Страница 36 из 75
– Уже уходим. Если до кого-то не дозвонишься, оставь данные Анне Валерьевне, – отбрасывая шутливый тон, распорядился Вениамин. – И… чуть не забыл… позвони ремонтникам, на втором этаже барахлит система наблюдения в детской.
– Позвоню.
Кивнув на прощанье, Акулин со Стасей вышли в холл издательства и поднялись на второй этаж, где под присмотром воспитателя и логопеда сегодня находились четверо малышей.
– Ну что, – останавливаясь у детской, Веник со странным разочарованием обернулся к спутнице, – вынужден тебя оставить, дела не ждут.
– Спасибо, что составил компанию.
– Ну, это было и в моих интересах. Не забудь про ту кандидатуру, что я предложил. Толковый парень.
– Обещать, что выберу его только на основании твоих рекомендаций, не буду, но прислушаюсь, – чувствуя неловкость, Станислава слегка покраснела. Крепкая, широкая ладонь Акулина, словно невзначай сжавшая тоненькое запястье, так и задержалась на ее руке. Осторожно потянув, девушка высвободилась из пожатия сильных пальцев, – извини, мне пора забирать дочку.
– Да, конечно, – сцепив руки за спиной, Веник отступил к своему кабинету, – всего доброго, Станислава, рад был повидаться.
– Я тоже. До встречи.
– До встречи, – поколебавшись мгновение, Акулин круто развернулся на каблуках и, распахнув дверь, скрылся в своем офисе.
Стараясь не думать о необычном поведении шефа, девушка забрала Валечку и, попрощавшись с висящей на телефоне Наташей, вышла из «Камеи»...
А дома ее ждал сюрприз.
На лавочке перед подъездом, прижав небольшой чемодан к ногам, с тростью в руке сидела Анна Антоновна.
– Мама?! – с радостным удивлением обнимая высохшую за последний год женщину, Стася укоризненно покачала головой. – Почему не предупредила? Тебе ведь трудно добираться, я бы встретила.
– Здравствуй, доченька, – прежняя солнечная улыбка осветила бледно-голубые глаза матери, – не хотела доставлять тебе хлопот.
– Пойдем домой, сегодня холодно. Ты давно ждешь? Не замерзла?
– Да я только приехала, минут пять всего и посидела, – с нежностью глядя на прижавшуюся к плечу Станиславы внучку, отозвалась Анна. – Едва дух перевела.
– Давай помогу, – протягивая свободную руку к чемодану, девушка попыталась отобрать поклажу, но Анна Антоновна твердо отвела ее ладонь.
– Еще чего, ты вон дочку неси. А я еще не совсем немощная.
– Тебе нельзя нагружать ногу.
– Ничего, там вещей раз, два и обчелся. Веди в свои хоромы…
***
– Ох, – разувшись в прихожей и пройдя в единственную комнату, Анна Антоновна расстроенно вздохнула, – у тебя так мало места, а тут еще я. Наверное, зря приехала. Да еще и без предупреждения.
– Мамуль, ну что ты такое говоришь! Я очень рада твоему приезду, – раздевая Валюшу, укоризненно посмотрела на нее Стася.
– Ничего, я вас надолго не стесню, – пододвигая поближе свой багаж, уверила женщина, – вот погощу пару денечков и домой.
– Мам, – присаживаясь рядом с матерью на диван и усаживая Валечку на колени, Станислава без тени улыбки взглянула на седую, склоненную к распахнутому чемодану голову, – ты не хочешь остаться?
– Остаться? – подняв удивленные глаза, Анна Антоновна выронила из рук только что вынутый сверток. – Так я еще и не собираюсь никуда.
– Нет. Насовсем остаться, с нами.
– Вот что, родная, давай-ка мы устроимся, чайку попьем да и поговорим. Не порожный это разговор, не минутный.
– Ты только не отказывайся сразу, – целуя морщинистую щеку, попросила Станислава и, предав Валю бабушке, поспешила на кухню.
Желание, чтобы мама переехала в Аларск, не было спонтанным. С первых дней работы в «Камее» Стася мечтала забрать ее к себе, показать квалифицированным врачам и окончательно поставить на ноги. Анна Антоновна никогда не жаловалась, но от девушки не укрылись ни украдкой потертое бедро, ни болезненно сжатые губы, ни тщательно скрываемая матерью хромота. Хотя последнюю опирающейся на трость женщине скрыть было трудно. Оставалось надеяться, что она позволит себя уговорить и согласится на предложение дочери.
Накормив проголодавшуюся Валюшку, Стася отпустила ее в полюбившийся игровой комплекс, а сама разлила по чашкам ароматный смородиновый чай.
– Вот что, доченька, – выкладывая на тарелку собственноручно испеченные, привезенные в гостинец пироги, начала Анна Антоновна, – у вас тут и без меня места немного, так что остаться я не смогу. Да и как дом бросить. Дома без хозяев стареют во сто крат быстрее. Не могу я так, его ведь еще твой дед строил, а отец... – в светло-голубых глазах сверкнули непрошенные слезы, – отец до ума довел.
– Но, мама, тебе ведь тяжело одной справляться. А дом… Помнишь, дядь Саша его купить хотел? Не передумал еще?
– Он-то не передумал, давеча опять с предложением приходил, да я отказала. Снесет он его, как пить дать. Снесет.
Перед глазами Станиславы протаяли воспоминанием широко распахнувшие резные, любовно выструганные погибшим двенадцать лет назад отцом ставенки высокие окна, широкий, буйствующий пахучими цветами палисад и арочные, украшенные фигурной резьбой арочные ворота, ведущие на ухоженный двор.