Я ненавижу тебя!

Грязь… грязь…, какой же грязной она себя ощущала!

Ей не хотелось думать, хотелось забыть. Хотелось, чтобы все это было одним из ее тех страшных кошмаров, что мучили ее каждую ночь последние месяцы.

«А может, так и было?» — пришла трусливая мысль ей в голову, но черные синяки на ее предплечьях и внутренней стороне бедер, говорили совсем о другом.

Нет…. это было, было на самом деле. Она отдалась…. Нет, не так это называется, она не отдалась, она трахалась, как похотливая шлюха на столе со своим будущим боссом, и человеком, которого ненавидела всю свою жизнь, и более того, человеком, который засадил ее мужа в тюрьму!

— Господи… — всхлипнула, Маша впервые за все это время, — господи, что же я наделала?

Она закрыла лицо ладонями и поняла, что больше не может сдерживаться, слезы потекли по ее лицу.

Она давно хотела заплакать, точнее, сказать, сразу же после того, как пришла в себя, распластанная на столе и ощутила вес Влада на себе, и его горячее дыхание, щекочущее затылок, и жадные пальцы, зарывшиеся в ее волосы….

Маша понятия не имела, как она смогла сдержаться и не зарыдать в тот момент. Как она смогла заставить Влада встать с себя, хотя тот и не собирался из нее выходить, она ощутила, что стоило ей пошевелиться, как его плоть затвердела внутри нее опять! И о господи, ей это понравилось, она хотела еще!

Как Маша смогла задушить в себе этот порыв, она понятия не имела. Но ей все же удалось, выбраться из-под Влада, оттолкнуть его от себя и, схватив свою сумочку, которую умудрилась не забыть в отделе кадров и пальто, наскоро поправив одежду убежать из его кабинета. Как она добиралась до своей машины, это вообще отдельная история. Ей казалось, что все! Абсолютно все! Знают, что она занималась сексом с Владом Лисовским.

Маша забилась в лифте в самый угол, спряталась за волосами. Застегнула пальто на все пуговицы, и стояла, не шелохнувшись, чтобы не дай бог не привлечь к себе внимания, сжав пальцами свою сумку, с такой силой, что они даже заныли, когда она попыталась их разжать чуть позже. А когда она вышла из лифта в холл, ей показалось, что все кто там был, абсолютно каждый посмотрел на нее.

Ох, и чего же ей стоило не бежать, а выпрямив спину обычным шагом дойти до выхода, а потом еще и до своей машины… Никто! Никто этого не знает и не узнает никогда!

Она со страхом и трясущимися руками посмотрела на себя в зеркало заднего вида, ожидая увидеть там чучело. Но зеркало показало лишь ее бледное лицо с огромными напуганными глазами сияющими, каким-то неестественно ярким зеленым светом. Во всем остальном она выглядела, как обычно. Дорога до дома прошла, как в тумане. Маша чувствовала себя макросом в программе отрабатывающей определенные действия, пока ехала на машине — нажать педали в такой-то последовательности, включить поворотник, повернуть направо, дождаться сигнал светофора, затем, прямо, не сворачивая, опять светофор… и так до самого дома.

А стоило ей добежать до квартиры, как она прямо на пороге разделась догола, бросив всю одежду в коридоре, и заскочила в ванную, под горячий душ.

И принялась тереть свою кожу мочалкой с остервенением, даже еще не до конца понимая, что вообще делает.

И вот уже целый час, а то и больше, (Маша уже не понимала, она просто потерялась во времени) она сидит здесь под душем и пытается прийти в себя и понять, что это было?

Изнасилование?

Нет! Нет! Черт! Это не было изнасилованием!

Она сама, сама как чертова шлюха насаживалась на его член, подмахивала ему задницей, хрипела и стонала под ним. Какое это изнасилование? Чушь! Да и то, что она испытала…. Да разве такое испытывают при насилии? И то, как она кончила…. Нет, не так, кончила это не то слово, она испытала самый фееричный оргазм в ее жизни! Вот это правильное слово… и то, оно вряд ли отразит всю ту гамму чувств, что она испытала, пока Влад трахал ее на том проклятом столе…

Маша не знала, что такое вообще бывает. Нет, она, конечно же, слышала и читала об этом — каскадный или множественный оргазм…. Но у нее такого никогда не было. С Сережей она испытывала самый обычный оргазм. И ее все устраивало, ей нравился секс с мужем. Она любила его и… о, господи, и о чем она только думает?! И сейчас она его любит, так же как и всегда любила!

