Без маски

– Гранд, презерватив, – вот и добился реакции, что иллюзия развеялась.

– Нет, – рыкнул я.

Я хочу снова ощутить стенки тугого влагалища, получить весь спектр эмоций без резинки, от которой у меня уже начинался зуд. Только с Ней я спал без защиты, и это сделало меня уязвимым, зависимым от ощущений.

– Гранд, слезь с меня! Я не принимаю таблетки, – Аманда оттолкнула меня, и я со стоном перекатился на спину, тупо уставившись в потолок.

– Принимай их, меня достало это, – раздражённо сказал я и встал с постели.

– Они гормональные, и ты знаешь, что я не хочу потерять форму, – причитала Аманда.

– Тогда пошла ты на хрен, – фыркнул я, быстро одеваясь.

– Куда ты? – Закричала девушка.

– Отвали! – Рыкнул я, доставая из шкафа футболку.

– Только попробуй поехать к ней! Только попробуй мне изменить, я разорву контракт! – Вопила Аманда, идя следом за мной в халате.

– Делай, что хочешь, – повёл я плечами, обуваясь. – И запомни, я оплатил твои съёмки, когда тебя не хотели брать. И всё, что я получил – это ванильную хрень. Я хочу секса, животного и горячего. А ты меня задолбала! Я больше не собираюсь быть роботом, который жрёт одну зелень. Я хочу мяса, я хочу крови, я хочу бухать, я хочу курить, я хочу жить, блять. А не быть гребаным домашним растением, которое ты иногда поливаешь! Ты выставляешь меня идиотом перед моими друзьями!

– Не перед друзьями, а перед ней! Она ужасная, плохая, она шлюха, и ты не похож на неё! – Истерила Аманда.

– Заткнись, – процедил я. – Не смей о Ней что-то мне говорить, а тем более, обзывать Её. Это я плохой, ты ни хрена не знаешь о моей жизни, потому что ты вся такая идеальная Барби, что уже тошнит. Я не хороший, ты не видела меня настоящего. Я грубый и злой, я трахаю всех подряд, я наслаждаюсь этим, потому что я ужасный ублюдок. Это я сделал из Неё безбашенную стерву, но, в отличие от тебя, Она живая. У Неё есть минусы, как и у меня. Она не скрывает их, а я запрятал из-за Неё. И да, ещё одно, помимо того, что я трахал Её, ещё я Её любил, я пел для Неё и купил кольцо, чтобы жениться. Поэтому пошла на хрен! Я устал от тебя!

С этими словами я подхватил куртку и хлопнул дверью. Вот бывают провалы в памяти, когда ты просто несёшься куда-то, где тебя даже не ждут. А тебе это необходимо, и плевать на последствия. Тебя трясёт, мозг больше не соображает, и ты просто оказываешься посреди тёмной улицы у знакомого фасада. Нажимаешь на кнопку домофона и ждёшь, просто ждёшь, готовый орать, биться голой об дверь.

– Кого нелёгкая принесла? – Недовольный и сонный голос послышался из динамика.

– Это я, – только произнёс, умоляя всех богов скинуться на эту ставку.

– Гранд? Сейчас два утра, и я сплю, я тебе всё сказала, – теперь недовольство в её тоне.

– Блять, Ливи, открой. Мне плохо, чертовски плохо, и я ни хрена не понимаю, – простонал я, когда палец яростно давил на этот долбанную кнопку.

– Проспись, Кин. Поезжай домой, – фыркнула она, и наш разговор окончен.

Но теперь внутри злость на неё. Она всё перевернула, снова верх дном, и должен убедиться, что всё это фантазии. Она виновата в том, что ты нагрубил своей девушке! Она, только она виновата во всём!

И новая попытка, но мне просто уже никто не ответил. Пытался позвонить по другим квартирам, меня или послали, или игнорируют.

Осталось лишь отойти и посмотреть на тёмные окна.

– Лив! – Заорал я на всю улицу. – Твою мать, впусти меня!

А со всех сторон уже недовольные люди, начали возмущаться, пытаясь заткнуть меня. Ни хрена я не сдамся.

– Оливия Престон, открой эту чёртову дверь, иначе я продолжу орать! Тебя выселят на хрен из этой квартиры! – Ещё громче разрезал ночной воздух.

Свет в нескольких окнах, и в одном из них знакомый образ, усмехается над твоими попытками узнать о себе новое.

– Спой, Кин, а я подумаю, – рассмеявшись, ответила она.

– Я прибью тебя, – сказал сквозь зубы.

– Парень, иди отсюда, сейчас полицию вызову, – какой-то мужик посоветовал мне.

