Таинственная школа

Столовая казалась очень большой. Длинные столы стояли в ряд. Около столов по бокам установлены большие деревянные скамейки. На эти скамейки и рассаживались ребята и девчонки, но не все вместе, а по принципу: девочки отдельно, а ребята отдельно. В алюминиевых мисках дежурные разносили кашу, приготовленную на завтрак. Мишки в столовой не оказалось. Славик только сейчас вспомнил, что и в интернате его тоже не видел, а потом вспомнил, что он собирался поселиться у родственников.

Дети в интернате собрались со всего побережья Белого моря и с полуострова Канин, но некоторые приехали издалека: например, двое ребят привезли из Салехарда. Где этот загадочный Салехард, Славик не знал.

Независимо от прежнего места проживания все ребята ели с большим аппетитом. Завтрак состоял из пшённой каши и чая. Кашу Славик не переносил. Дома он правдами и неправдами старался увильнуть от своей порции каши и пытался выпросить у мамы что-нибудь вкуснее, но здесь он ел кашу, как все, и она не казалась ему такой противной и невкусной, все ели и он тоже ел. Мысли Славика были не о каше, а о том, когда же он наконец увидит школу?

А до школы оставалось всего три десятка минут. После завтрака все ребята стали одеваться и собирать свои нехитрые пожитки в школу.

Первый раз в первый класс

Славик смутно представлял, зачем их выстроили около школы. Взрослые незнакомые дяди и тёти что-то говорили по очереди громко и долго, а мальчику было интересно смотреть на это большое скопление людей, мальчиков и девочек. Столько людей одновременно и в одном месте он видел первый раз в жизни. Школа оказалась совсем рядом с интернатом – это большое одноэтажное здание от интерната отличалось. Оно оказалось не прямоугольной формы, а в виде «П». Внутри этой буквы и выстроились дети для первого звонка.

Вскоре этот звонок раздался. С колокольчиком в руках шла маленькая девочка в белом фартуке, а её сопровождал большой мальчик. Они шли по кругу, и всё время звенел звонок. Через несколько минут детей распустили и Славу вместе с другими ребятами повели в класс. Все дети семилетнего возраста в один класс не влезли. Их разделили на две группы, образовав два первых класса.

Слава оказался в первом «А» классе. Комната, куда их завели выглядела большой и светлой, а внутри стояли незнакомые наклонные столы, которые назывались партами. На каждой парте в небольшом углублении стояла чернильница с чернилами. На стенах висели плакаты с большими буквами и какими-то непонятными значками. Перед классом на стене располагалась чёрная из дерева доска, на полочке которой располагались тряпка, мел и указка. Ребята расселись каждый со своим другом или подругой. Славик сел со своим другом Мишкой, но это оказалось ненадолго. Всех ребят рассадили парами так, что за каждой партой оказались девочка и мальчик. Славику досталось место у самого окна, из которого виднелся прекрасный обзор на песчаные окрестности. Посёлок стоял на песке, а песок со временем от ветра перемещался, как в пустыне. От этого образовывались большие песчаные холмы, а между холмами находились дома. Ландшафт за окном выглядел скучным и серым, но для Славы, который это обозревал первый раз, всё выглядело интересно.

– Здравствуйте, дети! – учительница сделала паузу, но никто из ребят не пошевелился.

Через пару секунд со всех сторон послышалось:

– Здравствуйте, здравствуйте…

– Меня зовут Галина Ивановна. Когда учитель здоровается с классом, детям нужно вставать, а вслух здороваться не надо, – пояснила учительница, – Дети приветствуют учителя вставанием.

Дружно захлопали крышки парт, «первоклашки» все встали.

– Садитесь, но в следующий раз вставайте так, чтобы не хлопать крышками парт. В соседних классах идут занятия, мы не должны им мешать. В первом «Б» классе учительницу зовут Галина Николаевна, а я буду вести занятия в вашем классе, сначала расскажу, как надо сидеть за партой. Нельзя Ученикам во время урока шуметь и разговаривать.

