Стать сильнейшим - 2

— Не могли бы вы повторить? — Кеншин отложил приставку и мягко, обезоруживающе улыбнулся.— Только прошу вас, на этот раз потише, договорились? Кстати…, а как там ваш обожаемый Куросаки? Не далее как позавчера он заступился за Орихиме Иноуэ и избил до полусмерти трех старшеклассников из соседней школы… насколько мне известно, они до сих пор в палате интенсивной терапии.

— Н-но он защищал честь девушки…— пролепетала учительница, серея и прикладывая всю силу воли, чтобы не плюхнуться на задницу— ставшие враз ватными ноги отказывались ее держать, а перед глазами стояла картина, как ручка входит не в дерево двери, а ей в лоб. А она, наивная, не верила слухам о директоре. Похоже, что он действительно отдал «горячим» точкам десять лет бурной молодости, а потом взялся рулить бизнесом отца. До сегодняшнего дня учительница считала подобные трюки с убийством ручками, скрепками и прочими канцелярскими принадлежностями не более чем киношными выдумками… оказывается, эти выдумки имеют под собой реальную основу.

— То есть, по-вашему, девушки не могут защищать свою честь сами, верно? — мягкая улыбка и холод в глазах.— Моя супруга с вами не согласится.

Учительница сглотнула. Еще никогда ей не было так страшно. Если Кеншин относился к покушениям на своих дочерей (коих из-за паршивого характера Йоруичи было превеликое множество) вполне спокойно, зная, что они умеют за себя постоять, то Шаолинь была готова растерзать всех тех, кто покусился на ее дочек голыми руками, самым жестоким и кровавым способом. А заодно и учителей, посмевших не оборонить ее бедных, несчастных малышек. А то, что два месяца назад эти малышки вместе с Ичиго Куросаки и Тацуки Арисавой избили двадцать пять человек из соседней школы— какие-то детские разборки, делят районы, и все такое—, ее не волнует! Помнится, когда родители одного избитого пришли возмущаться сюда, в кабинет директора, Шаолинь, чье додзё находится на территории школы, едва не пустила их на фарш, но свою супругу удержал муж и самолично выбил половину зубов отцу недоноска. Она сама видела, в каком состоянии мужчину, минуту назад петушащегося в его кабинете, увозила машина реанимации. Да уж, ветеран кучи войн и мастер боевых искусств— парочка что надо. И детишки у них соответствующие, перенявшие лучшие черты от мамочки и папочки…

— Ладно, похоже, я вас сильно напугал, — вздохнул Кеншин Карасу.— Будьте добры, верните мне ручку. Пошевелите, тогда она легче выйдет.

Учительница минут пять пыталась извлечь ручку из двери, и с каждой секундой все больше и больше убеждалась в двух вещах. Первая — башня ее босса, видимо, еще до всех «горячих» точек улетела отдыхать на юга и не вернулась. Вторая — он может убить ее на месте с такой же легкостью, с какой она убивает мух летом на даче.

— Похоже, что неудачника уже забрала скорая, — Кеншин выглянул в окно, замечая, как уезжает белый с красными полосами фургон.— И раз уж мои девочки причиняют вам столько хлопот, пожалуй, премия триста процентов вас устроит?

Учительница механически кивнула — удивляться сил не было. Она-то думала, что нарвется самое меньшее на увольнение, а тут все обошлось, но для того, чтобы обрадоваться, сил тоже не было. По слухам, со связями ее директора испортить ей жизнь ничего не стоит.

— И не бойтесь меня так, меня раздражает страх, — Кеншин поднялся, застегнул пиджак и глянул в зеркало. Одни боги знают, сколько трудов в свое время приложили Шаолинь и Юмия, чтобы засунуть его в смокинг, но дело того стоило. В костюме он выглядел превосходно.

Женщина отвесила еще один механический кивок и ушла успокаивать класс. Впрочем, им успокоение не требовалось, дети уже привыкли к выходкам сестер Карасу и даже не помышляли о том, чтобы их обидеть. И вообще, несмотря на вредный характер Йоруичи, эту парочку любила вся школа. Ну-у-у-у, почти вся. За что? Школьники и сами затрудняются сказать. Кто-то сказал бы, что любят близняшек за то, что с ними не скучно. Кто-то скажет, что близняшки, несмотря на свое положение, вовсе не считают себя пупом земли и не смотрят на других школьников сверху вниз. Совершенно неотличимые с виду, но по характеру они такие разные… Йоруичи всегда всех задирает, за что порой нарывается, а Ячиру пытается всех успокоить и держать сестру в узде. А еще их уважают за то, что они создали свою собственную гоп-компанию и без тени страха отстаивают интересы школы на улице.

