Фатум

- Тебе по-прежнему двадцать два, ниса, – усмехнулся Малик, заставляя-таки девушку покраснеть до кончиков волос. Этот гад все еще читал ее мысли. – Во время восстановления в капсуле организм, как правило, не стареет: клетки тут же восстанавливаются. И кстати, если бы я только знал, что для того, чтобы сбить с тебя спесь, достаточно лишь прикинуться нудистом, я бы уже давно это сделал.

Николь начала мысленно транслировать цветистое послание (внушение мутанта все еще действовало, и она не могла грубить ему вслух), но тот прервал ее, не став, видимо, и слушать. Или читать. Или что он там делал с ее мыслями.

- А теперь пошла вон из моей спальни, пока я не передумал и не решил изменить своим принципам!

Повторять дважды не понадобилось: что-то во взгляде Малика изменилось. Хорошее настроение, с которым он встал, мгновенно улетучилось. Не сказав Оливеру на прощание и слова, Николь выбежала прочь из комнаты.

Комментарий к Глава 52 Клуб Самообманщиков * Дементоры – существа из вселенной “Гарри Поттера”, которые питаются радостью и счастьем, оставляя взамен боязнь и уныние. Страшны тем, что высасывают душу из всего живого.

====== Глава 53 Ничья ======

- Оливер ушел, – протянул Малик, заметив рыскающий по всей гостиной взгляд девушки. Николь, как могла, пыталась скрыть разочарование, но, учитывая, что компанию ей составлял телепат, это было бесполезно. Теперь, когда они остались одни, Малик вновь надел маску Мистера Абсолютное Зло: ни следа прежней легкомысленности или хорошего расположения духа – только молчаливое напряжение. – О чем вы с ним разговаривали?

- Много о чем, – Николь определенно не нравился тон хранителя. Не нравился больше, чем обычно, имеется в виду. Она чувствовала себя секретаршей, вылившей горячий кофе на белую сорочку шефа. – В основном, о том, чем я занималась последние два года своей жизни. Кстати об этом, не просветишь?

Малик вышел из тени, его лицо было каменно-серьезным. Вопреки обыкновению, он был одет в длинный балахонистый халат темно-синего цвета, с широкими, достававшими до пола рукавами. Никаких тяжелых сапог, брюк, жилетов и брони: только легкая ткань поверх обнаженного тела. А в последнем девушка не сомневалась, ибо прекрасно понимала, что обожженная кожа мужчины была сверхчувствительная, и любой лишний слой ткани причинял бы ему дискомфорт.

- Ты забываешься, малышка, – с едва скрытой угрозой произнес он. – Не думай, что тот факт, что ты все еще жива, повышает твой статус и дает тебе право разговаривать со мной, как с равным. Не повторяй ошибок Уолли: ему я могу их простить, тебе – нет.

- А чего ты от меня ожидал? – Никки было не по себе от подавляющей энергетики мужчины, но она старалась не показывать вида. – Благодарности? Не дождешься.

- Что ты о себе думаешь? – тоном, не сулящим ничего хорошего, осведомился тот. – Думаешь, что имеешь надо мной власть? – он начал медленно наступать на девушку, с каждым шагом становясь все мрачнее и мрачнее. – Думаешь, что я не могу быть по-настоящему плохим?

- Я ничего такого…

- Ты никто, – прорычал мужчина, и Николь тут же почувствовала невидимую хватку на своем горле. Кажется, он вспомнил о своем обещании задушить ее. – О чем, мать твою, ты говорила с Оливером?!

- О тебе! – выплюнула Николь, прыгая на носочках – невидимая рука тянула ее за шею вверх.

- Конкретнее! – хватка продолжала сжиматься.

- О твоем…спас…спасении, – когда перед глазами девушки поплыли черные точки, хранитель выпустил ее, и она рухнула на колени, судорожно хватая ртом воздух.

- Чертов идеалист, – процедил хранитель, отворачиваясь от Николь. – Как же меня все это задолбало!!

Девушка подняла на него глаза: широкая спина мужчины была напряжена, он всем своим видом источал ярость. Да что с ним такое произошло?! Еще пару часов назад он был вполне адекватным, но теперь он напоминал загнанного зверя.

- Кто такой Стужев?

