Страница 26 из 33
Тогда бы они с Заком работали вместе и одолели Пурье. Она улыбнулась, представляя, какую отличную команду они бы образовали, хотя два дня назад вообще не была с ним знакома. Теперь же знала: им гораздо лучше вместе, чем поодиночке. Когда они вдвоем, их не остановить.
Теперь же в конце этой поездки ее, вероятно, ожидает смерть.
Переговорив с Ризонером, Зак набрал номер мобильного Мэдди, но она не ответила. Приехав домой, он обнаружил, что его машины нет на месте. Припарковавшись, он осмотрел пустое место, где та прежде стояла, перевел взгляд на наручные часы.
Если перед отъездом Мэдди приняла душ и помыла голову, то выехать должна была всего пять-десять минут назад. Он вспомнил слова о том, что душ она принимает очень быстро. Улыбнувшись, снова набрал номер.
— Ну же, Мэдди, ответь мне. — Возможно, она из числа людей, взявших за правило не разговаривать по телефону за рулем? Он оставил голосовое сообщение: — Мэдди, позвони мне сразу же как услышешь это. Если ты далеко отъехала, возможно, захочешь вернуться. Похоже, все разрешится сегодня ночью и я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Если, конечно, ты тоже этого хочешь. Перезвони мне.
Нажав кнопку отбоя, он сунул телефон в карман, раздумывая, не пойти ли в дом подождать ее звонка. Но времени было мало, а ему хотелось разыскать Бодро и как следует расспросить, потом снова связаться с Ризонером, чтобы до наступления темноты составить план действий. Он отправился к причалу.
Оглядевшись по сторонам, громко позвал старика, но тот не появился. Зак внимательно осмотрел землю. В нескольких местах, где высокая трава уступала место топким участкам у кромки воды, отчетливо виднелись свежие отпечатки тонкого колеса, вероятно металлического. Зак зашагал в противоположную от причала сторону, внимательно глядя себе под ноги, и обнаружил еще несколько схожих следов. Сделав пару быстрых снимков камерой мобильного, скрупулезно пометил на них дату и время, зная, что суд неохотно принимает в качестве улик цифровые фотографии.
Подняв голову от телефона, заметил рядом со следом от колеса нечеткий отпечаток ноги и, прежде чем продолжить путь, сделал еще несколько снимков. Через пару сотен ярдов подлесок сменился землей со скудным травяным покровом, ведущим прямиком к старому складу морепродуктов.
Зак кивнул. Именно так он и думал. Мэдди рассказывала ему, со слов Бодро, что двое контрабандистов толкали тележку через подлесок к складу. Старик был убежден, что они направлялись именно туда Он обошел здание кругом, проверяя двери и внимательно осматривая почву под ногами. Узкий металлический след колес тянулся прямиком к грузовому входу. Встав на четвереньки, Зак осмотрел подъемный механизм двери. На земле недоставало нескольких кусков дерна. Он потрогал эти места. Казалось, траву вырвали совсем недавно, дня два назад, не больше.
Радуясь тому, что удалось собрать достаточно информации, Зак позвонил Ризонеру, чтобы доложить обстановку. Тот немедленно разработал простой эффективный план, схожий с тем, что придумал сам Зак, и пообещал выделить трех офицеров Береговой охраны для поимки контрабандистов.
Также Ризонер сообщил, что в заброшенной автомастерской, расположенной по соседству со складом, будет дежурить бригада парамедиков на случай, если кому-нибудь потребуется помощь. При необходимости можно вызвать вертолет Береговой охраны.
Условившись с Ризонером встретиться у причала после наступления темноты, Зак зашагал прочь от склада и снова набрал Мэдди, но после четырех гудков связь прервалась. Он подошел к самому краю причала, дальше от крон деревьев, и предпринял вторую попытку.
Ответа не последовало, зато включилась голосовая почта.
— Мэдди, перезвони мне. — Зак, стоя неподвижно, боялся снова потерять соединение. — Просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Свяжись со мной до наступления темноты, ладно? Мы надеемся сегодня ночью схватить контрабандистов. Я получил подкрепление в лице Береговой охраны.
