Страница 13 из 17
Не все милиционеры смотрели на нас дружелюбно – все знали что егеря не дают бить зверя местным жителям, в том числе и им, придерживая его гостям из России. У егерей своя правда им надо пополнять бюджет, а пополнять есть с чего – 50 евро ввоз оружия 50 лицензия, за трофей отдельно. У Сергея хорошие отношения с милицией, регистрацию прошли быстро, не выходя из машины.
В карьере бахнули, пару раз с «Меркеля» на 100 метров – 9 – ка и 10 – ка, порядок – можно в лес.
4. БЕЛОРУССИЯ, МАЙ 2016
Охота, без сомнения, одна охота. Вы произносите это волшебное слово, и все становится понятно, как говаривал Сергей Тимофеевич Аксаков, великий русский писатель.
На дворе месяц май и стало понятно, что пора ехать на охоту. В Белоруссии открылась охота на косулю, из рода оленьих. Добывать можно только самцов – оленей или как говорят белорусы – козлов, у которых начался гон.
Европейская косуля водится в Белоруссии в изобилии и по всей территории. Зверь небольшой – 1 метр в холке, весом до 30 кг. Косуля активна в основном в утренние и сумеречные часы. Весной у самцов начинается гон, сопровождающийся ожесточенными драками. Во время гона самцы теряют осторожность и ведут себя беспечно. В это время можно подойти к дерущимся самцам достаточно близко.
Регистрация оружия, покупка дорогущих импортных патронов – санкции работают, выстрел из карабина приравнивается к цене комплексного обеда. За увлечения надо платить и пара пачек чешских патронов упала в рюкзак, облегчив карточку Сбербанка.
В России стало жить тяжело, а в Белоруссии никогда легко и не было. Но зато как говорит батька в стране пАрадок. Порядок во всем – от покрашенных заборов до охотхозяйств. Зверь в Белоруссии остался и в основном его «придерживают» для иностранцев в категорию, которых входят и русские, платящие за лицензии еврорубли.
Дорога известная через Рославль, в охотхозяйство Славгорода, Могилевской области. В опрятной Белоруссии вдоль дорог стоят декоративные мельницы, лавочки, шалашики и деревянные фигурки странных животных, напоминающих декорацию из фильмов ужасов.
Останавливаемся в частном секторе. На доме весит смешная табличка – «Дом высокой санитарной культуры». Данным званием, присвоенное какой-то важной комиссией из Минска, очень гордилась хозяйка.
Ездили мы к некой Люде, которую почему то все звали «Молдаванкой». Почему Молдаванка, узнали позже – помимо ее молдавского происхождение, она брала с русских в два раза больше чем с белорусов и втюхивала пьяным русским туристам свой самогон, соленые грибочки и огурчики в три дорога, за российские рубли.
Люда была полноватой женщиной в годах, с большой родинкой на лице. Встречала нас как родных. Иногда подсаживаясь к столу и махнув пару рюмок, начинала петь молдавские песни зычным, хорошо поставленным голосом.
Хозяйство белорусской молдаванки разбито на два дома – в одном жили туристы в другом маленьком и ветхом семья Люды. Семья была многочисленная, имена я забывал и путал, постоянно извиняясь. Муж Молдаванки – Володя, в два раза ее меньше худой и щуплый как суслик, оттянувший по молодости пятёрку за кражу, радовался нам не меньше хозяйки. Сотрудничество с Володей было обоюдно выгодным. Мы привозили Володе патроны на утку и б/у вещи моего 13 летнего сына, с которым у него был одинаковый размер. Сын рос со скоростью пестицидных огурцов, и гардероб Володи пополнился свежими молодежными брендами. Володя в свою очередь за приемлемые деньги обдирал и разделывал наши трофеи.
Люда суетилась и усаживала за стол, накрытый традиционными белорусскими блюдами – куриной похлебкой, драниками и яйцами с селедкой. Долго уговаривать не пришлось, скрипнули скамейки, по стаканам плеснули самогонки – с приездом.
