шестнадцатилетние, о записке с номером телефона. Наутро в её голове созрел план действий.
В первое же утро после окончания домашнего ареста Аннет выскользнула из дома с сумкой самых необходимых вещей и с прижатой к груди жестяной урной с прахом отца. В квартале от дома её ждал Анри, теперь уже бывший парень, но всё ещё друг, на своём новеньком спортивном электрокаре. Его родители, люди довольно известные в Париже, запретили ему встречаться с Аннет, но тайком они продолжали общаться, хоть и не так как прежде. Он отвёз девушку в местечко на севере от Парижа, туда, где родился отец. Там она развеяла прах над небольшим прудом.
Следующей их остановкой стал прокат электромобилей. Анри оформил на себя неприметный электрокар и Аннет отправилась на юг. Парень хотел отправиться с ней, но Аннет разубедила его, сказала что должна побыть одна и пообещала что не натворит глупостей и отдала записку для матери и сестры, поцеловала на прощание и умчалась подальше, будто бы пытаясь убежать от случившегося.
Греция встретила девушку летней грозой и сильным свежим ветром. Эта страна вышла из Евросоюза и имела тесные связи с Российской Федерацией, а значит, и транспортное сообщение было лучше, проще, а именно это Аннет и было нужно. Все женщины в семействе Мануш имели второе гражданство – греческое, по настоянию матери, гречанки наполовину
Кто-то дотронулся до плеча Аннет и она вздрогнула. Официант извинился и сообщил ей что тут спать нельзя. Аннет извиняется, просит принести ещё крепкого кофе и сразу счёт. На часах без двадцати восемь утра и у неё ещё двадцать минут до открытия больницы. Пока несут заказ Аннет прячет записку с номером обратно в потайной кармашек кошелька и идёт в туалет. Холодная вода и немного макияжа на глаза, чтобы скрыть усталость и вот у неё вполне презентабельный вид. К её возвращению на столе стоит ещё одна чашка крепкого чёрного кофе, Аннет всыпает в него ударную дозу сахара и быстро выпивает. В папочке со счётом она оставляет наличные рубли, снятые с кредитной карточки Анри в аэропорту и выходит из кафе. Жара на улице усилилась, улицы заполонили прохожие, спешащие по своим делам, на одинокую вышедшую из кафе молодую девушку всем всё равно и это нравится Аннет. В Париже для неё подобное отношение окружающих наступит не скоро.
Снова прохлада кондиционированного воздуха больничного холла, снова стойка регистратуры, но женщина за стеклянной перегородкой уже другая – моложе, бодрее и со свежим макияжем и в белоснежном халате. Аннет повторяет свой вопрос о просьбе повидать определённого пациента. Женщина что-то вводит через голографический интерфейс в терминал и пару секунд спустя сообщает, что проведать пациента невозможно, что тот в специальной охраняемой палате, что допуск только по специальным пропускам, что ей очень жаль и что она ничем не может помочь. Аннет догадывалась о том, что подобное развитие событий вероятно и продолжала настаивать, говорила, что прилетела издалека, но женщина в халате казалась непробиваемой. Тогда Аннет потребовала позвать того, кто может дать ей пропуск и через некоторое время сопротивлений женщина за стойкой регистратуры набрала номер внутренней видеосвязи и попросила отойти от стойки и ждать.