Страница 12 из 27
Надо сказать, что правительство Сикорского пыталось охладить антисоветский пыл командования АК. Её Главный Комендант (главнокомандующий) в Польше генерал Стефан Ровецкий (Грот) наконец согласился относиться к русским как к союзникам, но только в том случае, если СССР вернёт Польше Западную Украину и Западную Белоруссию. После разрыва дипломатических отношений между польским эмигрантским правительством и СССР командование АК вновь зафиксировало в своих оперативных планах "принципиально враждебную позицию" по отношению к Москве.
В конце сентября 1943 года англо-американское командование официально уведомило правительство Миколайчика, что Красная армия первой вступит на территорию Польши. Тем самым все предыдущие планы АК, основанные на крахе Германии в результате военных действий западных союзников, уже не отвечали реальности. К тому же в Польше всё активнее действовали подконтрольные ППР партизанские отряды Гвардии Людовой (ГЛ), то есть "народной", которые в отличие от АК исповедовали тактику активного вооружённого противодействия оккупантам.
В 1941-1943 гг. были созданы и другие подпольные организации, воевавшие с гитлеровцами, как, например, отряды милиции Рабочей партии польских социалистов, корпус безопасности, Польская народная армия. В январе 1944 года была создана партизанская народная армия - Армия Людова (АЛ) под командованием генерала Михаила Жимерского (наст. фамилия Лыжвинский) ( псевдоним Роля), костяк которой составила ГЛ.
Эмигрантское правительство, боясь потерять доверие поляков, приступило к ограниченной борьбе против немецких оккупантов.
В феврале-апреле 1944 года на территорию Польши было переброшено несколько советских партизанских соединений, взаимодействовавших с польскими национально-освободительными силами. Стремясь воспрепятствовать росту авторитета АЛ, командование АК весной 1943 года приказало осуществлять нападение на её отряды.
В октябре 1943 года генерал Коморовский (Бур) подготовил план вооружённого восстания в Варшаве. Предполагалось внезапным ударом захватить столицу, затем в течение нескольких дней произвести там высадку польской парашютно-десантной бригады и подготовить всё необходимое для прибытия в Варшаву эмигрантского правительства из Лондона. Одновременно части АК должны были оказывать вооружённое сопротивление Красной армии на территориях, входивших до сентября 1939 года в состав Польши. Характерно, что представитель (делегат) эмигрантского правительства в Польше Янковский в докладной записке на имя Миколайчика от 10 января 1944 года требовал, помимо возвращения Западной Украины и Западной Белоруссии, включения в состав Польши Восточной Пруссии, Силезии и Литвы. Латвию, Эстонию и Украину предполагалось сделать независимыми государствами под польским контролем.
На совещании в Квебеке в августе 1943 года под влиянием относительно бескровной высадки союзников в Италии Черчилль и Рузвельт одобрили план "Рэнкин", в рамках которого предусматривалось восстание в Варшаве силами АК и включение Польши в орбиту влияния западных союзников. В свою очередь АК рассчитывала на неизбежный "советско-англосаксонский конфликт", что помешало бы Красной армии вступить в Польшу.
20 ноября 1943 года командующий АК издал приказ о введении в действие плана "Буря", представлявшего собой комплекс диверсионных действий против отступавших немецких войск. При этом предусматривалось использовать временной разрыв между отходом вермахта и вступлением в тот или иной город советских войск для взятия инициативы в свои руки и "презентации" власти польского эмигрантского правительства. Коморовский (Бур) предполагал, что такая политика на территории, которую СССР после 1939 года считал своей, неизбежно вызовет негативную реакцию советской стороны, и тогда польское эмигрантское правительство заявит официальный протест. Миколайчик по-прежнему не знал, что Рузвельт и Черчилль, причём по инициативе последнего, поддержали точку зрения Москвы на будущую советско-польскую границу. Таким образом, план "Буря", несмотря на свое грозное название, был, по сути, чисто политической акцией.
Между тем в мае 1943 года в СССР началось формирование новых польских частей, не подчинявшихся эмигрантскому правительству и действовавших под политическим патронажем СПП и ППР. Уже к 29 мая в дивизии, получившей наименование 1-я Польская пехотная дивизия им. Т. Костюшко (командир - полковник З. Берлинг), насчитывалось более 15 тыс. человек. В октябре 1943 года у деревни Ленино дивизия, усиленная советскими частями, находясь в составе 33-й армии Западного фронта, приняла боевое крещение. К концу 1943 года польские войска в СССР насчитывали 32 400 солдат и офицеров, а в марте следующего года, то есть непосредственно перед вступлением Красной армии на территорию Польши, польский корпус был развёрнут в армию (с июля 1944 г. 1-я армия Войска Польского) под командованием генерал-лейтенанта З. Берлинга.
