Страница 4 из 118
Стоя в двух ярдах от него, отец, посмеиваясь, повернулся к нему спиной. Хэйден прижал пальцы к окровавленным губам, голова звенела от ослепляющего гнева. Его пальцы в кровяных пятнах ухватили медный набалдашник рукояти пистолета и вырвали его из-за пояса. Он увидел, что Калли повернулся к нему, слишком поздно заметив это движение. Вслед за этим треуголка отца полетела в море, вместе с застрявшим в ней серым париком, и Хэйден понял, каким сильным оказался удар, который он нанёс по черепу отца рукоятью пистолета.
Сигара выпала на палубу, затем Стрэтфорд Флинт рухнул на колени и нелепо уткнулся лицом в доску. Рана на его лысой макушке была глубокой и белела там, где конец рукояти пробил череп. На глазах Хэйдена Флинта рана начала наполняться тёмной кровью, и вид её унял его страшный гнев.
Глаза Калли были широко раскрыты.
— Господи Боже. Вы убили его! — Он подошёл перевернуть тело.
— Оставьте его, Калли!
— Но ведь он...
— Я говорю, оставьте его! — Хэйден угрожающе поднял пистолет.
Калли отступил назад.
Внезапно команды, которые он должен был отдать, чётко сформулировались в сознании Хэйдена.
— Приготовиться забрать марсели!
Он видел, что князь Мухаммед с удивлением наблюдает за ним, а его спутница прижалась к поручням и неотрывно смотрит на кровь. Калли отрицательно затряс головой.
— Чёрт побери, повтори мою команду матросам, или получишь сполна!
— Гави истинги тайяр харо!
С трудом удерживаясь на сетках в бушующий ветер, матросы стали подниматься наверх. Он увидел Даниэля Куина на шкафуте[21] и приказал ему вернуться к штурвалу.
— Марсели на гитовы[22]!
— Истинги гави сер! — прокричал Калли хриплым голосом.
Хэйден заткнул пистолет за пояс и скомандовал:
— Приготовить баркас.
Его лицо горело, но он знал, что должен свершить возложенное на него и настоять на своём. Волна ударила в нос корабля, и он вздыбился на следующем нахлынувшем валу; затем передний марсель надулся, наполнившись ветром, и судно направилось к берегу, разрезая волны.
Хэйден видел кровь, стекавшую по шканцам накренившегося корабля, но массивная грудь его отца вздымалась и опускалась с каждым вдохом. «Благодарю тебя, Боже, — молился он, — не дай ему умереть. Дорогой, любимый Господь, не дай мне стать убийцей!»
С суровым непроницаемым лицом он обратился к слуге отца, появившемуся на палубе:
— Сними с него камзол и дай мне.
Аджи, поражённый ужасом, смотрел расширенными глазами. Вместе с двумя матросами он высвободил камзол из-под своего господина.
— А теперь спустите его вниз. Поосторожней, Аджи. Позаботься о нём и скажи мне, когда он заговорит. Слышишь?
— Ачча! — закивал в ответ слуга.
Полдюжины рук были готовы исполнить приказание. Солнечный диск внезапно померк, скрытый плотной серой тучей. Ещё одна волна ударила в борт, взметнув фонтан брызг и яростно раскачав баркас, висящий на талях, укреплённых на грот-рее[23]. Дождь, превратившись в ливень, сплошным потоком обрушился на корабль, и надежда стала покидать Хэйдена. Дождь барабанил в паруса, вой ветра свидетельствовал о его огромной силе. Корабль потерял управление и беспомощно болтался на волнах под ураганным ветром.
Под проливным дождём Хэйден просунул руку под окровавленную голову отца, приподнял ему веки и увидел белки закатившихся глаз. Он снял свой мундир, разорвал рубашку и перевязал рану. Затем он надел снятый с отца камзол и обшарил его глубокие, с широкими клапанами карманы. Там ничего не было. «Куда же ты девал его, негодяй? Иисус всемилостивый, что, если он спрятал камень в своей шляпе? — думал он. — В той, которая полетела за борт?»
В панике он ощупал обшивку камзола, и его пальцы ощутили твёрдый круглый предмет размером с косточку персика; Хэйден понял, что поиски его увенчались успехом. Он оторвал подкладку и вытащил камень. Рубин был теперь в его руках. Змеиный Глаз.
