Страница 7 из 8
Сановник смотрел на меня без всякого выражения, без капли торжества победы, и я осознал, что его равнодушие - лишь маска смертельной усталости. Он покачал головой и сказал:
- Ваш отец был невероятно талантлив, а вы глупы и упрямы, - сановник подал знак, и серые тени отлепились от стены, взяв меня под руки с обеих сторон. - Смирите гордыню и дайте мне возможность объявить вам официальное приглашение в Орден вместо обвинения в соучастии. Я жду.
Посвящение в послушники Ордена было каким-то сумбурным. Меня просто привезли в обитель Ордена, заставили подписать множество бумаг, предписывающих хранить в тайне запретные знания, потом я принес клятву верности перед ликом бесконечности и получил священный символ. Он был сделан из материала, отдаленно похожего на серебро, но значительно светлее, и очень холодного на ощупь. Отец Павел одел его на меня и буднично сказал:
- Вам надлежит исповедаться, а после провести ночь в молитве и очищении. Если священная бесконечность примет вас, то завтра вы выйдете отсюда полноправным послушником. Если же нет, то...
Я не стал уточнять, что будет, потому что и так было понятно. А провести ночь в раздумьях не помешает, слишком многое изменилось в моей жизни. Странно, но исповедь отцу Валуа, скорее похожая на допрос, принесла успокоение и позволила взглянуть на собственные ошибки со стороны. Однако церковник с каждым моим словом мрачнел все больше и больше, а когда узнал про Завет и слова колдуньи о том, что она его расшифровала, не выдержал:
- Болван! И ты молчал?!?
Я не удостоил его ответа, пребывая в странном отрешенном равнодушии, словно заразившись им от отца Павла. Однако, дойдя в своем рассказе до момента близости с безумицей, я беспомощно замолчал и не смог продолжить, выдавив только, что отдал ей священный символ бесконечности, опустив подробности. Было невыносимо стыдно даже вспоминать об этом, а уж про то, чтобы рассказать кому-либо... Но отец Валуа не заметил моего молчания, он нервно расхаживал по залу, бормоча что-то себе под нос, а потом налетел на меня:
- Ну как можно было быть таким идиотом?!?
Мне не хватило смирения промолчать.
- Я - идиот, не спорю, но она и вас обманула, проворачивая свои дела под носом Святого Престола.
- Но это ты с ней спал!
- Я не!.. - осекся я и замолчал.
- Господи, если она и в самом деле Шестая, то как подействует символ?.. - отец Валуа изменился в лице, схватился за голову и вылетел из зала, оставив меня в блаженной тишине одиночества.
Я преклонил колени перед ликом бесконечности и положил ладонь на грудь, чувствуя холод священного символа. Растревоженная память искушала сознание сладострастными картинами, мешая очищению от блуда.
- Господи Единый, прости мне грехи, прости мою слабость, избави от порочного наваждения колдуньи, помоги забыть ее и укажи путь...
Когда рассвело, и первый луч солнца упал мне на лицо, отвлекая от медитации, я с ужасом обнаружил, что бесконечность исчезла.
Но пожаловавший позже отец Павел ничуть этому не удивился. Он отвернул на мне ворот рубашки, бегло взглянул на мою грудь без единого следа татуировки и кивнул:
- Добро пожаловать в Орден. В библиотеке вас уже дожидается ваш наставник, отец Георг.
- Я принят? - изумился я. - А как же символ?..
- Вы его не чувствуете? - спросил церковник и покачал головой. - Ваше состояние хуже, чем я думал. Отец Георг вам все объяснит.
Библиотека Ордена занимала несколько этажей, переплетенных коваными ажурными лестницами. Книжные шкафы тянулись от пола до потолка, теряясь в таинственной темноте, пряча в своих недрах тысячи и тысячи фолиантов, свитков, рукописей. Однако привычный восторг при виде сокровищниц человеческой мысли быстро уступил место горьким размышлениям, какое именно запретное знание здесь может скрываться. Наставник сидел за одним из столов, сгорбившись над рукописью, рядом лежала коробка. При моем появление он поднял голову и так печально улыбнулся, что у меня сжалось сердце от нехорошего предчувствия.
