Страница 2 из 43
Завершив эту мысль, я поняла, что мне нужно поспешить. Поэтому максимально быстро собравшись, побежала в школу….
….— Привет, королек,— услышала я, когда на перемене после второго урока собралась выйти из кабинета, размять ноги – Леша только пришел, прогуляв первые два урока, но уже успел решительно загородить мне дорогу, неприятно ухмыляясь.— Не споешь на бис?
Я услышала смех мальчишек и пары-тройки девчонок, и залилась краской.
— Нет, не спою,— отозвалась я,— сам пой.
— Какой же из тебя тогда королек?— притворно удивился Леша,— те мастера петь. Больше на хорька смахиваешь.
И затянул:
— Наш королек-хорек никак не может определиться, то ли зверь он, то ли птица. То летает, то копает, но что лучше, он не знает….
Я попыталась пробиться мимо Леши, но он оттеснил меня назад, вновь затянув дразнилку. Ужасное чувство беспомощности наполнило мою душу, я была готова расплакаться….. Но тут мой обидчик, сделав быстрое движение рукой, дернул меня за прядь волос, выбившихся из-за плеча – довольно ощутимо. Боль породила гнев в моей душе, он быстро перерос в то чувство, которое зовут яростью. Но я этого не знала, и осознавала теперь только, что хочу сделать своему обидчику как можно больнее. И секундой позже, потеряв контроль над своими действиями и способность трезво думать, я начала беспорядочно махать руками, пытаясь ударить Лешу. Он замолчал на полуслове, попятился от меня, как-то странно улыбаясь…. А я орала на него, выкрикивала что-то обидное, и только когда гнев вместе с беспорядочными ударами и потоком слов вышел наружу, смогла понять, что мне нужно успокоиться, и поспешно вышла в коридор – Леша на моем пути больше не стоял. Невольно вспомнила слова Элафии о том, что каждый человек – хозяин своей судьбы. Да, вот это я исправила ситуацию, ничего не скажешь….
— У тебя, Катя, одни волнения,— услышала я внезапно тот голос, который еще вчера для меня был неприятен, а теперь стал самым благодатным для слуха,— я только пришла, а ты снова меня оглушила. Чувствуешь, что ли, что я возвращаюсь, и готовишь подобающее приветствие?
— Сейчас я даже рада тебе, Элафия,— сказала я, не заметив группу пятиклашек – они с удивлением покосились на меня, подумав, наверное, что я говорю сама с собой,— я последовала твоему совету, попыталась изменить что-то в своей жизни, а теперь вынуждена усмирять гнев.
— Уже применяешь мои советы и радуешься моему приходу?— удивилась Элафия,— я знала, что люди быстро привязываются к другим людям и стражам, но не думала, что в твоем случае это произойдет на второй день моего пребывания с тобой. Еще вчера ты хотела избавиться от меня. Но, видимо, ты отходчивая – вот и сейчас уже сама успокоилась, хотя только что напоминала небо во время грозы.
Я прислушалась к себе, и поняла, что страж права – гнев ушел бесследно.
— Кстати, тебе необязательно говорить вслух – я свободно услышу твои мысли,— произнесла Элафия, чем очень меня порадовала.
«Хорошо,— подумала я,— а тебя могу видеть только я?»
Элафия согласно кивнула, подтвердив мою догадку.
Мы бы, наверное, говорили и дальше, но тут прозвенел звонок на урок, и я поспешила в класс. Об обидных словах Леши и моей реакции на них я не забыла, потому и села рядом со своим обидчиком с опаской – что-то еще он мне приготовил?
К моему удивлению, ни на последующих уроках, ни на переменах Леша совсем не трогал меня, даже смотрел – и то мельком. Зато Элафия приставала с вопросами и сыпала без конца презрительными комментариями о моем поведении. Это все на последнем уроке так достало меня, что я чуть не воскликнула вслух, вовремя переведя рвущиеся наружу слова в мысли:
«Хватит мне мешать! Я же занята!»
