Страница 31 из 33
– Хорошо. Всё хорошо, – приговаривая, протираю её лицо. Мотает головой, не позволяя мне это делать, пытается отпихнуть меня, даже драться, думаю, она бы могла, если бы с ней что-то не происходило сейчас.
– Шай! Прекрати! – Повышая голос, ловлю её запястья и прижимаю к влажной тонкой материи блузки.
– Дай помочь, чёрт! Слышишь? – Рычу, бросая в унитаз разорванную бумагу.
– Не трогай… не смей… не трогай… – одними губами. На выдохе. Сглатываю от этих слов, но это невыполнимо.
– Ты идти можешь? – Немного приподнимаясь, обхватываю её за талию.
– Что я спрашиваю? Нет, не можешь. Хорошо. Донесу тебя. Шай, посмотри на меня, – одним рывком поворачиваю её к себе и прижимаю к стенке кабинки.
А взгляд мутен, алые нити изрезают белок, а тёмные глаза усталые и потухшие.
– Шай, я довезу тебя. Помогу и отставлю альбом у тебя. Только не дерись со мной, ты не можешь идти, не понимаю, как ты, вообще, доехала сюда. Да и я в шоке, если честно. Я… – слабый удар по паху и кривлюсь, фиксируя её тело своим.
– Ты близко… очень… не трогай… не трогай меня… не надо… – сквозь зубы шипит и меня злит это.
– Закрой рот, Шай. Закрой свой рот и слушай. С тобой явно что-то не так, тебя рвёт, да и вид у тебя не ахти какой. Поэтому закрой свой рот, потому что я пытаюсь помочь тебе, хотя не хочу. Я должен был попрощаться с тобой, извиниться и больше не видеть тебя. Отпустить эти мысли, которые не дают работать. Закрой рот, иначе я не могу сконцентрироваться на том, что мне делать, – рычу в её бледное лицо. Мне повезло, что сейчас она не может мне ответить или же применить какой-нибудь из своих приёмчиков. Иначе я бы валялся на полу в уборной.
– Ухватись за мою шею, – забрасываю её руки себе на плечи и, наклоняясь, хватаю её под колени.
Она даже не двигается, словно заснула. Только чувствую её быстрое и сухое дыхание рядом с шеей, которое даже сейчас отдаёт прохладой. Сложно открыть дверь, когда ты несёшь человека, но сейчас удаётся всё, потому что раздражён, зол и напуган. Последнее не хочется признавать.
Бросаю взгляд, на затихшую в моих руках Шай, пока направляюсь к парковке, мимо удивлённого и перешёптывающегося персонала. Плевать. Больше сюда не придём. То есть я не приду. А она… не знаю. Почему ей плохо? Может, всё же, беременна?
– Шай, поедем на твоей. Моя… на твоей и точка, – более уверенно заканчиваю и, опуская девушку, прислоняю к автомобилю.
– Стой, я поддерживаю тебя. Держись за меня, если нужно, – прижимаю её тело своим к автомобилю. Шипит, а затем выдыхает. Слабо. Надрывисто.
Ищу ключи в её сумочке, висящей через плечо.
– Она уже открыта… мотылёк… ключ… близко… она открыта, – шепчет, обдавая своим дыханием мою шею.
– Ну да, как же у тебя может быть иначе, – бурча, обнимаю девушку за уже влажную от пота блузку и отодвигаю немного.
Да я сам весь мокрый. А в салоне «Ауди» приятно пахнет кожей и лёгким послевкусием привычного парфюма владелицы. Опускаю её в пассажирское кресло и привожу его в лежачее положение. Пристёгиваю и закрываю дверцы. Перебегаю на водительское, бросаю рюкзак назад.
Если честно, никогда не водил такие навороченные машины. Всегда хотел, но денег не было. А сейчас чувствую себя кем-то иным, пока ищу, где вставлять ключ или как она заводится.
– Тормоз до упора и кнопка справа от руля, – хрипло подсказывает Шай.
– Спасибо. Я…у меня всё иначе. Спасибо. Ты как? – Улыбаясь, быстро выполняю указания.
– Альбом…
– Чёрт, да он со мной! Лучше лежи и не выводи из себя. Я не понимаю, что происходит. Ты… вся такая идеальная, сильная, стальная даже и сейчас тебе плохо. Тебя даже трясёт и, может быть, мне экзорциста1 позвать, потому что не могу придумать сейчас ни одного объяснения, что случилось с тобой. Ты отравилась? – Чувствую себя полным идиотом, когда поворачиваю голову к Шай.
