Страница 2 из 18
–Проснулся, сынку? Гляжу, совсем молодцом становишься! Скоро на ноги поднимешься, плясовую танцевать смогёш. Ну… давай глянем, чего там нынче подправить можно.
Помнится в прошлый раз дед выглядел ослабевшим прожитыми годами человеком, теперь же крепкие, сильные руки ухватившись, развернули его животом вниз, заставив поморщиться и застонать.
–Ничё-ничё! – подбодрил за спиной голос старика-коновала.
Скорее почувствовал, чем наверняка ощутил, легкое движение воздуха у затылка, приятное покалывание на коже головы и вдоль позвоночника. Под дедово бормотание кажется смог приснуть, а когда снова перевернули на спину, проснуться. Руки старика уперлись пальцами в районе солнечного сплетения. Услышал голос деда Матвея.
–Все волокна спинного мозга перекрещиваются в районе груди.
Чувствовалось, что старый устал, возясь с ним.
–Место перекрещивания, издревле называют – путевым камнем, и правая половина головного мозга контролирует левую половину тела и наоборот, также разворачиваются в районе груди и энергетические каналы человека. Ф-фух! Подправил! Скоро ты у меня, не то что говорить будешь, но и вспомнишь о себе все, даже то, что и забыть хотелось бы. Все! Укрою тебя, одеялом укутаю и спать.
Легкий толчок ладонью в лоб и благодатная нирвана.
Вместе со снами, к нему возвращалась и память. Кто он? Всего лишь лейтенант Российской Армии, пушечное мясо на полях проданной политиками войны. Да-а…
С выздоровлением дед перевел его из флигеля в жилой дом. С первой зорькой на двор всегда выходил дед, видать не спалось старому. При этом слышалось поскуливание дворовой псины и карканье одомашненного ворона. С недавних пор на сии звуки, из дома выходил и окрепший постоялец. Ближе к обеду ежедневные процедуры, похожие на вытягивание жил из обновленного организма. Но это уже была ерунда. Потом отдых, вечером общение в горнице за столом. Опрятная чистая комната на два окна, с громоздким круглым столом посредине, с иконами в углу и тлеющей лампадкой под ними. Мебель, в отличие от деда, была современной, Сашка сразу признал в ней импорт. Через проход в соседнюю комнату, виднелся диван и громоздкий цветной телевизор «Фотон». Вот и сегодня, за чаем шел ненапряжный рассказ-воспоминание, на которое сподвиг Матвей Кондратьич, с любопытством и интересом слушавший его:
–…В Чечне федеральный центр создал и вооружил оппозицию, тех, кто опоздал к дележке пирога и власти на этапе формирования самостоятельности, ну и в силу жадности вынужден был примкнуть к России. Помню, девятнадцатого сентября вместе с абреками на бронетранспортерах с боем ворвались в Грозный. Смех один, да и только! Сплошная махновщина. Они даже не собирались там задержаться. Постреляли, прихватили какие смогли трофеи из вооружения, ну и деньжат разжились, потом бегом обратно. Ха-ха! Вот под их завесой наша группа и «зачехлила» нужного человечка. Усман Имаев. Может слышал, дед?
–Нет. – Помотал головой Матвей Кондратия, отпивая глоток терпкого чая. – Да и зачем мне о нем слышать?
–Главный дудаевский банкир, министр финансов и генеральный прокурор в одном флаконе. Вот его и заказало руководство нашему ведомству. Видно много знал о всех тайных аферах новоявленного государства. Во-от! Взять, взяли. Стреножили. А при отходе нам на хвост дудаевские службы плотно и присели. Сколько могли, изворачивались, ну а потом и до боя дошло. Последнее воспоминание, это меня взрывом приголубило… – на мгновение смолк, словно споткнулся, поежившись как от холода, закончил, – …и темнота.
–Угу! Тебя ко мне, твои родственники привезли. В ростовском госпитале им тебя под расписку отдали. Считай четыре месяца там в беспамятстве пролежал. Ну а дальше ты знаешь. Теперь почитай здоров. – Вздохнул. – Вот и мой Сергунька, сейчас в этой клоаке воюет.
–Кто?
–Внук.
–Десантник небось?
–Нет. Обычная пехота.
–Ну это проще. На блокпостах стоят. – Попытался успокоить старика.
Дед насмешливо зыркнул на постояльца, указательным пальцем расправил усы.