– Олени! Олени! – Слава увидел оленью упряжку, которая быстро перемещалась по песчаной сопке. Он оленей видел и раньше много раз, но почему-то считал, что другие ребята их не видели.

В классе послышались смешки.

– Дети, вы меня невнимательно слушали, – сказала Галина Ивановна, – Я только что объяснила, что во время урока нельзя разговаривать.

– Там! На гору, на гору! – Слава пропускал мимо ушей то, что говорила учительница. Он боялся, что упряжка вот-вот скроется, и никто из ребят её не увидит.

Раздался дружный хохот. Смеялись все: ребята, которые не могли удержаться от смеха; учительница, которую также рассмешила Славина шутка. Перестав смеяться, Галина Ивановна успокоила класс и объяснила ещё раз, как надо вести себя на уроке. Слава хорошо запомнил первый урок. Учительница ему тоже понравилась, и ему казалось, что им досталась самая красивая и добрая учительница. Галина Николаевна из параллельного класса казалась не такой доброй. Слава считал, что классу «Б» сильно не повезло.

Первоклассникам дали первую и самую главную книжку, которая называлась «Букварь». Всем хотелось сразу заглянуть в середину книги, узнать, а что же там внутри? На внутренней стороне обложки располагались слева и справа два портрета: Ленин и Сталин. Так Слава из букваря узнал про великих вождей. Он, конечно, не знал, за какие заслуги их поместили в книгу, но понял, что это самые главные люди. О Боге он представления не имел. Религию запретили ещё до его рождения и далее из поколения в поколение передавалась догма, что «Бога нет!» Его поколение росло с твёрдым убеждением, что молятся только неграмотные старушки, а их учили верить в великих вождей – Ленина и Сталина. Шёл сентябрь 1956 года.

Первая книжка

Дни шли за днями. Дети постепенно привыкали к школе, к урокам, получали первые в своей жизни школьные знания. Три, четыре урока проходили быстро и оставалось много времени, чтобы поиграть на улице.

На уроках чтения дети изучали буквы, а на уроках письма учились их писать. Очень трудно впервые держать в руках настоящую ручку, которая пишет пером с чернилами, но и к этому постепенно ученики привыкали. Использовать перо разрешалось только ученическое со звёздочкой. Ручкой дети макали в чернила и пока перо доходило до тетради, с него капали огромные кляксы. В те времена никто не знал, что можно писать как-то по– другому. Слышали, конечно, что в старину писали гусиным пером, но это всё происходило в прошлом веке. Шариковую ручку ещё не изобрели, и потом, много лет спустя, когда шариковая ручка появилась, писать ею запрещали, считалось, что от этого испортится почерк.

Стальным пером писать было очень трудно, оно ломалось, пачкало чернилами не только тетрадь, но и руки, а также и одежду. Иногда уроки чистописания заканчивались тем, что в чернилах оказывались все руки и лицо, не говоря уже о письменных принадлежностях. От старания не напачкать в тетради приходилось украдкой чистить перо не только о перочистку, но и обовсе подручные средства. Ходить с синими пятнами на руках и лице считалось обычным делом.

Буквы дети быстро изучили одну за одной. Многие ребята буквы знали ещё до школы и умели читать. А те, кто буквы изучал первый раз, их постепенно усваивали. Читать учительница начала приучать задолго до того, как были изучены все буквы. Галина Ивановна обучала, как надо получать из согласных и гласных букв слоги.

– «М», «а», «ма-а-а», – учила она.

Большая половина класса умела складывать слоги и из слогов слова, а Слава никак не мог этому научиться. Слоги он ещё кое-как складывал с помощью учительницы, а слова никак ему не давались. Он смотрел в букварь, видел буквы, но где находились слова никак не мог понять. Однажды даже Мишка не выдержал и начал на переменах обучать его чтению, но всё оказывалось безрезультатно.

– Голиков, – говорила учительница, – Повторяй за мной: «ма», «ма», «ма-а-ма».