Осажденный Храм

– Так как, сделка состоится? - спросил Ксанатос. - Мой транспорт и я отсылаю девчонку обратно к тебе. Я даю тебе пятнадцать минут. Это все.

– Как я узнаю, что Бент на самом деле у тебя? - спросил Куай-Гон.

Секундой позже голос Бент раздался из комлинка. - Куай-Гон, не делайте этого. Я в порядке. Я не хочу, чтобы..

Голос Бент резко оборвался. Связь прервалась.

Куай-Гон вошел внутрь комнаты Таллы посовещаться с ней. Али-Алан и Гарен последовали за ним.

Оби-Ван все еще не мог сдвинуться с места. Было похоже, что его тело отказывалось слушаться его разума. Он приказывал своим ногам двигаться, но они не двигались. Никогда прежде такого не происходило, ни в течении битвы, не даже тогда, когда Сераза была убита на его глазах.

Отчаяние стремительно захватило его разум. Мой провал. Моя ошибка. Бент умрет. Она умрет. Ксанатос беспощаден. Она умрет. И снова это будет моя ошибка.

Бент и Сераза слились в его мозгу. Его горе выло внутри него. Оно разрывало его желудок, его горло, и он не мог позволить ему ослабнуть.

Потеря Серазы так сильно ранила его сердце в момент, когда он увидел, как жизнь ослабевала в ее кристальных зеленых глазах. Она ушла от него навсегда. Он думал о ней, нуждался в ней, хотел встретить ее, что-нибудь ей сказать, но он никогда не увидит ее снова.

Он любил Бент так, как он любил Серазу. Как он мог говорить так жестоко с ней? Как мог он предполагать, что самое любящее сердце, какое он знал, могло иметь заговор против него. Она никогда не хотела быть рядом с Куай-Гоном. Он знал это так уверенно, как он знал свое собственное имя. В нем говорила горечь, усталость, стыд, все, кроме правды.

Бент всегда говорила правду. Каким ценным другом она была. И он потеряет ее. Он потеряет ее навсегда.

Моя ошибка.

Если Бент умрет, горе уничтожит его.

Он согнулся и таращился на пол, его сердце билось так, словно он только что сражался в битве. Он заглатывал панику, но не мог заставить ее исчезнуть. Вместо этого она поднималась у него в горле снова и снова, и душила его.

Он услышал шаги, они приближались к нему, затем остановились. Оби-Ван узнал поступь Куай-Гона.

Нет, нельзя позволить ему видеть меня в таком состоянии. Оби-Ван боролся с собой, чтобы успокоиться. Но паника была слишком реальной. Страх сжимал его горло, вызывал судороги в его мышцах, и он не мог двигаться.

Он видел, как ботинки Куай-Гона остановились перед ним. Затем, к его удивлению, бывший Учитель присел к нему. Его голос звучал совсем близко у уха Оби-Вана.

– Все хорошо, Оби-Ван, - мягко сказал Куай-Гон. - Я понимаю.

Оби-Ван потряс своей головой. Куай-Гон не мог понять.

– Никогда не бойся своих чувств, Оби-Ван, - сказал Куай-Гон. - Они могут направлять тебя, если ты контролируешь их.

– Я… Я не могу. - Оби-Ван силился выпустить слова. Как он ненавидел себя за то, что допустил слабость перед Куай-Гоном! Но он не мог лгать.

– Да, ты можешь, - еще более мягко сказал Куай-Гон. - Я знаю, ты можешь. Ты - Джедай. Ты сконцентрируешься. Ты достигнешь спокойствия. Не старайся спрятать страх. Не дай ему зажать тебя в тиски. Если ты позволишь страху пройти сквозь тебя, он оставит тебя. Вдохни.

Оби-Ван вдохнул воздух. Крошечная часть паники ослабила свою хватку. Он вздохнул снова, и почувствовал, что страх поднимается. Он не стал бороться с ним, просто воображал, как страх поднимается на его дыхании, покидая его тело. И мышцы немного расслабились.

– Мы освободим Бент, - продолжал Куай-Гон. - Мы победим Ксанатоса, принесем ему поражение.

Паника уменьшалась. Но не стыд.

– Я.. обидел.. ее, - слова выходили рывками. - Я.. сделал так.., что она. . убежала.

– А.., - Куай-Гон сделал паузу. - И это ты послал ее к Ксанатосу? Разговаривать с друзьями жестоко - неправильно, Оби-Ван. Обычно это приводит к извинениям, а не становится причиной, чтобы быть ответственным за то, что происходит впоследствии. Бент знала это. Ее похищение - не твоя вина, и она бы первая сказала бы тебе об этом. Она знала, что не должна была использовать водные туннели в одиночку.

