Страница 8 из 166
— Папа… — Арсений побледнел.
— Ну, что — папа! — Андрей махнул на сына рукой. — Замолчи! Я стерпел, когда ты связался с Адель. Мне было понятно, что ты взрослел и, тебе была нужна женщина. Но хватит, слышишь? Не желаю больше слышать, ни о Париже, ни о стихах, ни о книге! Нет, нет, и нет!
— Профессор филологии прочел мои наброски к книге и стихи. Он сказал, что у меня есть способности к литературному труду, и я должен развивать их. — С дрожью в голосе, Арсений пытался убедить отца. — Он обещал мне помочь найти себя. Советовал остаться в Париже, поступать в аспирантуру. Пойми, мне это необходимо!
— Пустая болтовня! — твёрдо отпарировал Рунич. — Выброси всё это из головы. Я создал своё дело не для того, чтобы после моей смерти «Дюссо» пришёл в упадок. Вникай в дело! Твоё образование только поможет в этом. Не знаю, какие у тебя литературные способности, а вот талант к игре у тебя есть.
— Папа, неужели так трудно понять, это — не моё!
— Вот это и твоё! Я уверен, ты сумеешь вести дела. Только у тебя есть слабости, которыми ты не умеешь управлять.
— О чём ты?
— Не прикидывайся, что не понимаешь меня. Не забывай, о чём тебя предупреждали доктора. Не умеешь пить, не берись!
Он сел опять за письменный стол и занялся векселями Ушакова.
Заметив, что сын, засунув руки в карманы и поджав губы, молча, стоит возле стола, указал рукой на дверь.
— Спустись в зал, к нашим гостям. Извинись за недоразумение. Алексей поможет тебе. Мне надо поработать с документами.
Арсений хотел возобновить разговор, но, поразмыслив, решил, что это бесполезно.
У отца был железный характер и если он говорил: «Нет!», то ничто не могло заставить его изменить своё решение и сказать «Да».
Огорчённо кивнув головой, он покинул кабинет отца.
***
Ночь подходила к концу.
Посетители ресторана и казино стали расходиться по домам.
Арсений полулежал в кресле возле музыкантов и прислушивался к тихо играющей музыке.
Случай с господином Ушаковым произвёл на него гнетущее впечатление. Он пытался оправдать отца, и не находил оправдания его бездушному поступку.
Юноша повел глазами по залу.
Катя и Поля обслуживали клиентов, предлагая им сигареты и спиртное.
Возле Леонида кокетливо улыбалась Адель.
Всё так же как много лет назад.
Ничто не изменилось за время его отсутствия. И всё-таки что-то не так. Наверное, изменился он сам.
Незаметно для себя юноша задремал.
Его заставил очнуться громкий хлопок и женский визг. В игорном зале поднялся переполох.
Арсений вскочил на ноги и бросился к толпе, сгрудившейся в углу зала в тесный кружок. Они заслоняли собой лежавшего на полу человека.
Когда юноша, растолкав клиентов, взглянул на на лужу крови и мужчину в ней, ему стало дурно. Все предметы поплыли перед глазами, а к горлу подкатила тошнота.
С пистолетом в руке и с пулей в сердце на паркетном полу, лежал господин Ушаков.
— Что здесь произошло?
К ним подходил хозяин.
Арсений пошатнулся и побежал к выходу из зала. Адель бросилась следом за ним.
Она отыскала юношу на заднем дворе, возле конюшни. Его тошнило.
Они вместе вернулась в дом.
Залы были пусты. Посетители разошлись. С пола убрали окровавленный ковёр и всё вымыли.
Юноша сел за стол и опустил голову на руки. Через минуту над ним прозвучал участливый голос метрдотеля Алексея.
— Сеня, ты очень бледный.
— Бледность от дурноты.
— Тут и здоровому человеку не по себе, а с твоим сердцем…
— Оставь! — раздражённо махнул рукой юноша.
Неожиданно, двери с треском распахнулись и, в зал ворвался молодой мужчина.
Обезумевшим взглядом он окинул присутствующих.
— Где он?!
Арсений молчал. Алексей и Леонид загородили мужчине дорогу.
— Господин Рунич, где вы?!
— Василий Ушаков, — догадавшись, кто перед ним, прошептал юноша.
— Успокойтесь! — ответил Леонид. — Мы вам сочувствуем.
Ушаков оттолкнул Леонида и ринулся в комнаты.
Алексей подставил ему ногу, и молодой мужчина упал на колени.
