Немой

Джейк встает, застегивает пиджак и выходит из комнаты, не дождавшись ответа.

От злобы мне хочется разорвать эту папку на маленькие кусочки. Кто, бл*дь, ведет себя так? Нет. Я не веду.

— Он всегда таким был, — Фрэнк выдувает кольцо дыма. — Даже, когда вырос. Я думал, он закончит на Уолл-Стрит. Достаточно близко?

Я беру папку.

— Мой выигрыш?

Он открывает ящик стола и вытаскивает белый конверт, который никогда не был таким толстым прежде.

— Бонус. Щедрость от змеи, которая только что выползла из моего офиса.

Взяв папку в одну руку, а конверт в другую, я сажусь в кресло и пялюсь на них.

— Сомнения, Келлар?

— По поводу?

— Твоей способности потянуть большую лигу?

Ни капли. Прошли годы после моего поражения в боях. Победа — это то, в чем я не сомневаюсь. Дело в том, что мне впервые нужно уйти, когда я хочу остаться. Моя жизнь — это сплошное движение: если оставаться в одном месте слишком долго, это собьет тебя с ног, но что-то внутри говорит мне, что этот раз не из тех случаев. Что это, бл*дь, за чувство?

— Нет. Просто думаю о том, как буду скучать по этому месту.

— И?

— Не-а, Фрэнки. Не по тебе.

Он усмехается и делает глубокую затяжку.

— Убедись, что устроишь им ад на турнире, ладно?

— А что еще мне им давать? Конфетки? — вставая с места с обоими предметами в руках, я направляюсь к двери, когда Фрэнк снова произносит:

— Не переживай о девчонке, Келлар. Ее глаза всегда были прикованы к одному бойцу. И это был ты.

Не оборачиваясь даже, чтобы посмотреть на него, я выхожу из его офиса и направляюсь к бару. Напоминание о том, что мне нужно заказать пиццу, вертится на переднем плане всех мыслей, как и тот факт, что в минуту, когда я доберусь домой, мне нужно будет сказать Макс, что через две недели я выйду за дверь без понятия, когда вернусь.

Думаю, остановлюсь и захвачу ей десерт. Может, это поможет унять боль, которая, я знаю, омрачит ее взгляд, и, вполне вероятно, заставит меня проделать дыру в стене нашей комнаты.

Глава 12

Макс

Это были самые долгие одиннадцать дней в моей жизни. Помните, как тяжело я воспринимала наши ссоры? Это во сто крат хуже. Есть что-то чертовски ужасное в том, что парень, за которым вы бегали всю жизнь и которого наконец-то заполучили, собирается выйти за дверь без оглядки. Турнир начинается завтра, и, когда закончится, Логан уедет в Калифорнию. Край красивых блондинок в стрингах. Или это Флорида? Так или иначе, его не будет здесь. С нами. Со мной. Это плохо бояться того, что если он уедет на слишком долго, то начнет сомневаться в том, что выбрал меня? Боже, именно это и случится, не так ли? Кажется, меня сейчас стошнит.

Сушилка для рук наконец затихает, и я быстро чищу зубы, прежде чем вытереть лицо перед зеркалом. Качая головой, делаю все возможное, чтобы поправить то малое количество макияжа, которое нанесла, и заправить выбившиеся пряди, пока молилась фарфоровому Богу.

В дверь слабо стучат, после чего Логан открывает ее ногой. Он опирается на дверную раму.

— Ты в порядке?

Я прохожусь взглядом по нему в его джинсах и футболке, и выражение на его лице не взывает сомнений. Опустошение.

О чем ему грустить? Это он решает уехать.

— В порядке.

— Максимус, не делай этого, — он качает головой. — Не лги мне. Ты сама не своя последние полторы недели. В один момент ты скачешь на моем члене, а в другой — пытаешься сдержаться и не начать орать на меня.

Ну… может, правда, может, и нет.

— Поговори со мной, малышка. Пожалуйста.

— Что ты хочешь услышать? — Я поворачиваюсь к нему всем телом и оттягиваю вниз черную футболку с Шерлоком Холмсом.

— Скажи мне не ехать, — безжизненно произносит он.

Мое сердце подпрыгивает к горлу.

Может, он и не хочет уезжать…

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я остался, и я останусь.

