Страница 6 из 11
Но не могу докричаться до него сквозь дождь и вой двигателя. Он что-то раздражённо мне ответил типа «Да тихо ты, сиди ровно, не болтайся, видишь, все улетели вперёд, догонять надо». Дождь больно сёк нам лица.
Догнали мы друзей лишь у перекрёстка на выезде из деревни на трассу (большак). Все обсуждали, прокатиться ещё или ехать обратно. Я спросил, почему мы не остановились возле девушек, за которыми и ехали. Все разом замолчали, и вдруг накинулись на меня, спрашивая, почему же я молчал раньше. Моторокеры всю дорогу летели впереди нас с Трофимом, как ракеты. Как они представляли себе наш диалог при такой бешеной гонке, для меня было непонятно. Спросив у меня, где я их видел и, не дослушав до конца мой ответ, все опять сорвались и с космической скоростью бросились вперёд. Мы с Трофимом за ними.
Вдруг смотрим – наши опять стоят. У Камыча залило топливом свечу. Он продувает цилиндр с помощью декомпрессора, безуспешно пытается завести двигатель кикстартером. Характерные чихающие звуки слышались в ночной тишине среди шелеста дождя. Не заводится. Нет, нужно толкать. Толкаем втроём – я, Лёнчик и Камыч. Мотоцикл стреляет, но не схватывает. Запыхавшись, мы остановились. Я оглянулся вокруг. Деревенские собаки, привлечённые звуками мотоциклов, стали собираться вокруг нас. В свете фар они зловеще кружили вокруг. Почувствовали, что мы боимся, и стали смелее. Мы увидели их злобные оскаленные морды рядом. Три работающих мотоцикла своим выхлопом отпугивали их. Нужно быстро заводиться и сваливать отсюда. Поспешно хватаемся за мотоцикл Камыча и бежим с ним вперёд. Собаки это поняли по-своему и бросились за нами. Я думаю, на нас они не кинулись только потому, что рядом ехали другие мотоциклы. Но мотор упрямо не хочет заводиться, колесо проскальзывает в грязи. Но вот, наконец, двигатель затарахтел, густо дымя. Какое-то время он работал, не развивая обороты. Собаки злобно лаяли на нас и кружили вокруг, не решаясь подойти ближе.
Наконец двигатель выработал излишки горючего и радостно взвыл, пугнув собак. Камыч открыл кран на баке и впроворот рванул вперёд. Ежан, отчаянно газуя, кинулся за ним. Эти двое камикадзе постоянно соревнуются друг с другом. Мы с Лёнчиком побежали к мотоциклам. Собаки бросились на нас. Вскакиваю на сиденье уже на ходу. Собачьи морды мельтешат рядом. Пытаюсь ударить их ногой, они уворачиваются, но не убегают, продолжают преследовать нас. Каждую секунду ожидаю, что Трофим резко даст газу, и мы умчимся от них. Но он так же стал пытаться обеими ногами стукнуть их. Смотрю вперёд – там Ефим с Лёнчиком тоже устроили драку с собаками, активно раскидывая их. Их мотоцикл опасно вилял из стороны в сторону. И мы с Трофимом, медленно двигаясь, в четыре ноги тоже пытаемся ударить кого-нибудь. Внезапно едущих впереди Ефима с Лёнчиком занесло на жидкой грязи. Неловко перебирая ногами, они неуклюже завернули, и плавно завалились на правый бок. Собаки увидели для себя шанс поквитаться с людьми, и с отчаянным остервенением набросились на них. Озверевшая свора яростно лаяла, и была полна решимости разорвать беспомощно лежащих людей в клочья. Мы с Трофимом мгновенно оказались рядом и стали отбивать наших друзей от обезумевших псов. Ефим не отпускал рукоятку сцепления, чтобы мотоцикл не заглох. Вместе с Лёнчиком они быстро подняли мотоцикл и тронулись. Но вместо того, чтобы убраться подобру-поздорову подальше от опасности, они продолжили войну с собаками. Нами овладели одновременно два чувства – страх и веселье. Это интересное состояние, необычное ощущение нравилось нам. Так вот, испуганно хохоча и дразня животных, мы и ехали по ночной деревне. Наконец собаки поняли, что ничего хорошего от нас они не дождутся, и стали отставать. И нам тоже это надоело, мы ускорились и погнали вперёд. Видим впереди Камыча и Ежана. Они заметили наши фары и помчались вперёд. Ефим рванул за ними, чтобы напомнить о том, что нужно остановиться у фонаря.
