Страница 14 из 26
Грог решительно вытащил браунинг и стиснул зубы, готовясь к бою. Фигура, очевидно, также заметила сыщика, так как внезапно остановилась, как бы приросшая к земле.
— Кто там? — негромко, но твердо спросил Грог, поднимая браунинг.
Фигура стояла неподвижно, не проронив ни звука.
С сильно забившимся сердцем Грог сделал шаг вперед или, вернее, назад, к Синза род, наступая на неизвестного.
— Руки вверх!! — произнес он по-английски и по-китайски.
Темная фигура медленными движениями подняла руки вверх, образовав широкими рукавами род странных, причудливых крыльев над своей головой.
— Китаец, — с каким-то невольным чувством облегчения подумал Грог.
За пятилетнюю свою службу детективом в Шанхае, Грог привык иметь дело с китайскими налетчиками и бандитами. А все знакомое и привычное никогда не пугает человека, привыкшего к кровавым поединкам.
Грог уверенными шагами подошел к неизвестному. Действительно, это был китаец в шелковом, легком, черном халате, с круглыми черепаховыми очками на носу. Волосы китайца были смазаны каким-то маслом и гладко причесаны, отливая зеркалом. Широкое лицо китайца было в достаточной степени интеллигентно. Узкие глаза смотрели на англичанина из-под очков спокойно, без всякого удивления, а тем более — страха.
— Студент, — мелькнуло в голове детектива, зорко следившего за своим неожиданным пленником.
— Кто ты? — обычным флегматичным тоном спросил Грог у китайца, не опуская револьвера.
Неизвестный китаец усмехнулся уголками рта.
— Я студент Сучжоусского университета Ван Че-лин, — с большой готовностью ответил он.
— Откуда ты идешь? — так же флегматично спросил Грог.
— Я иду от синг-сонг герл по имени «Черная Орхидея», — так же готовно ответил студент. — Я провел у нее ночь и теперь возвращаюсь к себе домой, на Французскую концессию.
— Плохо, — подумал Грог. — Парень слишком разговорчив и откровенен. Это один из «них».
— Я не могу понять, господин, почему ты с револьвером в руках задаешь вопросы мирным прохожим на улице, — продолжал студент, действительно, выказывая большую наклонность к разговорчивости. — Разве за последнее время вышел такой закон, что молодые люди не имеют права проводить свои ночи у синг-сонг герлс?[10]
— Ты слишком много говоришь, — хмуро заметил Грог. — И мне не нравится твой халат. Держи руки выше. Я хочу обыскать тебя.
Ван Че-лин отступил шаг назад, но сейчас же овладел собой и на тонких губах его появилась слегка издевательская улыбка.
— Я готов повиноваться желанию господина, когда у того в руках револьвер, — ехидно произнес он, не трогаясь с места.
Грог сделал два шага вперед и подошел вплотную к китайцу. Не спуская с него подозрительно настороженного взора. Грог привычной рукой провел по черному халату молодого китайца.
Попытка его увенчалась успехом. На поясе китайца англичанин нащупал какой-то жесткий, посторонний предмет.
— Расстегни халат, — приказал он.
Китаец повиновался, не говоря ни слова.
Грог сунул ему руку за пазуху и немедленно вытащил новенький, блестящий браунинг.
— У тебя странная привычка ходить к своим возлюбленным с такой смертоносной вещицей за пазухой, студент Ван Че-лин, — спокойно заявил Грог, снова отступая на шаг назад.
Студент пожал плечами, храня невозмутимое молчание.
— А теперь мы пройдем до полицейского участка, где я поговорю с тобой подробнее, — продолжал Грог.
Студент продолжал молчать, смотря с каким-то плохо скрываемым ожиданием в сторону, за спину англичанина.
Грог успел перехватить этот странный, подозрительный взгляд. Он только что намеревался бросить взгляд назад, чтобы посмотреть, что привлекает к себе такое усиленное внимание студента, как неожиданно чьи-то цепкие руки схватили его за плечи.
Вторая пара рук вырвала из его руки браунинг и сейчас же зажала рот сыщика. Грог бешено забился, стараясь вырваться из крепких рук неизвестного, но в следующий момент он почувствовал, как в спину ему уперлось дуло револьвера и чей-то голос сухо и веско произнес на ломаном английском языке:
— Стойте и не шевелитесь. Одно движение с вашей стороны — и вы отправитесь вслед за синьором Толедосом.