Своего директора учащиеся школы Масиба тоже обожают. Сколько раз он прикрывал их— не сосчитать. Младшеклассники любят директора в основном за то, что он чуть ли не каждый месяц организовывает какие-нибудь выезды в парки развлечений, цирки, музеи и прочие развлекательные учреждения. Ученики средних классов ценят директора за его авторитет в Каракуре и не только: по слухам, он не только ветеран «горячих» точек, но и прогнал из города якудзу так, что они не смеют возвращаться. Ученики старшей школы ценят директора за самую современную образовательную базу и международное сотрудничество с несколькими влиятельными школами и университетами мирового уровня, что многим дало возможность получить образование за рубежом.

Мужчина спустился по лестнице и едва не столкнулся с хмурым рыжим пареньком, ровесником его дочерей.

— Простите, директор Карасу-доно, — буркнул Куросаки и ушел по своим делам. А ведь Кеншин помнит его как веселого и жизнерадостного мальчишку, маменькиного сынка…

Он очень хорошо помнит ту ночь. В городе появился сильный Пустой, но ни он, ни его ребята, ни Урахара не отправились на перехват. А все потому, что целью Пустого была Масаки Куросаки, мама Ичиго и чистокровная квинси. Для нее расправиться с подобным Пустым не проблема, и Кеншин крайне удивился, когда исчезла ее реацу. Причем реацу исчезла не так, как бывает при чьей-то гибели — быстрое, но плавное затухание жизни, — а мгновенно, словно ее отрезали. Мужчина знал, что такое бывает при ранении в Звено Цепи и Сон Души, а потому немедленно сорвался на место. И опоздал: Масаки была уже мертва. Хорошо еще, что Удильщик почувствовал его реацу и смылся подобру-поздорову. Ичиго не пострадал, но убить женщину Пустой успел. Утратив все силы в один момент, Масаки оказалась совершенно беззащитной и была разорвана почти пополам. Жуткое зрелище.

Аусвеллен. Кеншин понял, что произошло, лишь две недели спустя, когда услышал о гибели Канаэ Катагири, жены Рюкена Исиды и квинси-полукровки. Долго ломать голову, почему же Масаки, будучи чистокровной квинси, попала под Аусвеллен, не пришлось. Мужчина вспомнил легенду о прародителе квинси Юха Бахе и о его на редкость паршивом характере.

— Папочка!

На шее Кеншина повисли две девочки и тут же прижались к нему, мило улыбаясь. Мужчина невольно улыбнулся и обнял дочерей, после чего опустил их на ноги и строго произнес:

— Я же сказал вам: не виснуть у меня на шее посреди школы.

— Прости, — и две пары умильных глазок, хлопающих ресничками. Мужчине пришлось собрать волю в кулак, чтобы не растаять лужицей кавая.

— Опять вы кого-то избили, — вздохнул он.— Ну сколько можно…

— А нечего трогать меня за попу, — надулась Ячиру.

— Ага, руки распускает, макак похотливый, — буркнула Йоруичи.

— Горе вы мое, — вздохнул Карасу.— Ладно, идите на уроки.

Два умоляющих взгляда— и Кеншин решительно качнул головой. Дочки опустили глазки в пол и, изображая вселенскую скорбь, потащились на физкультуру. «Вам меня не сломать», — не особо уверенно подумал Кеншин, провожая скорбящих дочерей взглядом. Они постоянно пытаются заставить его отпустить их пораньше.

В коридоре его встретил учитель информатики и снова принялся ныть над душой, умоляя Кеншина убедить Ячиру отправиться на школьный турнир по информатике, дескать, такой талант и, видите ли, ленится.

Спустя ровно тридцать секунд непрерывного нытья мужчина уже всерьез раздумывал над тем, чтобы выкинуть преподавателя в окно, так как намеков информатик не понимал совсем. От немедленной расправы парня спасло появление замдиректора по учебной части.