Он рассматривал его, с трудом переводя дыхание от радости, поворачивал его в своих окровавленных пальцах. Камень был отполирован без огранки и походил на оплавленное алое стекло, необыкновенно чистое и твёрдое, сияющее глубоким зловещим светом. Он крепко зажал его в кулаке, зная, что должен найти для него самое потаённое место, настолько надёжное, что никто не сможет найти его.
«Я должен доставить Моголов и рубин в Аркот. Я должен сделать это, или Мадрас перейдёт к французам и мы никогда не вернём его».
Был лишь один способ сделать это.
— Спустить баркас!
Калли не двигался. Его глаза обратились к Моголам.
— Я сказал, спустить баркас, чёрт побери! И держать его у кормы! — Хэйден сжимал рукоять пистолета, пока Калли не выкрикнул приказ матросам.
Заскрипели блоки, пропуская канаты, удерживающие баркас, и матросы спустили его с подветренного борта, свесив в него сходную сеть.
— Сахиб! Сахиб[24]! Хозяин пошевелился!
Он увидел Аджи, поднявшегося снизу. Послышался далёкий пушечный выстрел — предупреждение французов: они заметили остановку корабля. Штурман отступил на шаг назад.
— Я дюжину раз отправлялся с вашим отцом в ад и обратно, Хэйден! Вам никогда не стать и наполовину таким, как он! Слышите меня?
Но Хэйден уже обращался к помощнику капитана:
— Вы! Встаньте за штурвал! Куин, возьмите двух матросов и следуйте за мной! — Он повернулся к Моголу и, перекрикивая ветер, обратился к нему на его языке: — Ваше высочество, соблаговолите спуститься в лодку.
Глаза Мухаммеда Али Хана сузились, и он отпрянул назад. Дождь хлестал ему в лицо.
— Бисмилла! Вы просите меня спуститься туда? В такой шторм?
— Ваше высочество, я призываю вас сделать это. Видите, берег близко. Не более мили отсюда.
— Вы с ума сошли. Я утону!
— Разве Аллах не оберегает своих слуг? — Хэйден взял себя в руки, зная, что обязан добиться своего, даже с помощью пистолета, если это понадобится.
— Ваше высочество, как капитан этого судна, я заверяю вас, что баркас совершенно надёжен.
Прежде чем князь успел открыть рот, чтобы ответить, послышался второй выстрел с ближайшего французского корабля, и в полкабельтове[25] от штирборта[26] взметнулся ослепительный фонтан брызг.
— Ваше высочество, они намерены потопить нас. По нашим морским обычаям, я, как капитан, имею право настаивать на вашем подчинении. Я не могу подвергать вас и вашу леди смертельной опасности. Поэтому я настаиваю, чтобы вы спустились в баркас как можно скорее.
— Такие слова, капитан, легко произносить тому, кто не должен спускаться в лодку, — с вызовом ответил Мухаммед Али.
— Вы не поняли меня, ваше высочество; я намерен спуститься вместе с вами.
Могол стоял поражённый, держась за поручень борта швыряемой волнами «Удачи».
— Вы покинете корабль? Оставите его в этот час беды? Разве не вы только что заявили, что являетесь его капитаном?
Хэйден Флинт прокричал, перекрывая ветер:
— Капитан отвечает за судно, но он также отвечает и за груз, и за своих пассажиров. Поскольку их ценность намного превышает ценность судна, я считаю своим первейшим долгом доставить вас в безопасности на берег!
— Но ваше судно? Ваша команда? Что будет с ними?
— Судно надёжно, а в команде все до одного — опытные моряки. Они должны бороться за свою судьбу, как и мы все. — Он взял Мухаммеда Али за руку. — Ваше высочество, я должен настаивать! Другого выхода нет.
Князь в гневе отстранил Хэйдена. Сопровождая каждое слово рубящими движениями руки, он говорил:
— Прежде всего вы в ответе за судно! И перед вашим отцом! Безопаснее остаться на корабле.
21
Шкафут — часть палубы перед шканцами.
22
Гитовы — снасти, служащие для быстрой временной уборки (подтягивания) парусов: ими подтягивают углы паруса под середину реи.
23
Рей — подвижный поперечный брус на мачте (в данном случае — на грот-мачте), к которому прикрепляются паруса.
24
Сахиб — господин (инд.).
25
Кабельтов равен 0,1 морской мили, или 185,2 м.
26
Штирборт — правый борт.