Страница 90 из 96
Архип остановился. Повернувшись вполоборота, настороженно косился на вторую дверь, откуда ненароком могли выскочить стражники.
- И что же мы решили? - насмешливо спросил Белозеров. - Как вы лично считаете?
- Я лично считаю, что в солдатики вы уже достаточно наигрались! твердо проговорил Буланов.
- Ладно. Согласен, что игра в солдатики кончена. Пусть завтра рабочие приходят к моему крыльцу.
Буланов молчал.
- Не верите? Даю слово, что ни полиции, ни стражников не будет. Хоть вы-то мне один раз поверьте!
- Попробуем.
- Что полиции не будет, можете заранее убедиться...
- Об этом вы не заботьтесь. Мы уже теперь ученые... До свидания. Архип, не оглядываясь, пошел к дверям.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Прибывший на Ленские прииски генерал-губернатор Князев, которого с таким трепетом здесь ожидала администрация, начал свой объезд с Феодосиевского прииска. Некоторые рабочие думали, что приезд такого высокого начальника во все больше обострявшийся момент внесет безусловную ясность. Выразив свое сочувствие пострадавшим семьям, он тут же предложил рабочим приступить к работе. Даже у той малой части забастовщиков, которые питали надежду на что-то, иллюзии рассеялись. Феодосиевцы и андреевцы постановили к работе не приступать. Расценки по новому, предложенному администрацией договору также были отвергнуты. Вместе с приездом губернатора начал усиливаться нажим со стороны администрации и полиции. На Александровском прииске было вывешено объявление, что рабочие, отказавшиеся выходить на работу, утратили право на помещения, которые они занимают, и продовольствие по расчетным книжкам. Рабочие подали Князеву прошение и потребовали переговоров с администрацией. Губернатор пригласил к себе главного управляющего, на квартире которого, кстати сказать, он и остановился в Надеждинске. Одна из комнат, где жил генерал-губернатор, по приказу Белозерова была застлана медвежьими шкурами. После сытного сибирского обеда, мягко ступая по пушистому меху лакированными сапожками, генерал настроен был кротко и благодушно. Белозеров, смиренно опустив голову, сидел за столиком с аккуратно расставленными на доске шахматами. Губернатор любил побаловаться на досуге костяными фигурками.
- Вам не надоело, Иннокентий Николаевич, плавать в этом попорченном болотце? - спросил Князев.
- Ах, ваше высокопревосходительство, грехов много! - В то же время Белозеров раздумывал, как бы поделикатнее всучить генералу шахматы из слоновой кости, редкостной работы индийских мастеров, стоившие баснословно дорого.
- Да, нагрешили вы здесь порядочно, - снисходительно улыбнулся губернатор.
- В монастырь уйду, коли так, в скиты скроюсь...
- Кое-кому все же придется замаливать грешки, но господин Белозеров, я думаю, найдет умней выход...
- Какой, смею спросить?
- Договоритесь с рабочими, ну а я помогу.
Белозеров подобострастно согнулся вдвое и даже пытался выдавить слезу. Он терпеливо следил за каждым генеральским шагом и тут, у себя дома, и там, на приисках, где успел побывать высокий гость, стараясь угадать истинные намерения иркутского сатрапа.
- Нужно кончать с этим... - Губернатор покрутил пальцем возле лысеющей головы и лениво продолжал: - Пригласите делегацию, разъясните им пункты контракта - и с богом. Ваше дело - немедленно начать работу, а остальным займется мой порученец Майш и, конечно, сенатор Манухин!
Губернатор знал, что сенатор был самым подходящим для умиротворения рабочих человеком. Белозерова это окрылило. Генерал оказался в высшей степени снисходительным. Теперь главный управляющий мог действовать пожестче.
Два дня спустя двадцать рабочих, согласно распоряжению Князева, пришли к квартире Белозерова. Окруженный небольшой свитой чиновников, чувствуя поддержку военного губернатора, Белозеров встретил рабочих у своего крыльца.
- Вы просили, чтобы я вам пояснил кое-какие неясности по договору? спросил он.
- Был такой разговор, - ответил Быков. Он оказался в числе делегатов от Андреевского прииска.
- Разговоров всяких хоть отбавляй! Так вот что. Я законов этих не знаю, - заявил Белозеров. - Позовите юристов! У вас есть свои защитники, которых вы привели. Они законники - пусть идут к моим юристам, там им все растолкуют.
- Они растолкуют, что и говорить! - послышался голос Буланова.
- А вообще-то, чем заниматься такой казуистикой, не лучше ли встать на работу? - неожиданно предложил Белозеров.
- Там видно будет... - неопределенно ответил Быков.
- А то ведь мы предъявим иски за дрова, за квартиры.
- Видали, как закручивают? - раздалось из толпы.
- Но ежели мы согласимся, на работу все будут приняты? - снова спросил Быков.
- А разве вам не был назначен срок выхода на работу? Был. Пеняйте на себя. Кроме того, прииски Васильевский, Утесистый, а может быть, и Андреевский работать не будут. У нас еще есть новые рабочие, мы им, конечно, не откажем.
- Значит, и детей и жен наших выкинете?
- А куда я их дену? - Главный управляющий даже не взглянул на задавшего вопрос рабочего.
- В пункте шестом нового договора сказано: администрация обязана предоставить помещение в казармах с освещением общего пользования. Как это понять? - Буланов протиснулся вперед и поставил ногу на нижнюю ступеньку крыльца.
Белозеров узнал его, спросил насмешливо:
- Ах это ты, ваша милость?
- Не ошиблись, хозяин... Может, скажете, как светить будет ваше новое солнышко?
- Одна лампочка в коридоре, другая посредине казармы, а что же еще? Каждому персональное освещение?
Все почувствовали, что главный управляющий круто поворачивает руль на прежний свой курс, словно не произошло никаких потрясений, не было пролитой крови и того позора, который пал на все его управление. На вопрос, почему не внесено в договор найма о непромокаемой одежде - кожаные шаровары, шляпа и сапоги для работающих в мокрых работах, он ответил с присущим ему бесстыдством:
- Для всех все равно не хватает. Но я ведь никого не принуждаю, можете не наниматься.
- Сколько часов будет рабочий день по-новому? - спрашивали рабочие.
- Десять часов.
- А ночная смена?