Страница 6 из 13
Анастасия (слева) и Марина (справа) Цветаевы. 1905 г.
«Из двух дочерей от второго брака Ивана Владимировича наиболее для родителей легкой оказалась (или показалась) младшая, Анастасия; в детстве она была проще, податливее, ласковее Марины и младшестью своей и незащищенностью была ближе матери, отдыхавшей с ней душою: Асю можно было просто любить. В старшей же, Марине, Мария Александровна слишком рано распознала себя, свое: свой романтизм, свою скрытую страстность, свои недостатки – спутники таланта, свои вершины и бездны – плюс собственные Маринины! – и старалась укрощать и выравнивать их»
Конечно, быт Марины Цветаевой периода «Вечернего альбома» не ограничивался воспоминаниями о детстве с матерью или домашним общением с царством «теней» и любимых книг. В 1908 году через семейного врача Цветаевых Марина и Ася познакомились с Эллисом (Л. Л. Кобылинским), первым на их жизненном пути настоящим литератором. Эллис был сыном видного московского педагога Поливанова, в гимназии которого учились многие известные люди, в том числе В. Брюсов, А. Белый. Поэт, критик, страстный пропагандист нового для тех лет литературного течения – символизма, постоянный посетитель библиотеки Румянцевского музея, Эллис стал бывать в цветаевском доме в Трехпрудном переулке. Человек, на двадцать лет старший сестер Цветаевых, он завораживал их своими рассказами, чтением стихов – своих, Брюсова, Белого, Данте, Бодлера; сообщениями о последних спорах в литературных кругах. Как говорится, он знал «всех», и «все» знали его. Видимо, он был неплохим рассказчиком. Однажды, вспоминал А. Белый, «он с такой потрясающей яркостью изобразил мне жизнь мифической Атлантиды, что меня взяла оторопь…» Исподволь Эллис приобщал Марину и Асю к языку, идеям и проблемам современной русской литературы. У Цветаевых он получил прозвище – Чародей. Его романтический образ запечатлен Мариной в поэме «Чародей», созданной весной 1914 г. Немало строк посвящено Эллису и в написанном через двадцать лет мемуарном очерке об Андрее Белом «Пленный дух».
Пока же, в конце 1909 года, всегда уносивший сестер Цветаевых в романтические эмпиреи Эллис решил… сделать Марине предложение руки и сердца. Предложение было мягко отклонено, Эллис по-прежнему остался другом Цветаевых. А в «Вечернем альбоме» появилось стихотворение «Ошибка»:
Эллис остался запечатленным в «Вечернем альбоме» также в стихах «Первое путешествие», «Второе путешествие», «Чародею», «Бывшему Чародею». Несомненна и его роль в решении Марины Цветаевой выступить в литературе со своей книгой стихов…
Стихотворение «Молитва», вошедшее в «Вечерний альбом», написано в Тарусе в день рождения автора, 26 сентября (по старому стилю) 1909 года. В этот день Марине исполнилось семнадцать лет. И цветаевская героиня, обращаясь к Христу, «жаждет чуда», бесстрашно и безоглядно устремляется навстречу неизведанному, навстречу жизни с ее безграничными возможностями. Принимая жизнь как дар Бога, Христа, поэт говорит об огромной, почти непомерной ценности этого дара: «Ты Сам мне подал – слишком много! / Я жажду сразу всех – дорог! / Всего хочу: с душой цыгана / Идти под песни на разбой, / За всех страдать… / И амазонкой мчаться в бой; / Гадать по звездам… / Вести детей вперед…» Героиня как бы стремится, мечтает реализоваться, состояться во всем разнообразии, множестве своих призваний. Как некий ответ на эту щедрость жизни, этого дара Бога, героине видится непременная потребность каждый новый день жизни наполнять новым действием, отличающим его, «отрицающим» (в философском смысле) от уже прошедшего: «Чтоб был легендой – день вчерашний, / Чтоб был безумьем – каждый день!» Этот мощный поток желаний и воли к сокрушению всех преград (слова о жажде «сразу всех дорог» отсылают к традиционному образу русских былин – богатыря на развилке дорог: «направо пойдешь… налево пойдешь…») соседствует с максималистским требованием к жизни – все или ничего! Отсюда, как плата за щедрость Бога, в стихотворении присутствует готовность героини к ранней смерти, которая представляется поэтически-романтической и даже героически-желанной: «О, дай мне умереть, покуда / Вся жизнь как книга для меня». И о том же – завершающие строки:
Здесь, по-видимому, скрытая реминисценция к образу Наполеона: молодой артиллерийский поручик Бонапарт, будущий император Наполеон I, по свидетельствам современников, в дни своего семнадцатилетия мечтал о героической смерти в бою.
Дважды, циклически – в начале и в конце стихотворения – автор заявляет о своей готовности, желании умереть «в семнадцать лет». Несмотря на это, перед нами – как бы расправление почувствованных поэтом молодых крыльев, обещание поэта жить и творить.
Позднее, размышляя о поэтах и поэзии, Цветаева отмечала, что всякий лирик уже на раннем этапе творчества непременно являет себя в какой-нибудь строфе, «которая могла бы быть эпиграфом ко всему его творчеству, формулой всей его жизни». В этом смысле «Молитва» (1909) – первый своего рода литературный манифест Цветаевой.
Завершается «Вечерний альбом» стихотворением «Еще молитва». Дата под стихотворением – «Москва, осень, 1910 г.» – свидетельствует о том, что написано оно незадолго до сдачи сборника в типографию. Видимо, создано стихотворение в сентябре – начале октября 1910 года, когда Марине исполнилось восемнадцать лет, а своим названием оно отсылает к предыдущей, «семнадцатилетней» «Молитве» 1909 года. Автор как бы подводит некоторые итоги (не во всем радостные) прошедшего года взросления, в них присутствует и мотив несбывшейся любви. В стихотворении сводятся воедино многие мотивы «Вечернего альбома». В том числе главный, связанный с тенями ушедших в мир иной (напомним, что третий, последний раздел сборника, куда входят и обе стихотворные «молитвы», называется – «Только тени»). Начинается стихотворение обращением к Богу:
Автор, с одной стороны, жалуется на отсутствие реальной, земной любви: «Можно тени любить, но живут ли тенями / Восемнадцати лет на земле?». С другой стороны, она заявляет: «Мне не надо любви! Я грущу – не о ней»… «Дай мне душу, Спаситель, отдать – только тени / В тихом царстве любимых теней». Тени умерших – надежнее, они не оскорбят любящую душу, их можно любить беспрепятственно, бескорыстно, идеально. А земная любовь жестока и несовершенна; она всегда «приземляет» душу. Эта антиномия, варьируясь, будет в дальнейшем не раз встречаться в стихах, поэмах, в прозе, в письмах Цветаевой.
Из стихов «Вечернего альбома» вырастет в будущем не одна заветная тема Цветаевой. В стихотворении «Связь через сны» угадываются мотивы стихотворных циклов «Сон», «Провода» (1923 г.). Стихотворение «Плохое оправданье» предвосхищает целый ряд стихов разных лет, в которых варьируется тема враждебности света и тьмы и в то же время необходимости того и другого душе поэта (цикл «Бессонница», 1916 г., «Князь тьмы», 1917 г., «Ночь», цикл «Час души», 1923 г. и другие).