Страница 31 из 44
- В Пелюховку не ходите. В одиннадцать вечера в Каменское лесничество.
*
Впервые подпольный обком созывал такое обширное собрание коммунистов. Правда, масштабы пока районные, но значение этому первому собранию мы придавали очень большое. Оно должно было показать нам, каковы наши организационные силы, показать сплоченность большевистских рядов.
Лил дождь. Хоть и глубокая осень, а дождь сильный. Вообще в последние несколько дней дождь почти не переставал. Земля кругом набухла, дороги превратились в отвратительное месиво. Куртка из домотканной, крестьянской шерсти, что была на мне, давно не высыхала. Весила она, без преувеличений, пуда полтора. Кто-то из товарищей назвал ее влагомером. Я иногда ее снимал и выкручивал, - вода текла, как из губки.
Вспомнил я о куртке потому, что все так же вот мокли и, конечно, мерзли, даже в хатах не могли отогреться. Помню, я сделал чернильным карандашом заметки к собранию, что-то вроде тезисов. Засунул их как можно глубже, к самому телу. Идти мне надо было всего километров пять. Заметки эти насквозь промокли, буквы отпечатались на груди.
А многие товарищи шагали из дальних концов района, километров за тридцать. Ни один не ехал - все пешком и большинство без спутников. В те дни вероятность столкновения с немцами была меньшая, чем впоследствии, но страх был больше. Совсем недавно прошел здесь фронт.
Лесник, - может, и хороший человек, но не могли мы его заранее посвящать. Когда уже стемнело, несколько человек постучались, попросили, чтобы он открыл контору.
Переговоры с лесником вел Вася Зубко, ему было поручено подготовить "зал заседания". Он быстро уговорил лесника. Обнаружил у него две коптилки и поставил на стол. Нашел несколько листов фанеры, попросил у хозяина одеяла, завесил окна, тщательно замаскировал свет.
Контора лесничества была в новом доме. Светлые бревенчатые стены, самодельная мебель, скамья и стол, еще не испачканный чернилами. Внесли несколько скамей с улицы и даже не стали вытирать.
А дождь все лил и лил, однообразно стучал по стеклам и по крыше. Народ собирался медленно. Я, помню, сидел довольно долго в конторе, но ничуть не согрелся и опять вышел наружу; дождя уже не боялся - одежда больше впитать не могла. Хоть и знал я, что вокруг лес, но темень такая непроглядная, что деревья угадывались только по легкому постукиванию мелких веток. Как находили люди этот дом, какое чутье им помогало? Нет-нет, да и услышишь чавканье глины, плеск лужи и приглушенную, досадливую брань.
Крикнешь в темноту:
- Сюда, сюда, товарищ! Держи на мой голос!
Лесник - чернобородый мужчина неопределенного Возраста - безучастно выполнял распоряжения Васи Зубко, шлепал из своей хаты в контору, шарил по саду (возле конторы был разбит садик), наощупь искал скамейки. Он ни о чем не расспрашивал, и ему ничего не объяснили.
Наконец, в комнату набилось человек пятьдесят. Расселись. Члены обкома и члены райкома заняли места за столом. А лесник стоял, опершись на косяк двери, и, казалось, дремал. Надо бы его, конечно, отсюда удалить.
Я поднял руку, призывая к тишине, хотя и без того люди говорили шепотом.
- Товарищи, собрание коммунистов Мало-Девицкого района разрешите считать открытым!
Взглянул на дверь: лесника нет, смылся. Ну, и хорошо. Я не закончил еще вступительного слова, как вдруг дверь отворилась и вошел лесник. В руке у него был длинный белый сверток. Лесник стал пробираться вдоль стенки... Он обогнул стол президиума и, на виду у всех, раскатал сверток. Это был большой красочный портрет товарища Сталина. Помните - тот, где Иосиф Виссарионович изображен за письменным столом: слева от него лампа с абажуром. А на фоне, за окном, кремлевская башня с часами.
Все мы поднялись, сняли шапки. Лесник воспользовался тем, что и я встал, влез на мой стул и повесил портрет на стену. Вероятно, на то самое место, где он находился до немецкой оккупации.