И едва закончив, с удивлением огляделась – Элафии и след простыл. Сему факту я очень обрадовалась, и начала решать самостоятельную по алгебре, на которой уже 10 минут не могла сконцентрироваться из-за назойливого жужжания стража. Когда, интересно, она появится вновь? И не слишком ли свободно себя ведет, пренебрегая только что полученными обязанностями?…
Чувствительный тычок под ребра прервал мои мысли – я посмотрела на Лешу, собираясь прошипеть что-то злобное, но с удивлением увидела, что он показывает на мою тетрадь, глядя на меня умоляюще. Я знала, что он троечник, и в алгебре почти ничего не смыслил, помнила о его придирках ко мне…. Но все равно, несмотря на это, решила помочь ему, придвинув свою тетрадь ближе к Леше. При этом я продолжала решать примеры, искоса наблюдая за учительницей – вдруг что заподозрит. Но нам с Лешей везло – его списывание замечено не было, и мы беспрепятственно сдали свои работы вместе со всеми ребятами со звонком.
— Спасибо большое,— поблагодарил меня Леша с улыбкой, когда я собирала учебные принадлежности в сумку,— ты ведь могла и отказать, после всего…
— Ерунда,— произнесла я поспешно, не дав Леше договорить,— мне это ничего не стоило.
— А ты добрая,— вмешалась в беседу неожиданно появившаяся Элафия,— не ожидала от тебя.
«А я не ожидала твоего появления так быстро,— подумала я, едва удержав вскрик,— ты меня все время врасплох застаешь».
И только выйдя из школы, продолжила разговор:
«А чего ждала? Ты ведь меня совсем не знаешь!»
— Ошибаешься,— усмехнулась страж, паря рядом со мной,— я наблюдала за тобой вчера, и сегодня тоже. Помнишь, как мучила свою кошку только из чувства садизма?
Я промолчала – конечно, помнила, и очень сожалела об этом. Все началось с игры, как всегда, а остановилась я, только загнав кошку в угол и получив от нее, разъярившейся, три глубокие царапины. А после, весь вечер, меня мучило раскаяние….
— Ты мне показалась очень жестокой тогда,— продолжила Элафия, возвращая меня в реальность,— я бы отказалась стать твоим стражем, но глава нашего ордена уже связал нас.
«Ордена?— подумала я с интересом,— значит, вас много? А чем мы связаны?»
— Конечно много, как и людей,— подтвердила Элафия снисходительно,— существует 4 ордена стражей-странников. Когда мы переходим из ранга странников в ранг стражей, нас связывают главы орденов с людьми энергетическими нитями. Поэтому мы, хоть и странствуем, но в мгновение можем вернуться к одному и тому же человеку.
«А ваш орден, он какой? А остальные от него чем отличаются?»— мое любопытство разгоралось с большей силой.
— Ты мне не нравишься, поэтому я тебе ничего не скажу,— презрительно произнесла Элафия, холодно глянув на меня,— только когда заслужишь мое уважение, но это вряд ли.
Я смолчала, погасив костер обиды в душе – так меня задели эти слова. От ответных оскорблений меня удержало только знание того, что Элафия может за это наградить меня «теплым» подарком – ощущением ужаса и холодным клубком в области живота. Но за всем этим я забыла, что Элафия еще и мысли мои влегкую читает.
— Ты отвечаешь мне взаимностью сейчас,— усмехнулась она,— правда, в очень мягкой форме выражаешь это. Боюсь представить, что было бы, если бы я тебя, как тот Леша, довела – я бы, наверное, сразу поседела.
— Поседела?— невольно прыснула я, забыв об обиде на стража и о том, что говорить вслух необязательно,— мой гнев такой ядовитый?
— Нет, ты меня бы очень опытной сделала,— возразила мне Элафия с легкой улыбкой,— а от опыта, как ты, может, знаешь, седеют, и не только люди.
Я захихикала, почувствовав, что она просто пошутила, и, переключившись на взволновавший меня только что вопрос, произнесла:
— А сколько тебе, кстати? Выглядишь ты, как моя ровесница, но, наверное, вам, как стражам, уже столько…
— Мы не живем постоянно в вашем мире, и счет у нас идет не в годах и днях,— пояснила Элафия,— и нет для нас понятия «возраст», только понятие «опыт». Я в этом смысле еще только начинаю расти – ты моя вторая подопечная.
— А что с первым?— спросила я заинтересованно,— почему ты перестала быть его стражем?
— Потому что настал мой черед быть странником,— пояснила Элафия туманно, легко улыбнувшись – словно вспомнила что-то хорошее,— так и тебя я когда-нибудь перестану опекать.