Он провел большим пальцем по нижней губе, понимая, как глубоко ранил Мэдди словами о том, что не нуждается в ее присутствии. Он в самом деле не хотел чтобы она здесь находилась, руководствуясь исключительно беспокойством о ее безопасности, но отдавал себе отчет, что не обращался с ней так, как заслуживает тренированный агент МНБ. Он бы не перенес, случись с ней что-нибудь.
— Честно говоря, я был бы рад твоему присутствию. Из нас получилась отличная команда, — порывисто добавил он и нажал кнопку отбоя, но с места не двинулся, глядя на экран телефона и мысленно заклиная: «Позвони, Мэдди, позвони мне. Я волнуюсь, как бы глупо это ни звучало».
Будучи запертой в багажнике машины, Мэдди едва могла дышать. В действительности воздуха было достаточно. Она ощущала дуновение на лице и даже видела блекнущий солнечный свет через стекло задних фар. По крайней мере, Пурье не завязал ей глаза, не надел на голову мешок, не заткнул рот кляпом. И на том спасибо.
В глазах защипало, и она хлюпнула носом.
«Ну почему я никогда не могу удержаться от слез?» — с отвращением думала она.
Ситуация казалась почти забавной. Весьма вероятно, она скоро умрет, а мечтает лишь о бумажном платочке!
Она попыталась прогнать из головы круговорот панических мыслей, приказывая себе сосредоточится. Через красное стекло задних фар в багажник проникал тусклый свет. Стеклянных фар. Она слышала истории о людях, запертых в багажниках, которые выбивали фары и кричали до тех пор, пока кто-нибудь не вызывал полицию и их не освобождали. Неважно, видела она это в новостях или в сериале, попытаться определенно стоит. Правда, она не могла даже пошевелить ногами, не говоря уж о том, чтобы переместить их в удобную для разбивания фары позицию. Легкая клаустрофобия быстро переросла во всепоглощающую панику.
Машина остановилась. Мэдди испытала облегчение и ужас одновременно, это помогло сосредоточиться. Психологи называют подобное состояние «сражайся или спасайся». Хныкающий ребенок исчез, сменившись рационально рассуждающим взрослым человеком.
Ее знания и подготовка вкупе с врожденным инстинктом самосохранения придали уверенности в себе, она стала придумывать стратегию борьбы с Пурье, необходимую для спасения собственной жизни.
Мэдци сосредоточилась на руках. В фильмах про копов она видела, как герои изгибают тело под невероятным углом, чтобы пропустить ноги через кольцо связанных рук и вывести руки перед собой, а потом избавляются от пут с помощью трения. Стоило ей напомнить себе, что она не может пошевелиться, как хлопнула дверца, отчего машина содрогнулась.
Мэдди тут же распрощалась с планами побега в стиле Гудини. Если уж она и правда хотела высвободиться, нужно было, пока машина не прекратила движение, перепилить путы об острую поверхность, упирающуюся в спину. Теперь уже слишком поздно.
Пурье открыл багажник. Мэдди зажмурилась, ослепленная потоком света. Она пыталась смотреть прищурившись, но жжение было слишком сильным. Где источник этого света? Глаза по-прежнему отказывались открываться, пришлось на долю секунды приподнимать и тут же снова опускать веки. Что-то впереди, огромное здание или стена, отражало солнечный свет.
Пурье схватил ее под мышки, выволок из багажника и поставил на ноги. Она покачнулась, вынужденная опереться о крыло машины, чтобы не упасть. Мышцы ног отказывались держать тело в вертикальном положении, грозя в любой момент подвести. «Что ж, одной болью больше», — подумала Мэдди.
— Пошли, — прорычал Пурье. — Не хочу, чтобы нас кто-нибудь увидел. И не вздумай кричать, не то выбью тебе все зубы. Поняла?
Мэдди кивнула, сосредоточенно соображая, где они находятся. Когда глаза привыкли к яркому свету, она поняла, что свечение исходит от большого, покрытого пятнами ржавчины металлического здания.
Пурье шагнул к двери и потянул за рычаг. Раздался скрежещущий звук металла о металл. Если бы могла, Мэдди охотно заткнула бы уши. Она продолжала разрабатывать запястья и пальцы, надеясь, что те не подведут, если вдруг представится шанс избавиться от пут.