Страница 7 из 10
Завоевание Галлии (территория современной Франции, стран Бенилюкса и части Западной Германии) в 52 году до нашей эры принесло много трофеев, что привело к корректировке курса золота в Римской империи[67]. В Европе было еще много стран, которые можно было захватить, но только некоторые из них были перспективными. Великими империи делало наличие городов, приносящих большие доходы за счет налогов. Они являлись культурными центрами, здесь ремесленники и мастера воплощали в жизнь новаторские идеи, а их могущественные покровители старались перещеголять друг друга и, конечно же, щедро награждали мастеров. Было маловероятно, что такие места, как, например, Британия, станут выгодным дополнением к Римским территориям. Согласно письмам солдат, расквартированных в Британии, эта провинция была исключительно мрачным и бесплодным местом[68].
Становление Рима как империи имело мало общего с Европой или установлением власти на континенте, где ситуация с ресурсами была не столь хороша, в том числе в городах, привлекающих потребителей и налогоплательщиков. В новую эру Рим вывела переориентация на Восточное Средиземноморье и находящиеся за ним земли. Слава Рима начала формироваться в первую очередь после завоевания Египта и устремления на восток – в Азию.
Египет, которым более трехсот лет правили потомки Птолемея, один из главных форпостов Александра Великого, славился своим богатством, которые дарил ему Нил. Благодаря его широким разливам египтяне получали щедрые урожаи зерна. Это было достаточно для того, чтобы обеспечить местное население, а излишков хватало на то, чтобы Александрия, находящаяся в устье реки, превратилась в самый большой город в мире. Согласно одному из современных авторов, к I веку до нашей эры население этого города составляло около 300 000 человек[69].
Поставки зерна тщательно контролировались. Капитаны должны были давать королевскую клятву каждый раз, когда собирались загрузить свои баржи. После этого королевский представитель выдавал им необходимые бумаги. Только получив их, зерно можно было грузить[70].
Рим уже давно бросал жадные взгляды в сторону Египта и воспользовался шансом, когда королева Клеопатра была занята борьбой за власть после убийства Юлия Цезаря. После того как она присоединилась к Марку Антонию в битве при Акциуме в 30 году до нашей эры, перед правителем Египта встала армия Рима во главе с Октавианом, мастером политической интриги. Он неотвратимо надвигался на Александрию. После проведения ряда оборонительных мероприятий, которые сочетали в себе небрежность с поразительной некомпетентностью, Клеопатра покончила жизнь самоубийством, причиной смерти стал укус змеи или же сильнодействующий яд. Египет пал, как переспелый фрукт[71]. Октавиан уехал из Рима генералом, а вернулся верховным правителем, которому вскоре благодарный Сенат даровал новый титул – Август. Рим стал империей.
Захват Египта полностью изменил судьбу Рима. Теперь, когда Рим контролировал огромные угодья в долине Нила, цены на зерно сильно упали, что позволило существенно повысить покупательную способность. Процентные ставки резко снизились, упав с 12 до 4 %. Это, в свою очередь, породило бум, который возникает из-за обилия дешевого капитала, – всплеск цен на недвижимость[72]. Располагаемый доход поднялся настолько, что Август смог поднять имущественный ценз для членов Сената на 40 %[73]. Как любил хвалиться сам Август, он вошел в Рим, построенный из кирпича, а оставил его в мраморе[74].
Такое увеличение капиталов стало результатом беспощадной политики Рима в отношении экспроприации налоговых поступлений Египта, а также его обширных ресурсов. Команды сборщиков налогов прочесывали Египет, чтобы установить новый подушный налог, который должны были уплачивать все мужчины в возрасте от 16 до 60 лет. Исключение составляли только отдельные категории граждан, например священники, которые могли избежать уплаты налогов, но только в том случае, если их имена были занесены в храмовые реестры[75]. Установилась система, которую один из ученых назвал «античным апартеидом», целью которого был максимальный отток денег в Рим[76].