– Пошёл на хрен, – бросил я. – Открой дверь!

– Зачем? – Видел, как она прокрутила в руках сигарету и закурила её.

– Поговорить, – я уже рычу, – и брось эту гадость, я тебе сказал!

– Кин, отправляйся домой, – она пожала плечами и закрыла окно.

Но я вернулся к этому долбанному домофону и снова нажал на кнопку.

– И? – Её явно забавляло моё отчаяние.

– Ливи, открой, я хочу просто поговорить. Нам надо поговорить, обсудить всё. Мне это надо, – тихо произнёс я.

– Проходи, третий этаж, – и, наконец-то, меня впустили.

Перепрыгивая через ступеньки, уже оказался на нужном этаже, где стоит Она в длинной футболке и сложенными на груди руками. Молча отошла от двери, чтобы пропустить меня внутрь.

– Итак, зачем пожаловали, мистер Кин? – С издёвкой спросила она и закрыла дверь.

– Зачем ты приехала сюда? Зачем снова встретилась со мной? – заорал я.

– Так, я тебя сейчас выставлю, – резко произнесла Лив и прошла в гостиную, сев на диван по-турецки. – Не ори, бешенный. Хотел поговорить, я только «за». Пора нам с тобой обсудить всё и забыть. Присаживайся.

Да как мне сесть, если я на взводе? Я хочу ходить, разрушать все вокруг, а лучше трахнуть её. Но надо обуздать проснувшихся демонов, надо принять её правила, потому что спасения мне нет.

Я сел в кресло и сбросил куртку на пол.

– Я прилетела сюда на практику в Пресвитерианской больнице, и я здесь уже неделю. Срок – две недели. Я уточняла у Леса, здесь ли ты, и он сказал, что нет. Вообще, мне предложили клинику в Лос-Анджелесе, но я не поехала. Поменялась с Джимом. Я не хотела встречаться с тобой, но это моя плохая карма. Я думаю, что Коул и Лайла это придумали. Влезли в ход событий и заставили нас встретиться, – спокойно сказала она.

– Я был у тебя, я приехал в день рождения Лестера, и я видел всё, – выдохнул я, смотря на её удивлённое выражение лица. – Твоя мама открыла мне дверь и показала, как вы спите вместе. Ты предала меня в тот день!

– Мама? – Переспросила Лив.

– Да, она. Я приехал к тебе! Я не мог без тебя! Я вернулся домой в Лондоне, и я узнал всю правду. Я…я просто озверел тогда. Ведь ты была для меня всем, целым миром, а так манипулировала мной! Что я должен был делать? Что? – Уже вскочил, раны внутри меня раскрылись, и я хотел знать ответы на болезненные вопросы.

– Поверить мне, поговорить со мной, а не устраивать цирк. Ты сам виноват, Гранд, – вздохнула Лив и поменяла позу, сев ровнее.

– Но ты целовалась с Лестером! Ты спала с ним! А сейчас снова соврала, что ждала меня! – Возмутился я.

– Да, я целовалась с ним, да, я спала с ним, – бесстрастно ответила она.

– Сука! И ты так просто это говоришь мне? После того как клялась в любви? – Заорал я.

– Да, сейчас я говорю об этом очень легко и просто. Тогда я любила тебя, я всю жизнь тебя любила. Поверила в тебя, а ты подорвал это чувство. И что ты сейчас от меня хочешь? – Нахмурилась Лив и встала. – Чтобы я упала перед тобой на колени и молила о прощении? Чтобы я сказала, что до сих пор люблю тебя? Нет, малыш Гранд. Я этого не сделаю, потому что не чувствую себя виноватой, во мне нет для тебя больше любви. Я свободна от тебя и твоих тайн, игр и девок.

– Неужели, ты сейчас без своей невинной маски? Нет слез, нет тепла, – ошарашенно прошептал я.

– Верно, Гранд. Я сняла с себя всё, чтобы больше не быть загнанным зверьком из-за тебя. А сейчас если это всё, то покинь мою квартиру. Тебя ждёт Аманда, она тебе очень подходит. И я желаю тебе только счастья, – улыбнулась Лив и указала на дверь.

– Ты специально сегодня выводила меня из себя? Ты танцевала только для того, чтобы извести меня? – Поменял тактику, лениво улыбнулся и сделал шаг к ней. Не верил больше ни единому слову, которые резали внутри. Только действия могут помочь мне понять самого себя.

– Я танцую только для себя, – она помотала головой. – Гранд, тебе придётся принять это. Не понимаю, почему для тебя это так сложно?