Страница 8 из 16
– Поскорей садись, – обратился Торин к хоббиту, – и в дорогу!
– Ужасно извиняюсь, – пролепетал Бильбо, – но я без шляпы и к тому же вышел из дому без гроша и без носовых платков. Вашу записку я получил, если быть точным, только в десять сорок пять утра.
– Э, ерунда! Обойдемся без такого пустяка, как точность, – отрезал Двалин. – Тебе также на время путешествия придется обойтись без пустяковины вроде носовых платков или чего-то в этом роде. А насчет шляпы не волнуйся. У меня есть лишний плащ и капюшон.
Вот так и началось в одно прекрасное весеннее утро это путешествие. От таверны потянулась вереница тяжелогруженых пони. Бильбо в съезжавшем на глаза выцветшем темно-зеленом капюшоне и великоватом плаще Двалина выглядел, прямо скажем, нелепо. Страшно представить, что подумал бы о нем отец, почтенный Банго. Хорошо еще, что хоббиты без бороды и Бильбо никак нельзя было принять за бородатого гнома.
Едва они отъехали от таверны, как прискакал на великолепном белом коне Гэндальф. Он привез Бильбо ворох носовых платков, курительную трубку и табак. С появлением волшебника у путешественников здорово поднялось настроение. Всю дорогу они пели песни, рассказывали забавные истории и умолкали только на привалах, когда рот был набит едой. К сожалению, подкрепиться удавалось не так часто, как этого хотелось бы Бильбо. И все же это веселое и совсем безопасное путешествие начинало ему нравиться.
Поначалу они пересекали земли хоббитов, эту обширную и мирную страну, населенную скромным, достойным народом, край с отличными дорогами и непременными постоялыми дворами. Иногда им навстречу попадался спешивший по своим делам хоббит или гном. Затем пошли незнакомые места, где слышалась странная, непонятная речь и такие песни, каких Бильбо сроду не слыхивал. Наконец они добрались до Бесплодных земель, где ни обитателей, ни наезженных дорог, ни тем более постоялых дворов не было и в помине. Впереди темнели поросшие лесом горы, одна другой выше. На вершинах некоторых из них можно было различить зловещие силуэты полуразрушенных древних крепостей. Ко всему прочему и погода испортилась. Еще накануне стоял отличный, почти сказочный майский денек, а теперь стало холодно и сыро. Здесь, в Бесплодных землях, уже приходилось высматривать подходящее местечко для привала, укрываясь от бесконечно моросящего дождя.
– Кто бы мог подумать, что май на излете и лето не за горами, – ворчал Бильбо, чей пони по колено в жидкой грязи плелся позади всех. В это время он обычно попивал чаек в тепле, а тут с утра лил дождь, в глаза затекало с краев капюшона, плащ промок насквозь, а утомленный пони то и дело спотыкался.
Все раздраженно молчали, и не с кем было даже перекинуться словечком.
– Наверняка и тюки с одеждой промокли, и еду в сумках развезло, – пыхтел Бильбо. – Не ввяжись я в это дурацкое приключение, сидел бы сейчас дома, в милой сердцу норе, у камина, а на огне уютно посапывал бы, попыхивал чайник.
Ах, не раз еще придется бедняге с тоской вспоминать о той блаженной жизни!
Гномы знай себе трусили впереди, не оборачиваясь и не обращая на хоббита никакого внимания. Солнце, скрытое плотными серыми облаками, должно быть, уже садилось. И к тому времени, когда они начали спускаться к речной долине, почти совсем стемнело. Поднялся ветер, и росшие по берегу ивы стали раскачиваться и жалобно вздыхать. Река вспухла от дождя и бурлящих мутных потоков, катившихся с гор. К счастью, оказался целым древний каменный мост.
К тому времени, когда они переправились через реку, стемнело окончательно. Ветер разорвал облака, и в прорывах между летящими серыми клочьями заскользила бледная луна. Всадники остановились, и Торин пробормотал что-то насчет ужина и сухого местечка, где можно бы устроить ночлег.
