Страница 41 из 44
Пiч i грубку затопила,
Нам вечерять наварила,
На стiл ставила тарiлки,
Унесла нам i горiлки.
Гарно пройшла у нас нiч,
Дехто злазив i на пiч,
Нам хозяечка й на ранок
Приготовила снiданок,
А в дорогу проводжала,
Бить ворога наказала.
Изложено в этих стихах подлинное наше приключение в селе Воловицы.
В село Воловицы мы пришли, как и написано в стихах, затемно. Намерзлись за день, проголодались и устали ужасно. Разморил нас чуть ли не всех сон. Казалось, - сядь и уж не встанешь. Постучались мы в первую попавшуюся хату. Хозяйка приоткрыла дверь, и тут же в щель я сунул ногу. Прихлопнув мой сапог, хозяйка довольно громко заорала. Но из щели потянуло чудесным теплом натопленной хаты, в нос ударил запах борща и только что испеченного хлеба. Это придало мне сил, я потянул дверь, вошел, а следом за мной и семеро моих спутников.
Какой крик подняла хозяйка! Можно было подумать, что мы разбойники. Впрочем, она приняла нас именно за разбойников, за отчаянных бандитов. Мы пытались объяснить, что, мол, дорогая хозяюшка, мы зашли к вам только обогреться, ни на ваше имущество, ни на вашу жизнь не посягаем. Она была глуха к нашим словам и продолжала истошно кричать. Это было тем более неприятно, что, по нашим сведениям, в селе располагался довольно значительный продовольственный отряд немцев.
Товарищи сняли свои автоматы - надоело таскать, - хозяйка же приняла это за угрозу и вдруг смолкла. И только замолчав, стала она понимать, что мы говорим. Говорили мы по очереди, объясняли, кто такие партизаны, как они защищают интересы народа, и совершенно неожиданно хозяйка спросила:
- Чого ж вы не роздеваетесь?
Немного погодя она предложила нам борща, а когда Степан Максимович почитал ей что-то из своих стихов, она прослезилась и сказала, что у нее и горилка есть.
- Спробуйте с мороза?
Все происходило, как видите, совершенно так, как описал поэт. Только Степан Максимович упустил существенную деталь. Так как Днепровский водки в рот не берет, хозяйка специально для него поставила домашней наливки. А уж это, несомненно, свидетельствовало, что мы сумели расположить ее к себе.
Мы разговорились. Оказалось, что хозяйка - жена бывшего председателя сельсовета; скоро домой вернется "сам".
Рассказала она, что на том конце села ночуют немцы, и при этом выжидающе посмотрела на нас.
Дальше произошло то, что поэт почему-то забыл или не сумел зарифмовать.
Нас всего девять человек. Немцев, как утверждала хозяйка, никак не меньше полусотни, причем на вооружении у них не только автоматы, но и пулеметы. Нападать с нашими силами - безрассудно. Но и не сделать ничего тоже безрассудно.
- Повесили немцы объявление, - сказала хозяйка, - чтобы завтра 240 коров и 80 кабанчиков сдали.
- А где висят объявления? - спросил я. У меня возник замысел: слегка пугнуть немцев.
Хозяйка рассказала, что висят объявления и на столбах и возле бывшего правления артели.
- Вот что, хлопцы, - предложил я товарищам. - Давайте напишем приказ?
Я выложил перед ними свою идею. Хозяйка не совсем понимала, что мы собираемся делать, но охотно дала и чернила и перо. Спать уже никому не хотелось. Мы увлеклись, и вскоре "приказ" был написан и размножен в десяти экземплярах.
ПРИКАЗ
К о м а н д у ю ч о г о п а р т и з а н с ь к и м
р у х о м н а Ч е р н и г i в щ и н i
г е н е р а л-л е й т е н а н т а О р л е н к о
м. Чернигiв, листопад 1941 р.
Только я продиктовал эти строки, хозяйка с восторгом в голосе спросила: "Так у вас, значит, большие силы есть?"
"Нiмецько-фашистськi окупанти за допомогою iх слуг,
полiцаїв, куркулiв, українських нацiоналiстiв i iншої сволочi
грабують український народ, наклали на селян контрибуцiю: хлiба,
скоту, картоплi i iнших продуктiв.
З метою усунення грабiжницьких дiй нiмецьких фашистiв
загарбникiв i їх слуг
П р и к а з у ю:
1. Категорично заборонити всiм громадянам вивiз хлiба,
скоту, картоплi i iнших продуктiв - контрибуцiї нiмецьким
окупантам.