А. Он хочет поехать, но не хочет, чтобы я грустила. Видите? Вот что меня грызет с момента, когда он сказал мне. Ему нужно ехать. Ему нужно сделать это для самого себя. Я просто… Мне просто стоит быть менее эгоистичной в этом плане.

— Скажи, что мне сделать, Макс, что бы это ни было, я сделаю. Я потратил достаточно своей жизни на дерьмо, которое вредило нашим отношениям. Если мой отъезд разрушит наши отношения, скажи мне прямо сейчас, и я выброшу этот контракт в мусорное ведро. Я хочу, чтобы у нас все получилось. Что бы это ни значило.

Видеть боль в этих красивых голубых глазах — это как заглянуть в глаза щенка, которого вы несете топить. Вы просто… не можете сопротивляться. Посмотрите на него. По-настоящему посмотрите. А теперь скажите мне. Вы смогли бы отнять у него единственную мечту?

Подойдя к Логану, я обвиваю его талию руками и смотрю вверх в его глаза.

— Езжай, Логан. Я буду здесь, когда ты вернешься…

Он наклоняется и оставляет поцелуй у меня на губах.

— Ты уверена?

Нет.

— Конечно. Теперь давай отправимся на ужин, чтобы ты наконец смог рассказать новости всем остальным.

Беря за руку, Логан ведет меня из комнаты и вниз по лестнице, где за кухонным столом сидит Дин с домашкой перед собой.

— Готов, малец?

Он кивает, встает и, шаркая ногами, ровняется с нами. Мне очень нравится, как он немного начинает набирать вес. Приятно видеть, что его синяки сошли. На приеме у врача пару недель назад нам сказали, что у него дефицит массы тела, но теперь у него лишь небольшая нехватка веса.

Без преувеличений, он выглядит в точности, как Логан, когда тот был помоложе. Меня пугает то время, когда я начну выяснять, что девушки незаметно выскальзывают из нашего дома. Я знаю, что это будет. И вы тоже.

В машине Логан с Дином обсуждают спорт, пока я пытаюсь заставить свой разум присоединиться к разговору. Я пожевываю нижнюю губу, пока наблюдаю за проезжающими машинами, бессмысленно теряясь в вопросах о том, настолько ли запутанные жизни их водителей, как моя.

Почему я настолько чертовски драматична?

— Эй, мам… — Голос Дина прорезает мои мысли, и я смотрю через плечо, впитывая слово, которое только что слетело с его языка. Он неуверенно прочищает горло. — Макс.

Я делаю все возможное, чтобы не придавать значения тому, что он только что сказал.

— Да?

— Я хочу заняться баскетболом.

— Баскетболом? — присоединяется Логан. — Да я, бл*дь, ненавижу баскетбол.

— За речью следи. — Напоминание получает слабый смешок в ответ. — Кроме того, при чем здесь то, что не нравится тебе. Это малец хочет играть.

— И кто из нас будет практиковаться с ним дома? — спрашивает он.

— Не ты, — от моего ответа его плечи поникают, и мои тоже.

— Дядя Тони любит баскетбол, ведь так?

Логан издает слабое рычание, но я отвечаю:

— Любит. Он, скорее всего, мог бы показать тебе пару трюков, если ты хочешь заняться этим спортом.

— Почему баскетбол? — требует Логан, пока мы заезжаем на парковку.

— У меня получается. Кроме того, так намного легче заглядывать под юбку чирлидершам, выступающих сбоку поля, в отличие любого другого вида спорта.

От этого комментария у меня отвисает челюсть. Логан смеется, протягивая кулак мальцу, чтобы стукнуться с его кулаком.

— Это мой парень.

Я открываю дверь, бурча от отвращения:

— Я притворюсь, что этой части разговора никогда не было.

И вы тоже. И они никогда не стукались кулаками.

* * *

Внутри семейного итальянского ресторана мы все сидим за одним длинным столом у дальней стены. Все, кого мы называли семьей последние несколько месяцев, впервые вместе за пределами бара. Логан сидит по одну сторону от меня, а Дин — по другую. Тони расположился напротив меня, Эрин — слева от него, а Стюарт — справа. Люк как всегда в одном конце стола, а Си Джей — в другом, поближе к Эрин. Наша странная семья. Наша прекрасная семья.