Страница 22 из 33
— Мы все выясним, можете не волноваться.
С этими словами Андерсон вышел через парадную дверь. Мак уселся на барный табурет.
— Трудно верить человеку, у которого на подбородке крошки от печенья.
Хоуп улыбнулась.
— Любой повар воспримет это как комплимент. Мои печенюшки были так хороши, что он буквально втягивал их, как воздух.
— Печенюшки хороши, а как поживают Энчиладас?
— Пока все идет как надо. Ужин будет готов через час.
— Помощь нужна?
Хоуп немного удивилась.
— Ну, не помешает. Ты умеешь готовить гуакамоле?
— Авокадо, помидоры, лук, соль. С лаймом или без лайма?
— С лаймом.
— Что ж, думаю, я справлюсь.
Гуакамоле получился отлично, Энчиладас — одно из лучших ее творений, а «Маргарита» просто волшебная. Может быть, потому, что сегодня она была близка к тому, чтобы никогда больше не ощутить вкус «Маргариты». Эта перспектива делала текилу в сто раз вкуснее.
Они поужинали на веранде. Мак зажег несколько фонариков, нашел телеканал, где играли мексиканскую музыку, выставил колонки наружу, и скоро Хоуп уже отстукивала пальцами ритм «La Вamba» Ричи Валенса.
— Это было прекрасно, — сказал Мак — Серьезно, теперь твои Энчиладас на первом месте, я буду приходить раз в неделю до скончания дней.
Она подняла бокал и отсалютовала ему.
— Ты говорил с отцом о том, что произошло сегодня днем?
— Пока нет. Мы договорились, что я буду посылать сообщения по вечерам. Вчера я так и сделал.
— Я была бы тебе очень признательна, если бы ты не сообщал о сегодняшнем инциденте. Не хочу, чтобы они волновались.
— Они? Не только твоя мама?
— Они. Она. Слушай, я все еще не уверена, что это реально.
— Ты не слышала, как у тебя за спиной выстрелом разнесло витрину?
— Я не это имею в виду. Конечно, сегодня все было более чем реально. Но, может, пуля предназначалась не мне. Так, случайная беспорядочная стрельба. Какой-нибудь псих расшалился.
— Это не игра.
— Я знаю. Но если ты скажешь отцу, а он скажет маме, она непременно настоит на том, чтобы вернуться. Я себя никогда не прощу. Пожалуйста.
Он кивнул.
— Пока промолчу, хорошо, но никаких обещаний на будущее.
— Справедливо. Кстати, я, наконец, получила новости от Мэйвис. Она позвонила, когда здесь был Андерсон. Муж ее сестры более или менее в порядке. Ему сделали аорто-коронарное шунтирование, завтра он возвращается домой. Ее не будет еще несколько дней.
— Ты рассказала ей, что случилось?
— Конечно нет. У нее и так есть, о чем беспокоиться.
Мак собрал тарелки со стола.
— Моя очередь мыть посуду. Ты собираешься остаться здесь?
— Посижу еще немного.
— Отлично, только, пожалуйста, не выходи с веранды, не сказав мне. И не бегай за Фредом, если он вдруг появится.
— Ладно.
Она откинулась на спинку стула и стала смотреть на огоньки, танцующие на поверхности бассейна. Радовалась, что Мак не упомянул об ее истерике, не стал выяснять по пунктам то, что она в необъяснимом порыве откровенности успела ему рассказать. Практически призналась, что хочет ребенка.
Хоуп положила ладонь на плоский живот. Она попросила Мака не говорить на эту тему, но не думать об этом не могла. Хотя «Маргарита» была прекрасна, она только пригубила коктейль, помня о том, что алкоголь вреден для плода.
Будет их ребенок светловолосым, как она, или темноволосым, как Мак? В подростковом возрасте Хоуп отчаянно хотела иметь какие угодно глаза и волосы, только бы не быть голубоглазой блондинкой. Это так скучно. Ей хотелось быть экзотичной, с черными волосами оттенка воронова крыла.
У Мака темные волосы и темные глаза. Будет ее дитя высоким или нет? Она была среднего роста, Мак довольно высокий. Вариантов море.
Возможно, это размышления ни о чем Она не беременна, на следующей неделе у нее начнутся месячные, и она будет шутить, что на этот раз пронесло.