–Да я за него не переживаю. Соскучился.
В соседней комнате запищал ребенок, заставив деда без злости выругаться и поднявшись со стула, метнуться на зов. Александр уже знал о скорбной судьбе полуторамесячной девочки, оставшейся без матери на руках чужого ей человека. Старый Матвей не сумел вытащить больную, привезенную к нему из Краснодара и родившую ребенка прямо в этом доме. Ему и самому вернувшаяся память преподнесла сюрприз. Оксана, его молодая жена, и сама на неделях должна разродиться, поэтому сейчас и не с ним рядом. Помотал головой от нахлынувших плохих мыслей. Не дай бог, чтоб так!.. Была б его воля, умотал бы к ней в станицу.
Вернувшийся от успокоившегося ребенка, дед уселся на место, но из комнаты с телевизором надрывно прозвучал звонок, похожий на трель будильника.
–Кому там неймется?… – проворчал дед, вновь подхватываясь на ноги.
Александр с удивлением уставился на «пережиток прошлого» прижимавшего к уху мобильное устройство связи, похожее на большой кусок железного полена с кнопками и короткой антенной.
– А-а, это ты, Федор! Здравствуй! … Как живу? Твоими молитвами… Да… Да. Нормально, вытащил. Вот передо мной сидит. Да. Можно уже и домой отпускать. Ребенок? Да, что ему сдеется? Тоже здорова.
Надолго замолчал, по всей видимости выслушивая длинную тираду абонента на противоположном конце невидимой линии связи. Лицо старика смурнело на глазах, приобретало выражение сильной степени волнения.
–Добре! Скажу. Прощевай, Федор. – Закончил разговор.
Отложив чудо-трубу в сторону, Матвей Кондратич перевел тяжелый взгляд на постояльца. Чего это он так смотрит? Уставился, будто в бездну глядя, не видя перед собой ничего. Старик отвел глаза, вздохнув, поднялся на ноги, шагнул к шкафу со стеклянными дверьми. Поставил на стол бутылку водки и два граненых стакана. Налив прозрачную как слеза жидкость почти до краев, кивнул, заставляя пить. Ничего себе! Дождавшись, когда Александр опустошит емкость, выпил сам, утершись рукавом рубахи. Рубленными фразами чеканя речь, обратился к нему:
–Федор Мартыненко звонил. Это тот, через которого твои родичи тебя ко мне определили. Горе у тебя случилось. Жена с новорожденным ребенком умерли.
Что-о? Что этот старый пенек мелет? Дыхание перехватило.
–…Собирайся. Завтра за тобой заедут. Послезавтра похороны.
Вздохнул.
–Да-а! Еще твоя мать через Федора велела передать, чтоб девочку у меня забрал, – дед головой мотнул в сторону комнаты со спящим ребенком, – на тебя ребенка запишут, ну а воспитывать сами будут. С Федором договорено. Прости за поганые вести.
Вышел из горницы, громко хлопнув уличной дверью.
Похороны для еще не совсем окрепшего Александра прошли как в тумане. Оксану с младенцем похоронили в одном гробу, на станичном кладбище, а через две недели из Ростовского аэропорта в Москву вылетел пассажир, Александр Кутепов…
Глава первая
Удар из прошлого
Чужих он почувствовал сразу. К нему в хозяйство наезжали редко, отчасти оттого, что жил бирюком, отчасти из-за его упертого характера. Ни начальству, ни браконьерам не давал развернуться «на своей земле». Поэтому еще на подходе к заимке отчетливо ощутил сигаретный запах, а уж как вышел к сараю, увидал два черных внедорожника и людей рядом с машинами. Лощеные, одетые по-городскому, никак не охотники, и тем более не браконьеры пожаловали. Начальство? Не похоже. Формат не тот, да и номера на «тачках» московские. Далековато от столицы забрались! Закравшаяся в душу мысль, что приехали люди связанные с его второй, стороной жизни и соответственно профессии, о которой мало кто знал, тут же исчезла. Мандража не было. Хотели бы «обнулить», сделали бы это проще. Да и «работал» он через «десятые руки», вычислить сложно.
При появлении хозяина кордона, молодые люди в костюмах темного цвета «подтянулись», чувствовалась определенная школа. Оружия никто не вынимал, но кожей ощущалось, что было оно и применить его приезжие готовы в любой момент. Повеяло от них напряжение и опасность, ему ли не почувствовать такое.