Но те поняли его так, как будто он хочет их обогнать. Так не бывать же этому! Пролетев опять мимо остановки с фонарём, не сбавляя газу, они все с характерным завыванием унеслись вперёд. Мы с Трофимом остановились, заглушили мотоцикл. Было слышно в ночной тишине, как три мотоцикла несутся по деревне, удаляясь. Мы зашли вовнутрь остановки. Но ни внутри, ни вокруг никого уже не было. Своих друзей догнали мы уже возле моего огорода. Поужинали, и расположились на ночлег, благо в кроватях и раскладушках у нас на даче недостатка не было. Возбуждённо обсудив события сегодняшнего дня, мы решили ехать домой утром и заснули.
Утром мы проснулись поздно. На улице светило яркое солнце, дорога частично высохла. Было жарко и парило. Мы стали собираться домой. Сначала позавтракали, потом развалились на брёвнах на улице. После завтрака нас разморило, и ехать никуда не хотелось.
Решили искупаться, а потом сразу же ехать домой. Поехали на озеро. Как хорошо искупаться в жаркий день! Солнце стояло высоко, мы загорали на берегу, забыв обо всём.
Приятно, вспотев от жары, зайти в воду. Так приятна свежесть в жаркий солнечный день! Мы купались, брызгались и плескались, словно дети малые. А потом грелись на солнышке, впитывая его тепло. Это приятное ощущение – чувствовать, как кожа нагревается, поток солнечной энергии наполняет тело, поток положительных эмоций наполняет душу.
Между тем, время шло, и нам опять захотелось кушать. Решили пообедать, а потом сразу же ехать домой. На даче, посмотрев на часы, мы с удивлением обнаружили, что уже вечер. Наш обед оказался уже ужином. После ужина мы опять вышли на улицу. Огромное красное солнце садилось за лес. На улице не души. Ветра нет, тишина просто звенящая. Состояние покоя и умиротворения от природы передалось всем нам. После ужина (естественно, из консервов), нам захотелось покоя. Мы налили себе в кружки чай и вышли на улицу. Чай я заваривал просто: заливал кипятком горсть смородиновых и пару мятных листьев. Чай был очень пахучий, имел характерный аромат. Такую заварку в магазине не продают.
Лениво переговариваясь, мы говорили о том, что вот сейчас ещё посидим, чай допьём, и сразу же поедем домой. Пока допивали чай, придумывали сами для себя отговорки, почему мы не можем прямо сейчас ехать домой. Продукты у нас ещё оставались. Была только одна проблема: как сообщить родителям, что мы остались в деревне. Чтобы совершить телефонный звонок, нужно всё равно ехать в город. Да и телефоны не у каждого из нас есть дома. Но можно попросить людей, едущих в город, позвонить нашим родителям и сообщить им, чтобы они не беспокоились, и что мы остаёмся тут ночевать. Эта идея понравилась всем. Последний автобус отходит в восемь часов вечера, это через пятнадцать минут. Если не успеем отправить записку в город, придётся ехать домой. Только что лениво развалившиеся под действием умиротворяющей обстановки, мы вдруг встрепенулись, возбуждённые новой идеей. Я нашёл огрызок карандаша, на кусках картона мы написали домашние телефоны и адреса. У меня и у Камыча телефонов не было. Оставалось надеяться на то, что кто-нибудь согласится отнести записки к нам домой.
На удивление, стоящие на остановке тётеньки оценили нашу заботу о спокойствии родителей и согласились нам помочь. Таких записок мы отдали три на трёх разных остановках. Впоследствии оказалось, что всем позвонили по три раза и все три записки дошли до адресатов. Мы радостные остались ещё на ночь. Ночевать на даче далеко от дома, в необычных условиях было гораздо привлекательнее, чем дома на мягкой перине.
Утром мы позавтракали. Погода опять стала портиться. Все нехотя засобирались домой. Пока дождя не было, никто особенно не шевелился. Но как только туча заволокла небо, и подул порывами свежий ветер, все вдруг забегали. Поспешно убираемся в доме, одеваемся и собираем вещи.
Видим вдалеке над лесом пелену дождя, надвигающуюся на нас. Сверкнула молния, протяжно, с раскатом, ударил гром. Как будто какое-то чудовищных размеров колесо покатилось по листу металла. Воздух стал влажным, запахло озоном. Сверкающие сполохи стали ударять из тучи всё чаще. Грозовой грохот был чем-то похож на звук заводящегося небесного мотоцикла. Словно буря бросала нам вызов. Принимаем его! Заводимся.