Праздник прервал егерь, невысокий и коренастый как пенек – Сергей. Выдернув нас из – за стола как морковку, повез в РОВД. По условиям охоты на территории Белоруссии необходима постановка карабина на временный учет.
Не все милиционеры смотрели на нас дружелюбно – все знали что егеря не дают бить зверя местным жителям, в том числе и им, придерживая его гостям из России. У егерей своя правда им надо пополнять бюджет, а пополнять есть с чего – 50 евро ввоз оружия 50 лицензия, за трофей отдельно. У Сергея хорошие отношения с милицией, регистрацию прошли быстро, не выходя из машины.
В карьере бахнули, пару раз с «Меркеля» на 100 метров – 9 – ка и 10 – ка, порядок – можно в лес.
I ПЕРВЫЙ ТРОФЕЙ
Долго едем, оказываемся с другой стороны Славгорода, на отрытой местности с многочисленными перелесками. Я в недоумении: вдалеке вижу дома, иногда доносится шум города. Волнуюсь, Сергей успокаивает – зверь живет именно в перелесках, а драться выходит на открытое место.
Мы смотрелись комично – крепкий невысокого роста Сергей и я, верзила, под два метра. Чтобы видеть, при разговоре глаза Сергея, мне приходилось отходить от него на два метра. На плече у Сергея висит непропорционально большой карабин Мосина, который принят на вооружение армии еще в царской России. Прячемся в кусты, время медленно потекло песочной струйкой.
Ожидание затягивается, Сергей жует соломинку и смотрит в бинокль. Привычный к терпению белорус почти не двигается, я переваливаюсь с ноги на ногу, меняю позы – издаю легкий шум, Сергей строго смотрит на меня. Как провинившийся ученик, замираю вновь.
Рассматриваю наглого пестрого дятла, устроившего барабанное представление в 10 метрах от нас. Неожиданно раздается звук похожий на собачий лай, подпрыгиваю от неожиданности и кручу головой. Сергей осаживает, приседает и тихо говорит – «сейчас, второй брехать будет». Не ожидал таких звуков от грациозных оленей.
Из леса доносится такой же рваный звук, понимаю – затевается бой. Начинаю нервничать, тискать карабин и высовываться из-за кустов. Опытный охотник шепчет: «Погоди, пусть начнут драться». Продолжаем слушать бранную перепалку козлов. Когда звуки перешли в сплошной лай и раздался шум с поляны, Сергей махнул рукой – пошли.
Дорога к звериному «бойцовскому клубу» вела через пролесок. Сергей неслышно обходил деревья и кусты, я как не старался, издавал своими охотничьими ботинками 46 – го размера, треск и шум. Впереди ручеек, набираю воды в ботинки, цепляюсь за корягу, чуть не падаю, жутко матерюсь про себя. Егерь в высоких сапогах с другой стороны ручья иронично наблюдал за моими пассажами и качал головой. Промокший и злой на себя, продолжаю движение.
Тяжелые мокрые ботинки окончательно выходят из-под управления и становятся словно кирпичи, привязанные к ногам. Подходя к окончанию перелеска, я как не старался – издавал звук небольшой работающей лесопилки. Мой «подход» был такой громкий, что даже дерущиеся козлы прервали свое занятие и настороженно смотрели в нашу сторону.
Стрелять через кусты и деревья, было неудобно и глупо. Делаю пару шагов, чтобы подойти к кромке перелеска, сломав при этом очередную ветку. Козлы разгадали мой коварный замысел, и дружно забыв свои разногласия, кинулись в лес, показав мне свои торчащие вверх хвосты.
Виновато, словно, щенок нагадивший в квартире, смотрю на Сергея, который спокойно говорит: «надо тише» и идет на первоначальную позицию. Невысокого роста Сергей идет в лесу быстро, будто парит – не задевая кустов и веток, я почти бегу за ним не стесняясь, ломая все на своем пути.