Слуги быстро заломили ему руки за спину.
— Уходите. Хозяина нет дома.
— Лжёте! Вы покрываете убийцу моего отца! Отпустите меня!
— Хватит! — окрик хозяйского сына заставил слуг отпустить разбушевавшегося Ушакова.
Арсений подошёл к убитому горем мужчине и представился:
— Арсений Андреевич Рунич.
— Это чудовище…
— Мой отец.
— Ваш отец — мерзкий убийца!
— Я к вашим услугам.
— Какие услуги, молодой человек?
— Любые. Господин Ушаков, вы в горе. Я понимаю вас.
— Вы не вернёте мне моего отца, а другой услуги от Руничей мне не нужно.
— К сожалению, — юноша опустил голову. — Не верну.
— Господин Ушаков. — Вмешался в разговор Алексей. — Никто вашего отца не убивал. Он пришёл, начал играть и вдруг… Поверьте, мы сами крайне удивлены случившимся. И хозяин расстроен. Такие неприятности! Кто мог предположить. Солидный, уважаемый господин и вдруг совершил такой ужасный поступок. Ваш отец был человеком взрослым и ответственным. Он знал, что делает.
— Нет, он не знал! — Ушаков закрыл лицо ладонями. — Он был беспомощен, из-за своей проклятой болезни. Почему он не пришёл ко мне? Я бы понял и простил его, лишь бы он был жив… — молодой мужчина заплакал. — Отец!
— Хозяин уехал в полицейский участок. — Вставил слово Леонид. — Туда же забрали тело вашего отца. Для освидетельствования.
Василий Ушаков поднялся и кинулся в выходу из «Дюссо».
***
Полковник сыскной полиции Николай Данилович Филонов кивнул головой своему помощнику, давая знать, чтобы он записывал то, что будет говорить Андрей Михайлович Рунич, проходивший свидетелем в деле о смерти Антона Денисовича Ушакова.
Он сидел во главе длинного стола в прокуренном и душном кабинете. Напротив него, всегда невозмутимый и самоуверенный, господин Рунич. Чуть поодаль — сын покойного и, в углу кабинета, помощник записывающий протоколы допросов.
Андрей Михайлович внимательно рассматривал крупные и выразительные черты лица Василия Антоновича Ушакова.
Высокий ростом, широкоплечий, сероглазый и темноволосый.
Особенно притягивали внимание Рунича, крепкие ладони с длинными пальцами. Умные глаза внимательно следили за каждым его движением.
И никакого сходства с отцом!
«Видимо внешностью он пошёл в мать», — мысленно подумал Андрей.
— Господин Рунич, как вы думаете, что побудило Антона Денисовича Ушакова самоубиться в вашем заведении? — задал ему вопрос полицейский.
— Это нужно спросить у него самого. — Усмехнулся краем губ Андрей Михайлович. — Мне это неизвестно.
Присутствующий на допросе сын покойного, поднялся со стула и обдал его ненавидящим взглядом.
— Что вы разговариваете с этим мерзавцем, господин полицейский? — отрывисто и чётко произнося слова, сказал он. — Его нужно арестовать и посадить в тюрьму!
— Объяснитесь, молодой человек. Где моя вина?
— Это вы довели моего отца до отчаянья! Вы, как стервятник поджидали его гибели!
— Нет! — Рунич тоже поднялся с места. — Не я довёл, а его страсть к игре. Я, первый, пытался отговорить вашего отца продолжать игру, но это было невозможно.
— Убийца!
— Щенок!
Чувствуя, что атмосфера допроса накалена до предела, полковник стукнул кулаком по столу.
— Господа! — его рассерженное лицо покраснело. — Успокойтесь. Немедленно! Не хватало ещё устроить здесь драку. Андрей Михайлович, скажите, умерший много вам задолжал?
— Много. — Рунич перевёл дух.
— Если не секрет, сколько?
— У него не было наличных денег, и я ему одолжил, и в качестве гарантии… — он посмотрел на молодого Ушакова и продолжил обращаясь к нему. — Вам следует знать, что ваш отец, сегодня, подписал некую бумагу в мою пользу.
— Нет, — губы Василия Антоновича побелели.
— Вы правильно поняли. — Злой огонь играл в бездонных глазах хозяина «Дюссо». — Он передал мне всё своё имущество. Всё! Чтобы вы тут обо мне не говорили, я — порядочный человек. Я решил, что, пока, имение останется за вами.