Грог остановился, понимая всю бесполезность борьбы. В бессильном бешенстве он кусал свои губы.
— Дурак… Не успел удрать… Зачем я пошел к Бабблинг Вэлл? Нужно было бежать зайцем вдоль Синза род и затеряться в одном из самых глухих переулков… — беспорядочно мелькала запоздавшая мысль в голове, раздражая еще больше его профессиональную гордость сыщика.
— Идите вперед, — приказал тот же голос, и дуло револьвера еще сильнее впилось в спину Грога.
Грог мрачно пошел вперед, не глядя на торжествующего Ван Че-лина, который так же молча присоединился к странной компании, направлявшейся к Бабблинг Вэлл род.
Вышли на просторные панели этой самой красивой улицы Шанхая и повернули обратно к темному и мрачному особняку, из сада которого так благополучно, как казалось ему, выбрался Грог.
Ворота на этот раз были полуоткрыты. «Гостей» ждали. Сильные руки продолжали держать за плечи детектива, лишая его возможности увидеть своих неожиданных похитителей. Мимо пронеслась большая закрытая машина с какой-то влюбленной парочкой, очевидно, возвращавшейся домой из какого-либо ночного кабачка.
Грог с тоской посмотрел на машину. Сознание, что помощь была так близка и в то же время так бесконечно далеко от него — убивало молодого детектива. Кричать было бессмысленно. Люди в быстро мчавшейся машине не услышали бы его крика, а если бы даже и услышали, то не обратили бы внимания, приняв всю их мрачную группу за теплую компанию подгулявших друзей.
Молчаливая группа вошла во двор рокового дома, и ворота с глухим стуком захлопнулись за нею.
Под грозным дулом револьвера невидимого похитителя, Грог вошел в подъезд дома, в темный вестибюль.
— Вверх по лестнице, — приказал тот же ломаный английский язык за спиной.
Грог повиновался и поднялся по широким ступеням лестницы, устланной мягкими пушистыми коврами.
Пройдя по длинному пустому коридору, смутно освещенному синей лампочкой в углу, Грог остановился перед тяжелой дубовой дверью в конце коридора.
— Войдите в комнату, — услышал он следующий приказ.
Грог очутился в просторной, комфортабельно обставленной гостиной. Мягкие кушетки, кресла, пуфы. На стенах огромные картины с какими-то мифологическими сюжетами. В камине, несмотря на теплый сентябрь, горел приветливый огонек, освещавший комнату причудливым красноватым светом.
Сильная рука грубо толкнула Грога в спину, когда он остановился на пороге. Грог сделал по инерции несколько торопливых шагов вглубь комнаты. Дверь за его спиной была шумно захлопнута и, таким образом, Грог не имел даже возможности увидеть лицо человека, доставившего его в роковой дом под угрозой наведенного револьвера.
— Что же будет дальше?
Грог флегматично сплюнул прямо на дорогой тяньцзиньский ковер, покрывавший пол комнаты. Затем, не торопясь, засунув руки в карманы, принялся методически осматривать комнату.
Это была самая обыкновенная буржуазна я гостиная какого-либо зажиточного шанхайца, не стремящегося к «излишне» культурной жизни и предпочитающего земные блага всем идеалам духовного совершенства. Картины на стенах были в тяжелых и дорогих рамах, но написаны неизвестными и довольно слабыми художниками. На этажерках стояли трафаретные безделушки, которые можно было найти в любой скромной гостиной. В комнате не чувствовалось индивидуальности хозяина. В ней было все, что обычно полагается иметь в гостиных. Но и все.
Грог подошел к окну. Окно выходило в темный парк перед домом. Густой плющ вился у самого подоконника, и англичанин с первого взгляда сообразил, что именно в это окно полчаса тому назад он подслушивал разговор трех лиц.
— Что ж, очевидно, сама судьба желает, чтобы сегодня же ночью я обязательно познакомился с героями этой занятной истории, — довольно легкомысленно подумал Грог.
10
Возникшее в XIX в. английское название китайских куртизанок.