2. Особи, якi порушать цей приказ - повезуть хлiб, скот,
картоплю i iншi продукти нiмецьким фашистським окупантам,
будуть покаранi суворою революцiйною рукою, як пiдлi зрадники
Радянської Батькiвщини.
3. Командирам партизанських отрядiв виставити секретнi
пости на шляхах пiдвозу продуктiв до пунктiв.
4. Старости, полiцаi, якi будуть виконувати розпорядження
нiмцiв про вивiз контрибуцiї (хлiба, скоту, картоплi i iнше)
нiмецьким грабiжникам, будуть негайно знищенi з їхнiм гадючим
гнiздом.
Товарищi селяни i селянкиi Не дамо нi жодного кiлограма
хлiба, мяса, картоплi i iнших продуктiв нiмецьким фашистським
грабшiжникам!"*.
_______________
* Немецко-фашистские оккупанты при помощи их слуг - полиции,
кулаков, украинских националистов и иной сволочи - грабят украинский
народ, наложили на крестьян контрибуцию: хлеб, скот, картофель и
другие продукты.
С целью устранения грабительских действий немецко-фашистских
захватчиков и их слуг приказываю:
1. Категорически запретить всем гражданам вывоз хлеба, скота,
картофеля и других продуктов - контрибуции немецким оккупантам.
2. Лица, которые нарушат этот приказ - повезут хлеб, скот,
картофель и иные продукты немецко-фашистским оккупантам, - будут
наказаны суровой революционной рукой, как подлые изменники Советской
Родины.
3. Командирам партизанских отрядов выставить секретные посты на
дорогах подвоза продуктов к пунктам.
4. Старосты, полицейские, которые будут выполнять распоряжения
немцев о вывозе контрибуции (хлеба, скота, картофеля и др.), будут
немедленно уничтожены с их змеиным гнездом.
Товарищи крестьяне и крестьянки! Не дадим ни одного килограмма
хлеба, мяса, картофеля и других продуктов немецко-фашистским
грабителям!
*
Хозяйка гвоздей не нашла, клею у нее тоже не было. Надя Белявская увидела на подоконнике коробочку патефонных иголок - решили их использовать. Сразу после ужина Вася Зубко и Плевако, а с ними как провожатая и сама хозяйка отправились; и всюду, где были немецкие объявления, посрывали, а на их место прикалывали наши приказы.
Хозяйка устроила нас всех очень уютно. Днепровский, которого мучил ревматизм, полез на печь. Спали мы прекрасно. Разбудила нас хозяйка, когда уже рассвело. Оказывается, вернулся ее муж и рассказал... что в Воловицах не осталось ни одного немца - удрали.
Признаться, когда мы сочиняли наш приказ, мы не рассчитывали на такой эффект. Просто хотелось показать, что партизаны не дремлют. И вот неожиданный результат. Значит, враги очень неуверенно чувствуют себя на советской земле.
Хозяин, правда, рассказал, что во главе продотряда стоял какой-то щупленький и трусливый интендантик. Как только ему сообщили о "приказе", он забегал, засуетился, сказал, что разведка давно ему докладывала о приближении большой группы партизан.
Утром всех нас прекрасно накормили, а потом хозяин довел нас до берега Десны и показал узкий, хорошо промерзший переход. Показал он нам и кратчайший путь в селение Рейментаровку, Холменского района.
- До побачения, товарыщи! - сказал он на прощание. - В Рейментаровке есть люди, що знают Миколу Напудренко... - так почему-то искажали фамилию Николая Никитича многие крестьяне окружающих сел.
Жаль, забыл фамилию наших воловицких хозяев. И он и она, несомненно, очень хорошие советские люди.
Здесь, у Десны, нас должны были покинуть и автоматчики; отсюда начинались довольно густые леса, прятаться было легко, и мы могли обойтись без них. Когда прощались, один из автоматчиков вдруг заявил, что он хотел бы поговорить со мной наедине.
*
Мы отошли в сторону, в кусты. Говорить товарищ начал не сразу, и у меня было время повнимательнее разглядеть его. Признаться, шли мы вместе около трех суток, разговаривали, но особенно я ни к тому, ни к другому из наших провожатых не присматривался. Бойцы - партизаны - один помоложе, другой постарше. Теперь же, заинтригованный, я разглядывал его внимательно.