- Садись, Кысей. Нам предстоит долгий разговор. Я рад, что ты прошел посвящение, хотя иначе и быть не могло.
Я осторожно присел на лавку и задал давно мучивший меня вопрос:
- Отец Георг, раз вы здесь, то вы... сами состоите в Ордене Пяти?
- Увы, да, - развел руками старик. - И тебя тоже не миновала чаша сия, как я ни старался. Люди ошибочно полагают власть наивысшим благом и готовы убить за нее, зачастую даже не понимая, какое бремя ответственности она налагает. Но если престол или титул можно уступить преемнику, то знания навсегда остаются с тобой. И рад бы отдать или забыть, да невозможно. Но позволь, я начну с самого начала.
Наставник сгорбился еще больше, водя ладонью по пожелтевшим страницам.
- Как ты знаешь, я дружил с твоим отцом. Оливер был настоящим гением, опережавшим время со своими идеями. Но многим из них так и не суждено было увидеть свет. Это обычная практика Ордена - выкупить изобретение и похоронить в архиве до лучших времен. Поверь, иногда это и в самом деле лучше, чем если оно попадет в руки безумцев. В конце концов, эти знания и обеспечивают главное могущество Ордена. Последнее, над чем работал твой отец, было... Ему удалось построить корабельный хронометр.
Старик подвинул ко мне жестяную коробку. В наступившей тишине я услышал мерное тиканье, которое вдруг отозвалось смутными детскими воспоминаниями.
- Двадцать лет прошло, а он до сих пор ходит, секунда в секунду, - вздохнул отец Георг. - Орден согласился выплатить за него сумасшедшую по тем временам сумму, десять тысяч золотых, но Оливер уперся и отказался. Он хотел, чтобы его изобретения приносили пользу, а не пылились в архиве.
Я не выдержал, открыл коробку и извлек тяжелые часы странной конструкции. Морской хронометр... для точного измерения долготы вместе со звездным кольцом... для надежной навигации кораблей в дальних плаваниях... для открытия новых земель... для составления подробных карт... Гордость за отца смешалась с горьким сожалением. Дальний свет мог бы быть открыт двадцать лет назад, если бы родители...
- Моего отца убили из-за этого? Орден?
- Ордену не было нужды его убивать, Кысей, - вздохнул наставник, - потому что Оливеру предложили то, от чего он не смог отказаться. Самому вступить в Орден и прикоснуться ко всему этому, - старик обвел рукой, указывая на бесконечные книжные полки. - Твой отец согласился.
- Тогда смерть родителей?..
- Я не знаю, мой мальчик. Знаю только, что Оливер успел с кем-то договориться о продаже хронометра, потом передумал из-за возможности работать на Орден и получить доступ к его архивам. То ограбление... - отец Георг замолчал ненадолго, потом опять вздохнул. - Иногда я думаю, что грабители искали именно эти записи, и Оливер мог бы остаться в живых, если бы их нашли... Но он отдал их мне на хранение.
Старик зажмурился, словно от невыносимой боли. Я взял в руки его сухую ладонь и легко ее сжал:
- Нет, отец Георг, не думаю. Я плохо помню те события, но мерзавцы приходили не грабить. Они шли убивать. Вы ни в чем не виноваты.
- Виноват, еще как виноват, мальчик мой. Когда ты осиротел, встал вопрос о том, что делать с изобретениями твоего отца. Хотя Орден по-прежнему предлагал их выкупить, ты был слишком мал, чтобы вступить в права наследования, а разыскивать твою троюродную родню и отдавать тебя незнакомым людям я побоялся. Я испугался, что те, кто убили твоего отца, могут решить, что и ты, да и я... В общем, я заключил с Орденом сделку, которая изменила наши судьбы. Я отдал все материалы, а взамен Орден предоставил нам полное покровительство и защиту. Мне пришлось вступить в его ряды, а тебя ждал самый лучший приют, обучение в столичной Академии, хорошее назначение и... Господи, я сломал жизнь нам обоим! Мальчишкой ты мечтал о море, рвался в дальние странствия, а я не хотел, чтобы ты повторил судьбу своего отца, и заставил тебя выбрать служение Единому...