Николь почувствовала, как ее сердце пропустило удар. Ее совсем не радовала такая резкая смена темы. И тем более ее не радовало то, что этот разговор завязался именно сейчас, когда она была вынуждена вести переговоры с кем-то средним между быком с корриды и медведем гризли.

- Мой начальник.

- Кто такой Стужев? – повторил он снова, словно не слыша то, что говорила Николь.

- Я же сказала, он мой…

- Кто, мать твою, такой Стужев?!! – голос хранителя эхом прогремел в голове девушки: вскрикнув, она прижала ладони к вискам и зажмурилась. Что бы мутант с ней ни делал, это было больно. Чертовски больно. Словно сотни фейерверков одновременно разорвались в ее черепе, отскакивая от стенок и впиваясь в серую мякоть мозга. – Отвечай немедленно!

Она не могла. Стоило ей только подумать о Крыше, как ее голову простреливала жуткая боль, лишая ее возможности даже дышать, не то, что говорить. Перед ее мысленным взором всплывали отрывки воспоминаний времен «Зари», но девушка не могла на них сфокусироваться: они ускользали от нее, точно рыба из рук – чем старательнее она пыталась ухватиться за склизкое тельце, тем быстрее оно выскальзывало из ее неуклюжих пальцев.

- Кто такой Стужев?! – бушевал рев в ее голове. Николь закричала. Ее череп грозился лопнуть, глаза – выскочить из глазниц. Ее голову сдавливало невидимыми тисками, но, в то же время, что-то внутри тоже не оставалось в долгу и давило на стенки черепа изнутри, точно каша, что упиралась в крышку кастрюли. Какого черта этот мутант делал с ней?! Зачем?! Что это – месть за ожоги? Или ему просто снова стало скучно?

Боль ушла. Так же внезапно, как и появилась. Николь с шумом втянула воздух и растянулась на холодном полу. Из ее носа хлестала кровь. И еще какие-то липкие дорожки спускались по ее щекам. Дрожащими пальцами девушка дотронулась до ушей, а затем поднесла их к глазам – из ее ушей тоже текла кровь.

- Мразь, – злобно прошипел Малик у нее над головой. Перекатившись на бок, Николь взглянула на своего мучителя и с каким-то запоздалым удивлением поняла, что лицо хранителя тоже было испещрено алыми дорожками: из носа, из глаз, из ушей и… Николь нахмурилась: рядом с бровью мужчины она заметила какой-то блеск. Что бы это ни было, оно выглядело как круглая металлическая пробка, вставленная прямо в висок хранителя; и по ободку этой пробки тоже сочилась кровь. Видимо, это и был тот самый передатчик, который вживила Малику Сандевал. Теперь Николь поняла, почему мужчина предпочитал носить длинные волосы, несмотря на жару: черные пряди скрывали железную «заплатку». – Вот же живучая тварь, а!

Никки закрыла глаза и прижалась лбом к холодному полу: ее голова раскалывалась на части, в ушах отдавался стук сердца, в носу и горле свербело. Она не знала, к кому обращался Малик, да ей было наплевать: теперь Николь поняла, что мутант-то даже и не начинал ее пытать: все его угрозы, все его придирки и испытания – все это было такой фигней, что девушка была готова рассмеяться. Вот он, вот настоящий Мистер Вселенское Зло. Шутки кончились. Черт, надо было убить его, пока была возможность.

- Вставай, – послышался приказ сверху. Николь лишь промычала что-то невразумительно в ответ.

- Вставай! – повторил он снова уже своим «другим» голосом, голосом которого невозможно было ослушаться. Девушка послушно встала (со второго раза) и сосредоточилась на том, чтобы не упасть: ее колени тряслись.

- Сядь на диван и приведи себя в порядок, – последовала новая команда, влажное полотенце упало девушке в руки. Она незамедлительно приступила к исполнению. Малик сел в кресло напротив, покрасневшими глазами наблюдая за неловкими манипуляциями девушки. Белок его глаз почти полностью исчез, приобретя пурпурный оттенок – жуткое зрелище.

- Лора Палмер, – через некоторое время заговорил он. – Тебе о чем-то говорит это имя?

- Нет, – Николь больше не думала сопротивляться внушению. Она ненавидела себя за эту слабость, но, черт, она скорее позволит Райли вновь отстегать ее своей шипастой плетью, чем добровольно подпишется на муки, что она испытала минутами ранее. Это было больнее, чем гореть на солнце Эстаса и ломать себе позвоночник вкупе.