А то, что было с Владом…. Какая к черту любовь? Это же была чистая похоть. Причем… это даже не ее собственная похоть была. Маша ненавидела Влада всей душей, а тут резко воспылала к нему чувствами? Чушь! Тут было что-то другое. Скорее всего, то, о чем Маша совсем не хотела думать, но… это имело место быть и с этим ей пришлось согласиться…

У Маши самое настоящее раздвоение личности. Ее доктор когда-то говорил ей об этом. Он предупреждал, что у Маши может случиться что-то подобное. Потому что она сама создала себе вторую личность, после того случая.

«Маша, рано или поздно, но та девочка, которую ты подавила, которую ты ненавидишь так сильно, от которой мысленно решила избавиться, она поднимет свою голову, она придет к тебе и заставит тебя пожалеть о том, что ты сделала, нельзя забывать о ней, нельзя так сильно ненавидеть ее и подавлять!» — вспомнила она слова детского психолога.

А ведь он был тогда прав, она вернулась. Та маленькая девочка безумно влюбленная во Влада… она вернулась в тот день, когда Маша увидела его на стоянке. И она возвращалась к Маше во снах, заставляя ее вновь и вновь вспоминать все то, что было. Мстя ей за то, что та когда-то попыталась ее уничтожить, забыть, стереть, словно ее и не было.

А она была. Та маленькая глупышка, она была, все это время она пряталась где-то очень глубоко в ее душе, так и оставаясь в том же самом возрасте где-то между семью и тринадцатью годами. Ведь Маша даже не дала ей вырасти, она не позволила ей это сделать, не дала ей повзрослеть и понять, пройти через все постепенно. И вот теперь та девочка подняла свою голову, увидев рядом свою заветную мечту — Влада…

Маша только сейчас вспомнила, что она настолько сильно пожелала забыть себя ту в детстве, что у нее даже ни одной фотографии нет. Она же все уничтожила. Все свои детские фото, начиная с того момента, как она пошла в первый класс и до тринадцати лет. Словно она и не училась вовсе в школе до тринадцати лет. И только лишь после того, как она перевелась в другую школу, когда они переехали жить в другой город, только лишь после этого у нее есть фотографии и какие-то вещи…

Господи, да она даже всю свою одежду, все свои игрушки, все свои книги выкинула на помойку.

Она даже мебель из комнаты хотела выкинуть и отказывалась вообще входить туда. Ведь там она мечтала о Владе…

И даже на деревянной спинке своей кровати она выжгла выжигателем его имя, и вокруг еще и дурацкие сердечки нарисовала….

— Господи, какой же глупой дурой ты была! — не выдержала и закричала Маша вслух, — маленькой влюбленной глупой дууууроооой…

И она взвыла, словно раненый зверь, свернувшись в комочек в ванной.

— И это ты заставила меня с ним трахнуться! — опять закричала она не понятно на кого…

…на себя? Нет!

Она знала на кого кричит, она кричала на нее, на эту маленькую влюбленную глупую дурочку…

— Зачем…. Ну зачем ты это сделала!? Ты же заставила меня предать Сережу, как ты могла со мной так поступить? — продолжала всхлипывать и выкрикивать Маша.

— Ну, зачем…. зачем, ты вернулась? — уже шептала она, так как голос сорвала. — Как же я тебя ненавижу, глупая… глупая…

***

— Меня не для кого нет, — отчеканил Влад в трубку ледяным тоном секретарше и положил ее с такой силой на стол, что на экране, сделанного на заказ телефона от фирмы «Вирту» появилась трещина.

Влад досадливо поморщился, припоминая, что заплатил за него две тысячи евро, а бриллианты вставленные в корпус телефона, ему обошлись в еще большую сумму. Но затем он посмотрел на себя и понял, что до сих пор не только не помылся, но даже не застегнул ширинку. И в который раз сматерившись за несколько минут после ухода рыжей ведьмы, пошел ванную приводить себя в порядок.