Страница 256 из 257
— Да, оно есть. Мы там, где наше место, друг мой. Мы вернулись туда, где были счастливы. Мы нашли своё спокойствие...
— Аурелия, — перебивая, я ищу среди тех людей, что столпились на площади, ту единственную.
— Она здесь? Она тоже здесь? Если это мой райский сад, то и она должна была дойти сюда...
— Вэлериу, я должен тебе сказать, что...
— Нет! — зло обрывая его, делаю шаг назад. Этим пугаю младенцев, на руках у женщин. Задыхаясь, смотрю на лица своей семьи. Лука поджимает губы и обнимает свою жену. Петру кривится, бросая взгляд на Георга, за которым прячется девушка. Молодая и светловолосая. Констанца. И её привела сюда дорога. А моя Аурелия не добралась.
— Вот оно... вот оно проклятье моё. Видеть всех вас, попасть в рай для меня без неё. Знать, что до сих пор проклята... а я здесь... жестоко. Вот она моя бесконечная история боли теперь, — сжимаю губы и не даю Георгу сказать что-то ещё. Теперь я чувствую всю палитру из любви, она такая яркая и причиняет неимоверную боль и раскаяние. Вину и ещё больше сжимает сердце внутри.
Обхожу друга быстрым шагом. Мне требуется знать, почему. Почему Он так поступил со мной? За что принял сюда, а её забрал у меня? За что ей не подарил это?
— Отец мой, отдам всё, что хочешь. И этого всего мне не нужно без неё. Я не заслужил, забери это. Прошу забери моё сердце, но благослови её. Услышь меня, — шепчу, спускаясь по холму к городу. Я должен изменить всё. Должен отдать свою жизнь за её. Я хочу этого. Вырвать сердце и отдать. Только бы знать, что она сейчас свободна и счастлива.
Останавливаюсь, смотрю на детей, играющих у церкви. И она ни капли не изменилась. Такая же деревянная и маленькая, какой и была. Даже мысль о том, что я знаю каждого ребёнка, передо мной, не трогает более меня. Внутри стоит ком из боли.
Прохожусь взглядом по матерям, что подхватывают своих детей, открывая мне путь к церкви. Дверь распахивается, и оттуда выходят девушка и старец. Она кланяется ему, её алый платок падает на плечи, являя взору золотистую косу. Старец целует её в лоб и, видимо, прощается с ней. Только я не помню такого священника, а, судя по всему, это он и есть. Смутно знакомо это платье, одетое на ней. Темно-синего цвета развивается на лёгком ветру. Отблеск лучей на её груди ослепляет, когда она поворачивается, что жмурюсь. Моргаю и вновь открываю глаза, чтобы сердце остановилось на секунду и вновь застучало так громко в груди, не даёт сказать, произнести хоть слово.
Нежный овал лица, блестящие синие глаза и девушка склоняется к ребёнку, что-то показывающему ей. Он отбегает от неё, а она выпрямляется, поднимая голову.
— Аурелия... — шёпот срывается с губ, и я делаю шаг.
Вижу, как бледнеет она, и её губы что-то шепчут.
— Аурелия... — уже громче, стараясь идти быстрее.
— Аурелия! — кричу, срываясь на бег, как и она.
Алый платок падает с её плеч, оставаясь позади. Встречаемся с ней, и мои руки обхватывают её талию, и обнимаю, поднимая над землёй. Неподвластные разуму чувства наполняют меня, шепчу её имя, чувствую её руки, обнимающие меня.
Опускаю на землю и обхватываю её лицо руками, впиваясь в губы. Ощущаю соль на её губах. Слезы, а я целую её, каждый миллиметр этого незабываемого лица. Не могу поверить, отрываюсь от неё и смотрю, впитывая в себя чистую красоту.
— Ты прощён... — шепчет она.
— Ты здесь... — отвечая ей, глажу волосы, не могу насытиться и снова целую.
— Я молилась...
— Я просил о тебе...
— Я так верила...
— Я видел тебя...