Мне больно смотреть, как она стискивает зубы, кусает губы. Ей хочется кричать, но она держится. Настолько глупо её поведение в данной ситуации, что появляется желание наорать на неё. Возможно, потому что паникую, ведь эта встреча подразумевала лишь обычный обед. Без последствий. А вышло всё иначе. Гоню по дорогам на чужой машине, а рядом из девушки пытается вырваться дьявол. Кручу кондиционер и ставлю на самый минимум. Мне очень жарко. Я весь мокрый, как и Шай.
Красный свет, и я слышу её стон.
– Тебе плохо? Может быть… не знаю… дерьмо, у тебя так чисто здесь. Жалко будет, если тебя стошнит… – тянусь рукой к её лбу, потому что кажется, что она горит.
Отбивает руку и распахивает глаза, испепеляющие меня яростью.
– Не прикасайся. Выметайся из моей машины, – наверное, она хочет сказать что-то ещё, но жмурится, вновь начинает быстро дышать и выгибается.
– Интересная просьба, Круэлла. Ещё немного и тебя снова начнёт тошнить, моя машина осталась на парковке в ресторане, да и помощь тебе явно нужна. Чёрт, Шай, даже не думай. Терпи, слышишь? Чем ты так отравилась? – Её лицо с каждой секундой зеленеет, и также наблюдаю, сколько силы у неё внутри. Она именно борется с собой, старается контролировать себя и не позволяет мне узнать что-то большее.
Нажимая на газ, достаю телефон из джинсов и одной рукой ищу сохранённую заметку с адресом Шай. Конечно, она живёт в одном из самых новых районов, где цена на квартиры заоблачные. Хмыкаю на это и прячу мобильный обратно.
Сворачиваю к её улице и передо мной высокие массивные ворота, через которые предполагаю можно войти только по приглашению. Подъезжаю к ним, когда девушка издаёт стон и сжимает руками голову.
– Дерьмо. Шай, мне не открывают, – сквозь зубы произношу и жму на гудок.
Замечаю другие ворота подземного паркинга, потому что никто не реагирует. Останавливаюсь возле них. Красный огонёк сменяется на зелёный, и они открываются.
– Какой у тебя этаж? Шай, какой этаж? – Громко спрашиваю, спускаясь по винтовой дороге.
– Первый.
– Чёрт! – Переключаю передачу и сдаю назад. Мне бы не разбить ничего, иначе не расплачусь.
Заезжаю задним ходом на нужный этаж и ищу свободное место. Плевать, если не там. Потом переставит.
– Как её выключить? – Шиплю, пока мотор работает.
– Мотылёк… глупый… так же… кнопка… педаль, – Шайди издаёт хриплый смех, а затем такой же стон.
– Сейчас доулыбаешься. Скажи спасибо, что, вообще, доехал, – бурчу себе под нос, наконец-то, заглушая мотор.
Выскакивая из машины, подхватываю рюкзак. Распахиваю дверцу с её стороны. А её буквально трясёт. Да так сильно, что теряюсь, не зная, что делать дальше. Отстёгиваю ремень и вытаскиваю девушку из машины. Клацает зубами.
Несу её к лифту. Она не такая тяжёлая и горит. Кажется, у неё температура. Может быть, простуда?
– Какой этаж? – Спрашивая, вхожу в лифт.
– Двадцать четвёртый… чёрт, – шипит, впиваясь в мою шею ногтями.
– Дерьмо, Шай, больно! – Кричу, кривясь на разодранную кожу, и нажимаю на нужную кнопку.
Отчего становится жалко её. Она как будто становится маленькой в моих руках, сжимается вся и дрожит.
– Тише, сейчас… ещё немного… потерпи, – шепчу, прижимая её ближе. Боюсь уронить.
Шипит. Стонет, и конвульсия проходит по её телу. Сжимает ещё сильнее мою шею.
– Ты раздерёшь меня, бабочка, – жмурюсь от боли.
Наконец-то, лифт останавливается, и я быстрым шагом иду по коридору к нужной квартире. Ударяю ногой, затем ещё раз, удобнее удерживая Шай на руках.
– Что… – дверь распахивается, и передо мной стоит женщина примерно сорока лет и удивлённо смотрит то на меня, то на девушку в моих руках.
– Я не знаю, что с ней! – Кажется, нервы сдают, и кричу.
– Матерь Божья! Девочка моя, скорее сюда, – отходит от двери, пропуская меня в светлое пространство.
– Элеонор… пик… – жалостливо хрипит Шай.
– Быстрее. За мной, – командует женщина и ведёт меня на второй этаж.
Открывает самую дальнюю комнату, и я оказываюсь в белоснежной спальне, где всё сверкает от чистоты.
1
Особая должность в составе клира в древней христианской церкви. Обязанность заклинателей состояла в чтении особых молитв над бесноватыми, эпилептиками и подобными больными.