- Спасибо, товарищ! - пожал я леснику руку. - От всех нас спасибо!
- Нема за що.
- Вы коммунист?
- Та я зараз пиду. Мешать не буду. Прыкажу бабе. На всех не мае посуды, - сказал он извиняющимся тоном, - а уж президиуму чайку горяченького обязательно сварим.
Он опять протиснулся вдоль стенки и скрылся за дверью.
Незадолго перед тем пионеры в Малой Девице подняли над селением, как знамена, портреты Ленина и Сталина, теперь вот беспартийный лесник принес спрятанный им портрет товарища Сталина. Разве это - не свидетельство глубочайшей преданности народа коммунистическим идеям и советской власти?
Уже позднее мы узнали, что в каждом селе, даже почти в каждой хате хранились портреты вождей. Стоило партизанам занять какой-либо населенный пункт - люди сейчас же вытаскивали из заветных уголков портреты Ленина, Сталина, Хрущева и помещали на самом видном, почетном месте. Прятали не только портреты - и красные флаги, и плакаты, и кумачевые полосы с лозунгами. Все, что связано с представлением о советской власти, народ бережно прятал, берег.
Ушел лесник. Я зачитал директиву обкома, приказ областного штаба партизанского движения, тот самый, что был написан накануне в селе Грабово. Этот приказ сохранился. Вот он:
ПРИКАЗ No 1
п о о б л а с т н о м у ш т а б у р у к о в о д с т в а
п а р т и з а н с к и м д в и ж е н и е м
н а Ч е р н и г о в щ и н е
от 31 октября 1941 года.
Разбойничьи войска немецкого фашизма, вторгшиеся на
территорию нашей священной советской земли, оккупировавшие и
территорию нашей Черниговщины, при помощи продажной
националистической сволочи, проводят массовый террор
расстрелы, насилие, грабят наш народ.
1. 25 октября 1941 года в селе Лисовые Сорочинцы гестаповцы
и полиция из местного кулачества убили лучшего сына - патриота
советской Родины - председателя колхоза Бодько Егора Евтуховича.
2. В октябре 1941 года в м. Ичня гестаповцы подвергли
невиданным пыткам и зверским издевательствам товарища Царенко,
бывшего партизана, дважды орденоносца.
3. В с. Заудайка организованной из кулачества полицией 14
октября убит красноармеец, который укрывался от немецких
оккупантов, не желая сдаться в плен.
4. В октябре 1941 года, якобы за нежелание выдать партизан,
были зверски казнены советские работники в гор. Прилуки.
5. Под видом запрещения работать в воскресные дни и в
религиозные праздники немцы и их агенты убивают лучших
представителей советского народа.
6. Немецкие коменданты предлагают коммунистам и
комсомольцам являться на регистрацию с тем, чтобы их потом
уничтожить.
Штаб партизанского движения на Черниговщине назначает
руководство партизанским движением по Мало-Девицкому району:
командир отряда Страшенко Д., комиссар товарищ Прядко, начальник
штаба Зинченко М. И.
и п р и к а з ы в а е т:
1. Создать единый партизанский отряд в районе из
коммунистов, комсомольцев, советского актива, колхозников,
интеллигенции.
2. Задача отряда: немедленно вывести из строя железную
дорогу Прилуки - Нежин, для чего взорвать мост между станциями
Галка - Прилуки. Уничтожать немецкие поезда, автомашины, склады.
Развернуть всестороннюю борьбу против немецких оккупантов.
3. Для преследования и наказания изменников родины
утвердить чрезвычайную тройку в составе: Страшенко, Прядко,
Зинченко.
4. Утвердить созданные группы по уничтожению изменников
родины, ставших на службу немецким фашистам. С 3 по 10 ноября
провести в районе по уничтожению изменников родины такие
операции:
а) уничтожить районного старшину Неймеша, заместителя
старшины Лысенко;
б) Лисовые Сорочинцы - уничтожить старосту и помещика
Домантовича;
в) уничтожить старосту села Редьковка.
5. Для проведения повседневной политической работы среди