Надвигается шторм

— Болтовни не многовато? — Я не успеваю оказать ни малейшего сопротивления, Эрик подхватывает меня под бёдра и безвольным мешком закидывает на спину. Его плечо больно впивается мне в живот и прямо под ребра, я не могу ни дышать, ни кричать, ни отбиваться. Направление его пути угадать не сложно, мои пятьдесят килограмм веса Лидер несёт ровно до порога собственных апартаментов, а я не могу не думать о том, что у этой недвусмысленной сцены могли быть свидетели. Эта связь рано или поздно перестанет быть тайной, и Лидер, судя по всему, тайну из неё делать не собирается вовсе, а как это отразится на моей работе и репутации, остаётся только гадать.

10. Азартная

Сколько власти у женщины, стоящей на коленях — откуда я могла это знать? Мне было легко сбить Лидера с толку своим азартным напором — перемена роли из жертвы в хищницу пришлась мне по вкусу. Я выдёргиваю ремень из его штанов, и Эрик благополучно забывает про то, что минуту назад собирался сорвать на мне зло.

Он беспомощно подпирает лопатками стену, пока я ввинчиваюсь в его возбуждённый орган кончиком языка, ласкаюсь к нему, как к живому существу, осторожно стягиваю губами нежную кожу вниз. Я жадно ловлю его движения мне на встречу, ощущаю лёгкие направляющие прикосновения его пальцев в моих распущенных волосах. Он целиком не помещается мне в рот, я помогаю себе рукой, выставляю границы проникновения — давиться рвотными спазмами мне совсем не хочется. Узкая юбка трещит по шву, а коленкам больно на идеально отполированном каменном полу, но эти неудобства кажутся мелочью — я слышу его просящие стоны и моё имя терпким, придушенным шепотом, от которого я совершенно теряю разум.

— Кэм. Я тебе прямо в горло… сейчас.

Я лишь прикрываю глаза в знак согласия — то, что я делаю, определённо мне нравится. Эрик сильнее давит мне на затылок, я стараюсь дышать ровнее, но глотка непроизвольно сжимается, не пуская его глубже. Где-то на периферии сознания слышу его сбивчивое «Расслабь горло»; впечатления слишком новые, рефлексы мне не подчиняются, а в уголках глаз щиплет от последних, настойчивых толчков. Ещё одно впервые — чувствую, как вязкая жидкость щекочет мне нёбо. Сперма течёт мне по подбородку, я боюсь задохнуться, глотаю и чувствую, как терпкая горечь обволакивает мне корень языка. Лидер, расслабленный послевкусием оргазма, освобождает мне рот, помогает подняться с колен, трогает пальцами подсыхающие следы на моём лице. Снова ловлю в его потеплевшем взгляде необъяснимую нежность.

 — В душ хочу, — в моём голосе прибавилось хрипотцы, мечтаю прополоскать рот и выпить чего-нибудь горячего.

— Топай, — Эрик без тени брезгливости целует меня в губы, отсылает меня лёгким шлепком чуть ниже спины в сторону ванной. — Я скоро.

Графитово-серый цвет превращает и без того небольшую душевую в подобие узкой пещеры — тесно, душно, но уютно; большое, подсвеченное с краёв зеркало позволяет рассмотреть себя со всех ракурсов. Со смехом представляю, как Лидер каждое утро придирчиво рассматривает себя, размышляя, где ещё ему не хватает массы.

Я встрёпана, подводка поплыла чёрными разводами, а в глазах бешеный блеск — в процессе я дико возбудилась, и каждая секунда моего отложенного удовольствия заставляет меня лезть на стену. Торопливо расстёгиваю пуговицы на блузке, перешагиваю через сброшенную прямо на пол юбку; хочется пнуть её подальше —  завтра, наконец, иду за новой униформой. Тонкие нити горячей воды пронзают взбудораженное тело; набираю её полный рот, привкус речного ила и очистительной химии смывает вязкое послевкусие мужского семени. Я, как в тумане, касаюсь себя, смывая взвеси пыли и усталости трудного дня, и каждое прикосновение моих рук звенит внизу живота тугим возбуждением.

— Без меня решила обойтись? — вижу, как тускнеет свет позади меня. Эрик перекрывает собой плошку лампы на стене у двери, словно его внушительная фигура окончательно отгораживает меня от внешнего, враждебного мира. Я потерялась в собственных ощущениях и не заметила, как он вошёл.

Невыносимо совершенный, от мокрого ёжика волос до кончиков пальцев. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. Капли воды скользят по обнажённой груди, собирая тёмные волоски в причудливые узоры, обрисовывают вздыбленные вены на руках — жалкие сантиметры, которые он мстительно выдерживает между нами, кажутся пыткой.