Процесс присвоения доходов наблюдался во всех местах, куда дотягивались хищные щупальца Рима во время экономической и военной экспансии. Вскоре после присоединения Египта оценщики отправились в Иудею, чтобы еще раз провести перепись населения и удостовериться в том, что налоги посчитаны правильно. В Египте использовалась такая же модель, которая подразумевала запись данных обо всех рожденных, умерших, а также указание имен всех взрослых мужчин. В этой связи приход в мир Иисуса Христа мог быть зафиксирован чиновником, которого интересовала отнюдь не личность ребенка и его родителей, а появление дополнительной рабочей силы и источника налогов для империи[77].
Римляне обратили все свое внимание на Восток. Азия уже приобрела репутацию места, где царит ленивая и роскошная жизнь. «Азия чрезвычайно богата, – писал Цицерон, – урожаи здесь велики, количество товаров, которое они производят, просто немыслимо, стада обширны». Экспорт из Азии был просто колоссальным[78]. Богатство Азии было столь велико, что римляне полагали, что азиаты могут посвятить всю свою жизнь удовольствиям. «Удивительно, но именно на Востоке римские солдаты достигли зрелости», – пишет историк Саллюстий. Именно там римские солдаты научились заниматься любовью, напиваться допьяна, наслаждаться статуями и картинами. Едва ли это было хорошо, по крайней мере так считал Саллюстий. Азия так и «звала предаться сладострастным удовольствиям», но «они смягчили воинственные души солдат»[79]. Таким образом, Восток был антиподом всему, что лежало в основе Римской империи.
Сам Август попытался понять, что за земли находятся за новыми границами на востоке. Разведка была отправлена в Аксумское царство, которое находилось на территории современной Эфиопии, и Сабейское царство. В то же время изучался залив Акаба, так как римское господство в Египте только укреплялось[80]. Затем, в первом веке до нашей эры, Август повелел тщательно исследовать весь Персидский залив, доложить, как обстоят дела с торговлей в регионе, и зафиксировать, как морские пути связаны с Красным морем. Он также курировал исследование наземных путей в глубь Центральной Азии через Персию. Текст, известный как «Парфянские стоянки», был написан примерно в это время. В нем указаны точные расстояния между ключевыми точками на Востоке, а также описаны все важные места между Евфратом и Александруполисом, современным Кандагаром в Афганистане[81].
Горизонты торговли значительно расширились. Согласно историку Страбону, за несколько лет оккупации Египта 120 римских кораблей ежегодно отправлялись в Индию из порта Миос-Гормос в Красном море.
Торговый обмен с Индией не был таким большим, как это представлялось, – это ясно из множества археологических записей, найденных на субконтиненте. Римские амфоры, лампы, зеркала и статуи богов находили во многих городах, включая Паттанэм, Колхапур и Коимбатур[82]. Также на западном побережье Индии и Лаккадивских островов было найдено множество монет периода правления Августа и его преемников. Некоторые историки считают, что местные правители пользовались римскими золотыми и серебряными монетами в качестве местной валюты или же переплавляли их для повторного использования[83].
67
C. Howgego, ‘The Supply and Use of Money in the Roman World 200 b.c. to a.d. 300’, Journal of Roman Studies 82 (1992), рр. 4–5.
68
A. Bowman, Life and Letters from the Roman Frontier: Vindolanda and its People (London, 1994).
69
Diodorus Siculus, Bibliotheke Historike, 17.52, in The Library of History of Diodorus of Sicily, ed. and tr. C. Oldfather, 12 vols (Cambridge, MA, 1933–1967), 7, р. 268. Современные ученые предполагают, что численность населения Александрии составляла до полумиллиона человек, например, R. Bagnall and B. Frier, The Demography of Roman Egypt (Cambridge, 1994), рр. 54, 104.
70
D. Thompson, ‘Nile Grain Transport under the Ptolemies’, in Р. Garnsey, Hopkins and C. Whittaker (eds), Trade in the Ancient Economy (Berkeley, 1983), рр. 70–71.
71
Strabo, Geographika, 17.1, in The Geography of Strabo, ed. and tr. H. Jones, 8 vols (Cambridge, MA, 1917–1932), 8, р. 42.
