Страница 73 из 96
НИКОЛАС
Сделать ей больно, это вообще возможно? Каждый день я думаю о том, что все недостаточно. Никогда не будет. Джексон не вернется. Эта девчонка никогда не будет нормальной. Мой порок. С самого первого дня, как я взял в руки гитару, я знал, для кого буду петь. Я всегда пою для нее. И ненавижу эти песни, потому что ненавижу ее. Джек называл меня тупицей, каждый раз, когда я произносил ее имя. Мне блять было двенадцать, я знал, что она старше. Затем пятнадцать. В моем классе уже все обсуждали девчонок, а я записывал в тетрадь фразы, складывающиеся в строки новых песен. Придурки постарше обсуждали ее сиськи и ноги, я много писал о ее глазах и волосах, часто наблюдал, как на школьной парковке ветер раздувал их в разные стороны, она выглядела забавно, а затем появлялся он. Дениел Харт. Я просто хотел сказать ей, что она заслуживала больше, чем разговоры о сиськах. Я считал ее замечательной. Я был реально тупицей. Джексон, бро, прости меня. Это моя вина, потому что я ошибся. Дьявол в лице Луизы Хейл, не может быть замечательным.
Я открыл глаза через какое-то время. Словно очнулся после долгого сна. Во мне все еще была скорбь по Джеку, но больше всего было злости, на себя и на нее. Тогда я все еще любил ее, но это перестало быть чем-то приятным, интересным, чем-то по-детски забавным. Это стало чем-то большим, чем-то больным, жестоким, чем-то наркотическим, ненавистным.
Она не замечала никого вокруг себя, особенно тех, кто младше. Она ослепляла всех, словно Сирена и заставляла любить себя, одним лишь быстрым взглядом, заставляла слушать. Она издевалась над теми, кто слабее, насмехалась надо всеми, кого не считала равным себе. Она убила моего друга. Единственного, кто пытался доказать мне и открыть всю сущность этой дешевки в дорогих шмотках. Она убила часть меня.
Кэндис та, кто поддерживает, если я делаю какое-то дерьмо она говорит «Эй, чувак, полегче», если ей нравится это дерьмо, она говорит «Я с тобой». Я люблю ее за это.
Моя миссия «Луиза Хейл» жила во мне несколько лет и казалась абсолютным бредом, потому что я знал, что она не взглянет на меня, все будет так, как было в школе. Но я ждал ее и, она сама дала мне команду «старт», она купилась на все то, на что ведется каждая. Ну и конечно я старался не быть мудаком, чтобы не оттолкнуть. Хотя ей нравился Дениел Харт.. В общем, весьма, спорный вопрос. Мой провал лишь в том, что я должен был продержаться дольше, месяц, может два, но я больше не мог ее терпеть. Заключением стало то, что я ее трахнул. Первый секс, это должно быть значимо. Я надеюсь. Это должно было стать концом, но я настолько погряз в иллюзиях, планах, мыслях, что чувствую, будто не могу остановиться. Парадокс в том, что с каждой болью, я хочу причинить ей новую, чтобы испытать ее на себе, и я все еще не могу избавиться от ее запаха, от ее лица, когда закрываю глаза. И хочу, чтобы ее боль принадлежала только мне. Я не говорю о физической боли, я хочу подавить эту сучку изнутри, сжать как томат в руке, чтобы она кровоточила со всех сторон. Это мое личное безумие.
ЛУИЗА
Прошло три дня после того, как на меня напали, и я думаю, что моя рана не такая уж и привередливая. Врачи всегда все преувеличивают. Не делать резких движений, не шевелиться, не дышать.. Я не калека. Небольшая пробежка не помешает, хочу растрясти кости и разгрузить мозг.
Кажется, я погорячилась, мне пришлось остановиться, когда я услышала в наушниках сигнал, означающий разряд батареи. Все тридцать восемь песен в моем плеере были прослушаны, я даже не заметила, как устала, словно нарочно себя загоняла в состояние беспамятства. Пора возвращаться. Немного отдышавшись, сначала медленным шагом иду обратно, приводя дыхание и мысли в порядок, затем снова бегу, иначе голова начинает кипеть. Гнев делает меня слабой. Жаль, что нельзя включить музыку, заряд батареи на исходе.
Останавливаюсь на развилке двух тропинок, оглядываюсь по сторонам. Эта? Или эта? Они одинаковые. Я думала, что все время направлялась по одной дороге. Бежала я около двух часов, теоретически.. О, мой Бог. Я могу быть в десяти, а то и больше километрах от лагеря.
Без паники, Луиза. Мне понадобиться примерно столько же времени, чтобы вернуться обратно. Это легко. Осталось лишь выбрать по какой из тропинок я это сделаю.
Бегу по той, которая выглядела наиболее ровнее, логика ни к черту, но кажется, я никуда не сворачивала. Спустя полчаса останавливаюсь, еще две развилки. Дышать тяжело, я никогда не бегала так много. Геолокация не работает. Ни одного указателя. Возвращаюсь обратно к развилке, выбираю другой путь, еще через час я полностью выдыхаюсь. Открываю телефонную книгу, один процент зарядки, отлично. Сеть ловит только в определенных местах, но даже от нее мне никакого толка. Звонить Николасу? Никогда в жизни. Насекомые достали, и они наименьшая моя проблема. Еще через какое-то время, я начинаю разговаривать с птицами, ноги устают, осы сменяются комарами, надеюсь только на то, что на меня не нападет дикое животное.
Еще час, я все еще не вышла, хотя была уверена в том, что иду в правильном направлении. Может все-таки та дорога была верной? Смотрю на телефон, уже достаточно поздно и скоро совсем стемнеет, набираю 911.
- Служба спасения, что у вас произошло?
- Я.. заблудилась.
- Что? Говорите громче..
Три обрывистых гудка. Сбой сети. Еще один сигнал. Телефон разряжен.
- Черт! Эээй! Кто-нибудь!
Дорога бесконечная. Я больше не могу идти. Что если вернуться обратно к развилке? А что если мне осталось совсем чуть-чуть? Иду дальше. Никаких признаков лагеря.
- Эээй! Кто-нибудь! Я здесь.
А если нельзя кричать? Вдруг здесь животные и они нападут на меня? Это худший исход, быть съеденной кем-то. Слышала здесь водятся олени и даже черные медведи. Брр. Становится прохладно и, комары кусают, поблизости, должно быть, река, значит и лагерь не далеко. Иду дальше.