И только теперь они заметили, что Гэндальф исчез. До сих пор он держался вместе с ними, но так и оставалось непонятно, собирается ли волшебник участвовать в деле со всей компанией или просто едет за компанию, пока им по дороге. Он ел больше всех, говорил и смеялся громче всех и вдруг испарился, будто его и не было!
– Кто же нам в случае чего наколдует еду? – захныкали Дори и Нори, которые, как и хоббит, считали, что есть надо часто и много.
Не долго думая, решили заночевать там, где остановились. Отыскали местечко посуше под деревьями. Впрочем, и здесь при малейшем дуновении ветра дождем падали с листьев крупные капли. И это бесконечное «кап-кап» наводило тоску. Вдобавок ко всему ни за что не желал разгораться костер. Гномы умеют разжигать костры где угодно, когда угодно и из чего угодно. Но этой ночью ничего не получалось даже у таких непревзойденных раздувателей костра, как Ойн и Глойн.
Потом неведомо чего испугался и ринулся прямиком в реку пони. Фили и Кили, сами чуть не утонув, выволокли беднягу из воды, но спасти навьюченную на него поклажу не сумели, и тюки унесло быстрым течением. Ужасное невезение! Тем более что в тюках были запасы еды и на ужин осталось совсем немного, а на завтрак и того меньше.
Они сидели мрачные, промокшие до нитки и ворчали на Ойна и Глойна, которые все еще безуспешно возились с костром. Бильбо печально размышлял, что приключения – это не только приятная прогулка верхом под ласковым майским солнышком. Он совсем уж было пригорюнился, когда стоявший в дозоре Балин закричал:
– Огонь! Вон там огонь!
И верно, на вершине ближнего холма сквозь густые заросли рыжеватым пятнышком призывно мерцал огонек костра или факела.
Несколько минут путники молча смотрели на него, не зная, на что решиться. А потом горячо заспорили. «Конечно, да!» – говорили одни. «Конечно, нет!» – возражали другие. Одни утверждали, что лучше погреться у костра и получить горячий ужин, чем остаться голодными и холодными. А другие толковали свое:
– Края эти нам плохо знакомы. Да и горы близко. Безобидные путешественники вроде нас редко сюда забредают. А старым картам нечего верить – времена нынче не те. Дороги не охраняются, порядка никакого. О короле бродяги и слыхом не слыхивали. Чем меньше будем совать нос куда не следует, тем меньше неприятностей.
Одни на это возражали:
– Нас четырнадцать как-никак.
Другие не сдавались:
– Зато Гэндальфа нет как нет.
Тут все наперебой стали судить да рядить, куда же запропастился волшебник. Спорили, спорили, пока Глойн и Ойн не затеяли потасовку.
Это всех тут же и примирило.
– В конце концов, – решили они, – с нами Мастер Отмычка.
И, недолго думая, потянулись навстречу неизвестному огоньку. Осторожно ступая, ведя пони на поводу, они век оре подкрались к холму и углубились в лес. Ничего похожего на приличную дорогу не было и в помине. Карабкаясь в чернильной тьме по крутому склону, они наделали немало шуму. Треск сухих веток под ногами, грохот катящихся вниз камней, оханье и аханье взбудоражили, казалось, всю округу.
Огонь плеснул в глаза неожиданно.
– Теперь твоя очередь, Отмычка, – зашептали гномы и подтолкнули вперед Бильбо.
– Разведай, что это за огонь и нет ли опасности. Если все тихо, тут же возвращайся, – напутствовал его Торин. – Ежели что не так, то тем более поворачивай назад. А не сможешь вернуться, подай знак. Ухни два раза совой и один раз филином. Мы тут сообразим, что делать.
И бедняга Бильбо покорно двинулся навстречу беде. Хотя он не сумел бы и раза ухнуть совой, а тем более филином. Зато никто лучше хоббитов не умеет бесшумно ходить по лесу, никто на свете. И хоббиты очень этим гордятся. Бильбо презрительно хмыкал, слушая поднятый в лесу «гномий шум-гам». (Правда, нормальные люди вроде нас с вами не услышали бы топота и целой армии гномов, промаршируй они у нас под самым носом. Но то мы, а то хоббит. А неслышные шаги Бильбо не спугнули бы и самого осторожного зверька.) Хоббит подобрался очень близко к огню и обомлел.