72
Cassius Dio, Historia Romana, 51.21, in Dio’s Roman History, ed. and tr.Cary, 9 vols (Cambridge, MA, 1914–1927), 6, р. 60; Suetonius, De Vita Cesarum. Divus Augustus, 41, in Suetonius: Lives of the Caesars, ed. and tr. Rolfe, 2 vols (Cambridge, MA, 1997–1998), 41, 1, р. 212; R. Duncan-Jones, Money and Government in the Roman Empire (Cambridge, 1994), р. 21; M. Fitzpatrick, ‘Provincializing Rome: The Indian Ocean Trade Network and Roman Imperialism’, Journal of World History 22.1 (2011), р. 34.
73
Suetonius, Divus Augustus, 41, 1, рр. 212–214.
74
Там же, 28, 1, р. 192; Утверждение Августа подтверждается археологическими данными, см. Zanker, The Power of Images in the Age of Augustus (A
75
Информация о налогах на караванных маршрутах: J. Thorley, ‘The Development of Trade between the Roman Empire and the East under Augustus’, Greece and Rome 16.2 (1969), р. 211. Jones, History of Rome, рр. 256–257, 259–260; R. Ritner, ‘Egypt under Roman Rule: The Legacy of Ancient Egypt’, in Cambridge History of Egypt, 1, р. 10; N. Lewis, Life in Egypt under Roman Rule (Oxford, 1983), р. 180.
76
См. Lewis, Life in Egypt, рр. 33–34; Ritner, ‘Egypt under Roman Rule’, in Cambridge History of Egypt, 1, рр. 7–8; A. Bowman, Egypt after the Pharaohs 332 BC – AD 642: From Alexander to the Arab Conquest (Berkeley, 1986), рр. 92–93.
77
О регистрации рождений и смертей в римском Египте см. R. Ritner, ‘Poll Tax on the Dead’, Enchoria 15 (1988), рр. 205–207. О переписи, включая даты караванных маршрутов, см. J. Rist, ‘Luke 2:2: Making Sense of the Date of Jesus’ Birth’, Journal of Theological Studies 56.2 (2005), рр. 489–491.
78
Cicero, Pro lege Manilia, 6, in Cicero: The Speeches, ed. and tr. H. Grose Hodge (Cambridge, MA, 1927), р. 26.
79
Sallust, Bellum Catilinae, 11.5–6, in Sallust, ed. and tr. J. Rolfe (Cambridge, MA, 1931), р. 20; A. Dalby, Empire of Pleasures: Luxury and Indulgence in the Roman World (London, 2000), р. 162.
80
F. Hoffman, M. Minas-Nerpel and S. Pfeiffer, Die dreisprachige Stele des C. Cornelius Gallus. Übersetzung und Kommentar (Berlin, 2009), р. 5ff. G. Bowersock, ‘A Report on Arabia Provincia’, Journal of Roman Studies 61 (1971), р. 227.
81
W. Schoff, Parthian Stations of Isidore of Charax: An Account of the Overland Trade between the Levant and India in the First Century BC (Philadelphia, 1914). Текст часто рассматривался как имеющий отношение к торговым маршрутам, но Миллар показывает, что это неверно (‘Caravan Cities’, р. 119ff). О местоположении Александрополиса см. Р. Fraser, Cities of Alexander the Great (Oxford, 1996), рр. 132–140.
82
Strabo, Geographica, 2.5, 1, р. 454; Parker, ‘Ex Oriente’, рр. 64–66; Fitzpatrick, ‘Provincializing Rome’, рр. 49–50.
83
Parker, ‘Ex Oriente’, рр. 64–66; M. Vickers, ‘Nabataea, India, Gaul, and Carthage: Reflections on Hellenistic and Roman Gold Vessels and Red-Gloss Pottery’, American Journal of Archaeology 98 (1994), р. 242; E. Lo Cascio, ‘State and Coinage in the Late Republic and Early Empire’, Journal of Roman Studies 81 (1981), р. 82.