Через десять минут вернулся Мак. К тому времени она устроилась на шезлонге, ближе к бассейну
— Все сделано, — отрапортовал он, пододвину стул и сел.
Стояла прекрасная весенняя ночь, большие деревья, окружавшие дом, и мягкое освещение вокруг бассейна заставляли чувствовать себя, будто в коконе, отделенном от остального мира, где стреляют в витрины и разглашают тайны.
Хоуп закрыла глаза, ощущая рядом Мака. Он наблюдает за ней. Она в безопасности.
— Эй, соня, — вдруг раздался нежный голос. Очень близко. Хоуп открыла глаза. — Ты уснула, — объяснил Мак. Я не хотел тебя пугать, но и не желал, чтобы ты провела здесь всю ночь.
И склонился над ней, опираясь на подлокотники шезлонга.
Она закинула руки за голову и осознала, что зря сделала это, заметив, как его взгляд невольно следит за ее грудью. Голодные и жадные глаза, и тяга, которую она сдерживала весь день, вдруг удесятерилась.
Безумие. Они взрослые. Оба одиноки. Предыдущий секс был великолепен.
Она протянула руку и погладила его подбородок. Почувствовала жесткость щетины. Провела большим пальцем по его нижней губе. Он держался безупречно.
Она облизала губы. Он проследил и за этим движением.
— Иногда я слишком тороплюсь.
— Слушаю тебя внимательно.
— И говорю вещи, о которых потом сожалею.
— Угу. — Он поцеловал ее ладонь.
Жар внутри нее разгорелся.
— Мак, — прошептала она.
Он прошел губами весь путь от ее ладони до плеча. Пощекотал языком сгиб руки, нежно поцеловал округлые плечи, слегка куснул ключицу. Затем его губы добрались до ее уха.
— Что ты такого сказала, о чем теперь жалеешь? Она уже пылала, словно на костре. Повернув голову, нашла его губы, они поцеловались. Поцелуй вышел влажным и горячим, она знала, что ей недостает сил этому противостоять. Очень, очень недостает.
— Что не собираюсь спать с тобой снова. Беру свои слова обратно. — Она буквально ощутила, как в нем завибрировала энергия.
— Ты уверена?
— Да.
Правильнее ничего быть не могло. Он взял ее на руки и внес в дом. Захлопнув ногой дверь и быстро заперев замки, почти помчался вверх по лестнице. Потом нежно положил ее на кровать. В спальне не горела лампа, но сквозь прозрачные занавески просачивался свет от фонарей во дворе. На его лице она увидела такое же желание, какое владело ей самой, от его тела исходил тот же жар.
— Занимайся со мной любовью, — попросила она. — Всю ночь.
Глава 18
Мак проспал до девяти утра, неслыханное для него происшествие. Хотя, справедливости ради, спал он совсем немного. И поэтому старался не шуметь. Хоуп еще спала, лежа на боку. Ее обнаженное тело было обернуто простыней, волосы падали на плечо, будто во сне она собрала их и уложила в одну сторону.
На этот раз с презервативом не было никак накладок. Они, конечно, не обсуждали эту тему, где-то в глубине души Мак ощущал, что закрывают ворота, когда лошадь уже вырвалась из амбара.
Он впервые беспокоился о незапланированной беременности, поскольку всегда был очень осторожен. И позапрошлой ночью тоже. Неисправное оборудование. На флоте это могло унести не одну человеческую жизнь. В данном случае это шанс для зарождения новой жизни. Как странно.
Он проверил сигнализацию и быстро обошел дом. Выглянул из всех окон, осмотрев и передний, и задний двор. Великолепное утро. Если бы Хоуп не наклонилась вытряхнуть камешек, уже не смогла бы им насладиться. При мысли об этом Мак ускорил ход беговой дорожки, работая на полную мощь. Закончив, снова поднялся наверх. Хоуп сидела за столом в кухне и пила кофе. На этот раз не читала газету. Она окинула его долгим оценивающим взглядом, он немедленно почувствовал, как подскочила температура тела.
— Доброе утро. Если будешь кофе, долей и мне тоже.
Он подошел к рабочему столу, взял кофейник и пустую чашку, поставил на обеденный стол. Сначала долил кофе ей, потом налил себе.
— Собираешься почитать газету?
— Я немного боюсь, — призналась Хоуп.