— Долго ты возишься. С ума ведь сойти можно! — я отчаянно вру, ведь прошло не больше пары минут. Бросаюсь на него, как оголодавшая. Его приоткрытые губы тронуты едкой усмешкой, вонзаюсь в них, нагло раздвигаю языком, хочу стереть эту снисходительную улыбку с его лица.

Он отвечает мне так же яростно, глухой стон тонет в глубине моей гортани, отзываясь стуком неловко соприкоснувшихся зубов. Я не слабо прикладываюсь затылком к сырому отполированному камню, когда Эрик давит моё тело в стену с налёту, явно не рассчитав силу.

— Вырубить меня решил?! — я хлопаю его ладонью по мокрому плечу, мелкие брызги разлетаются в сторону веером, пока он не схватывает мои запястья в замок у меня за спиной. Он настолько близко, что я ощущаю колкий трепет его ресниц на моих горящих от возбуждения щеках. Его сильные, жёсткие бёдра прижимаются к моим, чувствую тонкой, нежной кожей чуть ниже пупка, что он снова полностью готов, и мне так не терпится насадиться на него,  что хочется выть.

— Слишком легко отделаешься. Я тебя оттрахаю так, что ты сидеть не сможешь.

Эрик держит меня за подбородок, почти вгрызается мне в шею поцелуем — завтра наверняка останутся следы. Мои руки снова свободны, и я тянусь вниз, обхватываю член, сжимаю его в кулаке, двигаю ладонь вверх и вниз. Моё тело тянется само, гнётся в пояснице ему навстречу, но Лидер одним резким движением разворачивает меня грудью в стену. Я чувствую, как его каменная эрекция упирается мне между ягодиц, гораздо выше, чем я рассчитывала.

— Грёбаные сутки! — Чувствую, как его пальцы раздвигают налитые кровью, чувствительные складочки.

— Сначала ебучий подрыв. — Вскрикиваю, когда он находит и нарочно сдавливает мне клитор до ощутимой боли.

— Потом этот твой ублюдский ботаник. — Я совершенно мокрая, в меня легко проскальзывает сразу два пальца.

— Потом Макс со своим нытьём. — Среди непрерывного потока трёхэтажной брани я с удивлением понимаю, что он только что перечислил все внешние обстоятельства, которые  в последние сутки не давали нам оставаться наедине столько, сколько ему хотелось бы.

— И ты тут ещё с этими тупыми пиздюками! — Третий палец, втиснутый внутрь, ощутимо растягивает меня и начисто лишает способности мыслить. Член с угрожающим натиском упирается в тугое кольцо мышц, а грудь ноет от  умелых, настойчивых, ничуть не нежных ласк. Чувствую себя конченой мазохисткой — мне больно и хорошо одновременно.

— Эрик! — у меня невольно сгибаются колени, от чего я глубже насаживаюсь на его пальцы, чувствительная точка внутри меня пульсирует от быстрых, мерных движений, вызывая неуместное желание сбежать из душа в туалет. Я на грани безумия, одной лишь рукой он почти доводит меня до развязки.

— Расслабься и пусти меня.

Мой организм реагирует ровно наоборот. Я невольно пытаюсь отстраниться, плотнее вжаться в прохладный камень душевой, но на грани меркнущего сознания понимаю, что мои попытки к сопротивлению бесполезны — Эрик возьмёт всё, что ему хочется и как ему хочется. Мною управляет банальный страх неизвестного, будто меня снова лишают невинности.

— Так будет легче, — Лидер повторяет свою просьбу  шёпотом по моей влажной шее вместе с движением губ вдоль позвонков; его пальцы между моих ног наращивают темп.

Я парализована этими необычными ощущениями. Наслаждение обрушивается на меня волнами цунами — одна сильнее другой, и каких-то долей секунды мне не хватает, чтобы дойти до пика. Эрик слишком чётко контролирует моё удовольствие.

Его член входит в меня, преодолевая сопротивление, я громко ахаю и замираю, дышу глубже, стараюсь расслабиться и уменьшить риск травм. Похоже, он не шутил, когда говорил, что в ближайшее время мне будет больно сидеть. Царапаю стенку, челюсти сводит в беззвучном крике, меня раздирает напополам резкий контраст неудобства, боли и острого наслаждения. Эрик входит в меня чуть глубже и останавливается; ожидаемых фрикций, которые наверняка надорвали бы мне неподготовленную мышцу, не следует. Тугая, саднящая наполненность оттесняет все другие ощущения за границу разума, я больше не сопротивляюсь, несколько движений пальцев по влажным внутренним стенкам — и организм предаёт меня, я кончаю с его членом в моей заднице.