Оби-Ван не отрывал глаз от пола. Он цеплялся за спокойствие Куай-Гона как за плот. Он стремился найти спокойствие в себе. Он знал, что Куай-Гон готов броситься на поиски Бент, что он полон желания избавить Храм от Ксанатоса. Но Куай-Гон присоединился к нему, охотно готовый подождать, пока пройдет его паника.

– Ты хотел вернуться в Джедаи, - продолжал Куай-Гон. - Теперь будь Джедаем. Это подходящий момент, это тот момент, когда ты должен вернуться. Самое наихудшее время - это время, когда ты должен следовать пути Джедая. Отбрось сомнения. Позволь Силе вести тебя.

Оби-Ван поднял голову и встретил твердый взгляд Куай-Гона. Он почувствовал Силу, между ними, Сила текла из него и вокруг него. Теперь он знал, что вместе они смогут победить Ксанатоса. Он был способен отбросить сомнения и поверить.

Куай-Гон увидел изменения в его лице. - Ты готов?

Оби-Ван кивнул.

– Тогда пошли, - Куай-Гон поднялся. Оби-Ван почувствовал, что его ноги двигаются легко. Странный паралич прошел.

– Что мы собираемся делать? - спросил Оби-Ван.

– Когда твой враг нападает на тебя неожиданно, ситуация меняется, - сказал Куай-Гон. - Но если твой план хорош, нет причин отказываться от него.

Глава 11.

Тала отослала ТуДжея с поручением, пока Куай-Гон и Оби-Ван менялись одеждой с Гареном и Али-Аланом.

– Твои ботинки слишком велики, - сказал Гарен.

– Нет, это твои слишком малы, - подсмеивался над ним Оби-Ван.

Куай-Гон и Талла стояли в углу, переговариваясь с Миро Даруном по комлинку. Их голоса смешивались, прерывались, говоря быстро и импульсивно, пока они совещались о стратегии, решая, что Оби-Ван и Куай-Гон должны записать на диск.

Затем Талла и Куай-Гон подали знак, Оби-Ван и Куай-Гон отрепетировали то, что они скажут. Им нужно поддерживать ритм настоящей беседы, в которой КуайГон наставлял Оби-Вана. Со стороны диалог должен казаться совершенно обычным с запинками и перерывами. Информация должна быть точной.

Беседа была записана в холе. Шум уровня и другие звуки должны подражать той области, откуда ТуДжей мог бы услышать разговор. Али-Алан и Гарен стояли в противоположных концах холла, чтобы быть уверенными, что никто не сможет помещать. Они также выглядывали ТуДжея.

Пока велись приготовления, Оби-Ван чувствовал постоянное напряжение внутри себя. Благодаря Куай-Гону он выпустил свой страх, и теперь его задачей было обрести спокойствие. Ему не терпелось заняться Бруком и Ксанатосом. Нетерпение не было союзником в битве, оно было врагом. Куай-Гон наставлял его в этом много раз. И Оби-Ван старался подражать самообладанию Куай-Гона. Рыцарь Джедай казался совершенно неторопливым, еще Оби-Ван знал, как легко и уверенно Куай-Гон двигается и говорит.

Куай-Гон активировал голосовую запись. - Мы должны поговорить, Оби-Ван. Нам нужно двигаться быстрее. Нет сомнений, что Ксанатос увел Бент из водных туннелей. Начнем поиск с северного крыла Храма. Ты достал инфракрасные сенсоры?

– Да, они здесь, - подал реплику Оби-Ван. - Где будут другие поисковые команды?

– Они начнут с верхнего этажа северного крыла, пока мы обследуем более низкие уровни. Мы встретимся посередине, затем закроем крыло полностью и продолжим поиск в правом крыле. В конце концов, мы поймаем его в ловушку.

– Я не знаю, почему мы должны оставить Ксанатосу транспорт на посадочной платформе, - запротестовал Оби-Ван. - Почему мы должны дать ему то, что он хочет?

– Потому что он обязательно проверит, чтобы быть уверенным, что мы сделали все, как он хотел. Мы не можем подвергать опасности Бент. Терпение, Оби-Ван. Ксанатос никогда не доберется до транспорта - Я хочу помочь этому, - сказал Оби-Ван свирепо, поднимая голос. - Я хочу сражаться с ним!

Куай-Гон просил Оби-Вана вести себя так во время записи, чтобы казаться нетерпеливым. Он хотел, чтобы Ксанатос думал, что мальчик почти не контролирует свои эмоции. Это могло дать им преимущество в предстоящей битве, если Ксанатос будет недооценивать Оби-Вана.