Венок Альянса

– Хорошая идея, Винтари, я сам думал о том же. Недели нам как раз хватит, чтобы собрать нужное количество вакцины, необходимую информацию…

Винтари не сводил с Шеридана глаз. Он видел сейчас – словно вдруг помолодевшего, подобравшегося перед сражением, готового броситься на защиту воззвавшего о помощи – того самого человека, выигравшего войну Теней, и в груди у него закипала звериная нежность.

«Просто всегда будь… Я всегда буду рядом с тобой. Идти за тобой, идти по твоему слову… Я всё для тебя сделаю… Отец…».

– Когда Арвини прибывает в наш мир в следующий раз?

– Ну, обычно его рейсы нечасты, но если сделать ему какой-то заказ… То хоть через неделю обратно.

– Нет, привлекать внимание не следует. Следующую партию Арвини заберёт не с Минбара, а, скажем, из сектора аббаев.

– Но позвольте вопрос, господин Шеридан… Вакцину ведь нужно адаптировать под каждую расу, разве нет? Откуда же у вас вакцина, адаптированная под центавриан? Ведь тогда, когда бушевала эпидемия, Центавр почти не имел контактов с вашими мирами…

– Однако те, кто хотели сотрудничать, находились, принц. Несколько мелких торговцев, пара солдат из колонии Кутор… Кроме того, всё это время на Минбаре был один центаврианин.

– Кто?

– Ваш первый посол, принц. Тот самый, кто отказался от гражданства Центавра и сбрил свой гребень, оставшись жить и прислуживать при храме Дома Майра. Узнав о чуме дракхов, он вызвался добровольцем для испытания вакцины для своего народа. И вакцина оказалась действенной. Вскоре после этого он скончался – он был уже стар, и эксперимент подорвал его здоровье.

Винтари почувствовал, что количество шокирующих новостей за последнее время было чересчур велико.

– Великий создатель… На родине его клеймили, считая предателем и сумасшедшим… А он отдал жизнь за свой народ. Как сказал доктор Франклин: «Камень, отверженный строителями…»… Эти слова следовало бы высечь на надгробии этого великого мужа.

Ркардо грустно улыбнулся.

– На его могиле был разбит кристалл, создающий свечение… В храме, где он служил, его почитают почти за святого – когда шла война Теней, когда на Центавре царил мрак, он много ночей простаивал в молитве, говорят, его слёзы прожгли следы в плитах храма.

– Следовало не молиться, а поехать на Центавр и оторвать голову моему отцу… Простите. Что теперь об этом. Но перед ним, перед его светлой памятью мы теперь тоже обязаны изгнать тьму с родной земли.

– Амина, ступайте. Передадите моё распоряжение энтил’за и Деленн. Чем раньше мы начнём, тем лучше.

– Да, господин президент.

– Рикардо, думаю, имеет смысл послать ваш отряд на тренировку в тот сектор космоса, где у нас сейчас есть всё для реконструкции боёв с дракхами. Последними их тактику отрабатывали, кажется, ллорны… Свяжитесь с ними, пусть всё подготовят. Ну и… особые части по-прежнему на тебе. Надо бы шевельнуть этот вопрос.

Когда дверь за Аминой закрылась, Тжи ’Тен вымолвил:

– Странная штука – вселенная… Мы думаем, что путь наш хаотичен и случаен, а она приводит нас туда, где мы должны быть. Амина металась, желая лишь вырваться из тисков аристократической неволи… А теперь она спасает Центавр. Меня, конечно, интригует вопрос, кто тот нарн, из-за которого она отвергла авансом всех благородных центавриан, которым может придти в голову постучаться в двери её отчего дома… Ведь ему нужно будет… поддержать её в трудный час, чтобы сделать их союз… ну, несомненным для Центавра…

– Ну, судя по тому, что ты это спрашиваешь – Амина таки решила отложить объяснения до совсем уж драматического момента. Я полагаю, - усмехнулся Винтари, - то есть, готов поклясться своим гребнем, что это ты, Тжи’Тен.

– У вас нет гребня, принц.

– Потому и клянусь.

– Эти центавриане… их невозможно понять!

