Пока любовь не оживит меня

Сгибаясь пополам, не могу успокоиться. Хохочу, как сумасшедшая, пока Ред спокойно ожидает в кресле. А я не в силах оборвать хохот, даже живот болит. Уму непостижимо, какая глупость. Филипп — гей! Боже, гей! Чёрт возьми, я сейчас умру от этого веселья.

Стираю с глаз слёзы и шумно дышу, чтобы прийти в себя.

— Ничего, можешь ещё посмеяться, ведь дальше будет не до этого, — Ред делает взмах рукой, которой держит листы.

Продолжая улыбаться, подползаю и встаю на колени рядом с ним.

— Ты-то сам понимаешь, что сказал? Мой муж не может быть геем. Не может быть, — постоянно хрюкая от смеха, произношу я.

— Я точно понимаю свою речь, а вот ты пока в шоке, сладкая, — подхватывает другой рукой мой подбородок и поглаживает его пальцем.

— Тогда объясни мне, откуда...кто выдумал такую глупость? — Наклоняю голову вбок, совершенно не веря в эту информацию.

— Факты. Начнём вот с этого, — отпускает меня и протягивает другой лист.

Беру его в руки и рассматриваю незнакомого молодого парня, которого ни разу в своей жизни не видела.

— И кто это? — Поднимаю взгляд на Реда.

— Санта.

— Ещё раз? — Давлюсь от смеха, вновь рассматривая парня на фотографии.

— Его зовут Санта. Теперь интересно? — Ред спускается на пол ко мне и садится рядом.

— Но это же мужчина, как он может быть Сантой? Это, вообще, редкое имя. И он совершенно не похож на испанца или же кого-то, кто может носить его, — несколько обиженно замечаю я.

— Верно, а вот она может назвать себя, как угодно, — показывает мне лист со шлюхой Филиппа.

— Ничего не понимаю. То есть, эта тварь имеет такое же имя, как и у меня? И всё это подтолкнуло тебя на мысль, что Филипп гей? — Ещё больше изумляюсь.

— Это один и тот же человек, — Ред забирает из моих рук лист и кладёт оба на пол.

— Что? Но у неё грудь есть, я помню, на фотографии она была по пояс обнажена и у неё внушительный бюст, как и длинные волосы светлого цвета, бёдра, в конце концов. Я видела женщину, Ред, но никак не этого парня, даже в парике они отличаются, — указываю пальцем то на одну, то на вторую фотографию.

— Гормоны, силиконовые имплантаты, наращивание и окраска волос, косметологи и пластическая операция сделали из Стюарта Санту. Он трансвестит. В обличье женщины и с мужскими гениталиями. Он состоит в элитном эскорт-агентстве для богатых клиентов. Сейчас это довольно прибыльно и востребовано, каждый мужчина извращён по-своему, и твой муж предпочитает парней. Он не первый раз пользуется услугами этого агентства, но вот этот человек стал постоянным товаром для него на протяжении последних полутора лет, — Ред делает паузу, а я хлопаю ресницами, обескураженная...нет, я не могу даже понять, что он говорит. Это невероятно, ведь я знаю другого Филиппа.

— Джоршуа попросил своих ребят, которые помогают ему в Лондоне, узнать, кто эта женщина. В данный момент она находится в съёмной квартире, и Филипп с ней. Она уволена, то есть не принимает заказы, но другие, её коллеги, с готовностью за несколько тысяч всё расскажут. И именно эта информация пришла на почтовый ящик брата, я ждал её ещё вчера, но, видимо, Филипп и там запугал всех, — продолжает Ред, пока я прихожу в себя.

— Но...нет, он не может. Нет, — мотаю головой, отодвигаясь от фотографий.

— Он гей, сладкая моя. Он выбирает тех, у кого есть член, — настаивает на своём Ред.

Перевожу на него взгляд и продолжаю качать головой.

— А как же... — на секунду замираю, — а как же я? То, что он делал со мной? Он изнасиловал меня в первый раз. И потом, мы занимались сексом! Между нами он имел место быть!

Подскакиваю на ноги и нервно расхаживаю перед всё так же сидящим на полу Редом.

— Хорошо. Давай по-другому, — вздыхая, поднимается и перекрывает мне путь.

— Успокойся, пойдём, — берёт меня за руку и ведёт к постели. Усаживает и сам опускается рядом.

— Скажи мне, точнее, опиши ваш секс с Филиппом. Какой он был? — От его вопроса покрываюсь краской.

— Если ты хочешь знать, лучше ли ты, то да, намного. И ты был прав, я не испытывала оргазма ни разу, тогда был первый, — тихо признаюсь я.

— Сладкая моя, мне не нужно подтверждения того, что я лучше. Я это знаю, — усмехается он. — Я хочу услышать другое. Что ты чувствовала, когда вы занимались сексом?

— Описать? Но...я не помню так чётко, просто общую картинку, — опускаю голову и нервно тереблю кромку рубашки.

— Давай общую.

— Хорошо, — делаю глубокий вздох, чтобы набраться мужества сделать новое признание.

— Больно. Сухо. Я лишь терпела. Обычно на животе. Очень часто у меня после этого всё болело, пару раз была кровь. Я помню, что Филипп что-то упоминал о разрывах и о моей нежной коже, слабых мышцах и делал перерывы.

— Как часто это было?

— Раз-два в месяц. В основном я находилась в пьяном состоянии, поэтому немногое из этого помню, как и то, что ощущала. Но я ни разу не кусала губы от страсти, только от желания закричать и прекратить всё, — стираю быстро слезу, появившуюся неожиданно в глазах.

Ред дотрагивается до моей влажной щеки и пальцем ведёт к подбородку, заставляет посмотреть в его серьёзные и напряжённые глаза, чтобы вновь пожалеть себя. Хотя сама виновата, я терпела только из-за денег и своего статуса.

— Поэтому он не может быть геем, он целовал меня, пытался что-то делать с грудью, но бросал это занятие, разворачивал и трахал. Он не гей, просто ублюдок, — сглатываю горечь и ожидаю, что дальше скажет Ред.

— Это и подтверждает то, что он полноценный гей, — снимает свою руку с моего лица и поднимается с кровати.

— Первый раз, когда ты появилась здесь и стала моей, я ощутил нечто странное. Обычно, у женщин, занимающихся сексом не так всё туго, даже если редко. А ты была очень плотной и испытала боль. Ты испугалась её, а я наблюдал. У меня не было девственниц, потому что я не беру их в любовницы, считая, что они должны подарить эту особенность тому, в кого хотя бы немного влюблены. Но по описанию, всё очень походило на то, что я был первым. Крови не было, ничего не было, чтобы полностью убедиться в этом, — Ред присаживается на корточки рядом со мной и берёт мои руки в свои.