АК с самого начала занимала по отношению к польским частям в СССР враждебную позицию, называя их "русской наёмной армией". Силы АК, которые оказались бы на территории, занятой Красной армией, не должны были включаться в состав армии З. Берлинга. Однако советские органы не собирались терпеть, что вполне объяснимо, на контролируемой территории неподчинявшиеся им вооружённые формирования, так что их конфликт с силами АК избежать бы не удалось. Именно на это и рассчитывало руководство Армии Крайовой.
Первое соприкосновение 27-й дивизии АК и Красной армии произошло на Волыни в марте 1944 года в ходе боёв за г. Ковель. Правда, дивизия по численности едва "тянула" на два полка. Тем не менее, советское командование решило сохранить её организационную самостоятельность, потребовав лишь оперативного подчинения. Однако Коморовский (Бур) с этим не согласился: он желал подчинения дивизии только приказам главного командования АК и эмигрантского правительства в Лондоне. Когда же немцы перешли в контрнаступление, и 27-я дивизия вновь оказалась в их тылу, Коморовский запретил ей пробиваться на соединение с Красной армией, приказав идти на запад.
В июле 1944 года командование АК приказало своим отрядам самостоятельно, до подхода советских войск, захватить "исторические польские города" Вильнюс и Львов и провозгласить там власть эмигрантского правительства. Плохо вооружённые аковцы не смогли выполнить задачу, и оба города были освобождены Красной армией. Здесь впервые произошли вооружённые стычки частей аковцев с советскими войсками, так как поляки, выполняя заведомо провокационный приказ Т. Коморовского, отказались разоружиться.
В целом "Буря" не достигла своей основной цели - обострить отношения между западными союзниками и СССР по польскому вопросу. Темпы наступления советских войск в июне-июле 1944 года оказались столь стремительны, что союзники на акции АК просто не обратили внимания. К тому же после высадки в Нормандии англо-американцы оказались в очень тяжёлом положении и, рассчитывая на помощь СССР, не собирались портить отношения с Москвой. Более того, ещё в начале 1944 года Черчилль старался заставить эмигрантское правительство нормализовать контакты с СССР и признать "линию Керзона" хотя бы предварительно как основу будущей советско-польской границы. Например, в феврале 1944 года Черчилль требовал от Миколайчика удалить из правительства наиболее антисоветские элементы (в т.ч. Соснковского) и признать новые восточные границы Польши, ибо, в противном случае, у Кремля не окажется иного выбора, как организовать новое польское правительство из "просоветских элементов, находящихся в стране". Одновременно при посредничестве президента Чехословакии Бенеша в Лондоне начались переговоры между советским послом при эмигрантских правительствах В.З. Лебедевым и кабинетом Миколайчика. Последний упорно отказывался пойти навстречу Москве. 16 февраля 1944 года Черчилль имел бурное объяснение с Миколайчиком, при этом открыто заявив о своих симпатиях к "русской позиции": "Я не могу не признать, что русские требования в вопросе обеспечения западных границ не выходят за пределы разума или законности". Тогда Миколайчик попытался заручиться поддержкой США: 6 июня 1944 года он прибыл с визитом в Вашингтон. Рузвельт, которому нужны были голоса влиятельной польской общины на предстоявших осенью президентских выборах, заверил польского премьера, что "никогда" не давал согласия на "линию Керзона". Мало того, президент посоветовал Миколайчику избегать окончательного решения вопроса о советско-польской границе. В то же время американский посол в Москве проинформировал Сталина, что переговоры Рузвельта с Миколайчиком проходили в русле тегеранских договорённостей. И всё же администрация США, особенно военные, требовали от Миколайчика безусловной координации действий АК с советским командованием. В зависимость от выполнения этого условия было поставлено выделение польскому правительству предоставлявшегося ежегодно кредита в 10 млн. долларов. В июле 1944 года Комитет начальников штабов США рекомендовал не выделять эту сумму, если Армия Крайова откажется от сотрудничества с Красной армией. Ободрённый поддержкой США, Миколайчик отказался признать "линию Керзона" будущей советско-польской границей, и 23 июня 1944 года советско-польские переговоры в Лондоне были прерваны: в этих условиях руководство СССР пошло на образование 22 июля 1944 года Польского комитета национального освобождения. ПКНО в тот же день в освобождённом г. Хелме провозгласил народную власть и опубликовал свой "Манифест к польскому народу" с программой борьбы за независимость Польши.