– Ну… просто тебе я ещё согласен уступить такую девушку. Кстати, теперь-то ваш круг примет последовательницу Г’Квана как равную? Я уже сам с нетерпением жду этого вашего праздника, мне не терпится выпить с Аминой за выход моей книги.

Арвини сделал своё дело как нельзя лучше. Этот пожилой центаврианин вовсе не рвался в герои и предпочёл бы, конечно, прожить конец своей жизни так же тихо, как её всю. Но он был торговцем, а торговля очень страдала от режима изоляции. Узнав, что за происходящее есть с кого спросить ответ, он был рад оказать посильную помощь. Книга Винтари разошлась большим тиражом, под такое настроение два из издательств перевыпустили две предыдущие книги Винтари – очерк по истории контактов Минбара с другими расами – большая глава там была посвящена Центавру, позже Винтари планировал предоставить по этой теме проработанную монографию, и сборник летописных сказаний периода Валена. Информация о дракхах, надо думать, тоже имела распространение – на сей счёт Арвини ничего определённого сказать не мог.

Первая партия вакцины отправилась на Центавр. Арвини обещал подключить к делу так же племянников – по торговым делам они бывали в разных уголках планеты и могли собирать информацию.

– Начало положено… Теперь остаётся ждать. Формального повода для вмешательства у нас по-прежнему нет, и геноцид телепатов сюда тоже не приплетёшь, данных слишком мало. Если Арвини удастся организовать толковую агентурную сеть и мы получим доказательства, в идеале – живого сбежавшего телепата… Тогда может быть…

Винтари скучать и тревожиться становилось всё более некогда. Кроме переводческой деятельности - сейчас он переводил несколько книг по центаврианской истории для Минбара, до сих пор эти издания не имели переводов вообще, так как и на Центавре по причине «антипатриотической позиции», то есть, критичности и объективности, имели малое распространение, но сам он со студенческих времён сохранил их в личной библиотеке - его подключили к преподаванию центаврианского. Его учениками были не эйякьянские рейнджеры, и он много бы отдал за то, чтоб узнать, откуда вообще такие. Насколько открытыми и общительными были эйякьянцы, настолько замкнуты и странноваты - эти юноши и девушки, к тому же были это исключительно земляне, а ни один рейнджерский лагерь не был абсолютно однообразен по составу, хотя бы одного иномирца включали всегда. Порой, он должен себе признаться, от общения с молчаливыми, словно бы вечно погружёнными в себя молодыми людьми у него по спине продирал холодок. Впрочем, учились они прилежно, хотя особых педагогических талантов он за собой не чаял.

Под конец года их ждали и другие организационные проблемы – смена энтил’за. Винтари узнал об этом уже как о свершившемся факте. Впрочем, и Шеридан, пожалуй, тоже. Иванова поставила его перед фактом своей отставки, вызвав для разговора к себе в резиденцию.

– Мне стыдно возвращать пост Деленн, ей и своей работы хватает. Я сама подберу себе замену, до конца года это будет сделано. Ты знаешь, я никогда не ставила личное выше общественного, никогда б не поставила - так я думала. Ничто из возможного не заставило б меня так поступать - но случилось невозможное.

– Понимаю… Точнее, ничего не понимаю. Если тебе требуется отпуск, всё-таки три ребёнка это сложнее, чем два… То отставка – это слишком радикально. Ты прекрасно справлялась все эти годы, и лучше тебя на этот пост я не могу никого сообразить. Есть что-то, чего я не знаю?

– Дети тут ни при чём, Джон. Да, есть кое-что, чего ты не знаешь… Я не думала, что появится что-то, что потребует… куда больше моего времени. Всё моё время, возможно. Прости, что не сказала тебе раньше. Просто не знала, как. Я сама говорила, что пост энтил’за - это то, что можно оставить только ногами вперёд. Будь у меня двадцать детей, это мало что изменило бы. Видимо, жизнь решила хорошенько проучить меня за самонадеянность.

Она сделала ему знак следовать за ней. Вглубь дома, к запертой комнате, где, он слышал, кто-то тихо возился. Переступив порог, Шеридан невольно зажмурился, привыкая к неожиданной темноте.

– Извини, но она не позволяет никакого света. И не позволяет мне отлучаться от неё куда-то дольше, чем на полчаса. Я даже помыться нормально не могу, только ионный душ.