Страница 3 из 12
Татьяна согласилась – да, это важно (костюм и настроение, что может быть важнее?!), но заметила, что до Нового года еще три недели, можно успеть подготовиться. Сева тут же возразил, что три недели проскачут (он так и сказал – проскачут) и оглянуться не успеешь, а потому надо готовиться к празднику заранее.
– Вот я выбрала для елки костюм зайца! – радостно сияя, сообщила Ксюша. – Здорово?
– Здорово, – улыбнулась Татьяна, – главное, чтобы на елке никто не оторвал тебе ухо.
Вечером, когда дети разошлись, ей стало еще хуже. К прежним грустным мыслям добавились переживания по поводу предстоящего праздника. Увы, ни настроения, ни подходящего костюма, ни планов на новогоднюю ночь у нее не было. Разумеется, можно на праздники поехать к родителям в Краснодар, но ловить на себе их сочувственные взгляды и периодически убегать в ванную, чтобы там тайком поплакать, Тане не хотелось. Конечно, жаль, что все так складывается, ведь Новый год всегда был ее любимым праздником! И даже отсчет взрослой Таниной жизни начался с него…
В тот Новый год ей – пятилетней, и ее четырехлетней сестре Оле родители впервые разрешили не спать, а провести праздничную ночь вместе со взрослыми. Таня возликовала: вот я и стала взрослой! И честно продержалась вместе со всеми до оливье и боя курантов, а потом – вот беда – заснула прямо за столом. Наутро Оля дразнила сестру, уверяя, что уж сама-то досидела до чая с тортом и легла спать только утром, не то что некоторые! Таниному горю тогда не было предела… Да, сестра любила ее подразнить.
Татьяна взяла пульт от телевизора, защелкала, перебирая каналы, и вдруг замерла. На одном из каналов показывали фильм, вышедший на экраны пару лет назад. Ничего особенного – милая новогодняя комедия, однако Татьяна вздрогнула, словно это был триллер. Первое инстинктивное движение – выключить телевизор, однако же она почему-то продолжала смотреть фильм. Исполнительница главной роли – актриса Ольга Искра – играла хорошо, буквально вживалась в роль; ее героиня получилась яркой, живой, объемной; она, как и положено, вызывала у зрителей сочувствие. И фильм в целом получился симпатичным – с неповторимой новогодней атмосферой, когда все вокруг пронизано ожиданием чуда, и самим чудом, расцветающем в финале, как волшебный цветок.
Глядя на экран, Татьяна не думала о том, что вот эта самая Ольга когда-то отняла у нее имя и судьбу и что их с Ольгой собственная история будет покруче любого фильма. Таня вдруг с удивлением поняла, что впервые за долгие годы думает о сестре без обиды и ставшей привычной горечи.
Москва. Наше время
До этого декабрьского дня самой Ольге Искре, а особенно окружающим ее людям казалось, что некие небесные силы одарили девушку исключительно щедро, можно сказать, пролили над ее колыбелькой золотой дождь. Судите сами – над Ольгиной внешностью природа поработала с особой тщательностью, наделив барышню стройной фигурой и прекрасными чертами лица (Ольгина красота к тому же была индивидуальной, запоминающейся); помимо ослепительных внешних данных «в зачете» у Оли имелись артистический талант, яркие роли и любовь поклонников. А теперь представьте, что все это досталось одной женщине!
И почему все ей? – наверняка задавалась вопросом какая-нибудь девочка у экрана телевизора, глядя на красавицу – артистку Ольгу Искру.
А потому что мой персональный Дед Мороз постарался! – ответила бы Ольга. «Когда мне было четыре года, я попросила его сделать меня красивой, богатой и знаменитой – и вот пожалуйста – исполнилось». Да, к своим тридцати четырем годам Ольга Искра имела все, о чем она когда-то просила Деда Мороза. Но есть какая-то особенная ирония судьбы в том, чтобы сначала дать, а потом отнять… В нынешнем декабре Ольга еще не знала, что по какой-то неведомой причине ее персональный Дед Мороз в этот Новый год не работает, а значит, ей придется рассчитывать только на свои силы.
Но обо всем по порядку. Хотя как раз порядка в тот день – в начале снежного декабря, и не было. День не задался с самого утра и с ходу пообещал стать сволочным. Неприятности начались со звонка из кинокомпании, в которой Ольга проходила кинопробы на главную роль в эпической, костюмированной драме – экранизации известного классического произведения. Ольге сообщили о том, что на роль ее не утвердили: примите наши извинения…
– Что? – взревела девушка, не привыкшая к тому, чтобы с ней так поступали (скажем прямо, отодвигали в сторону). Тем более дураку-стажеру ясно, что это – ее роль и Ольга, как никто другой, сможет раскрыть трагический образ героини.
– Генеральный продюсер счел, что вы не очень органичны в данном образе, – доверительно сказала помощник режиссера, – он полагает, что роль не совсем ваша…
Ольга даже не стала продолжать диалог: какой смысл разговаривать с человеком, который ничего не решает?! Отсоединившись, она тут же позвонила одному большому кинодеятелю, с которым была знакома и который курировал этот кинопроект, и с ходу попросила объяснить, что происходит и почему ее не утвердили. Последовавшие объяснения лишь укрепили актрису в подозрении, что дело тут нечисто, а когда она узнала, кого именно ей предпочли, все стало ясно. Эта бездарность, фитюлька, вчерашняя школьница будет играть главную героиню?! – вспыхнула Ольга, едва сдерживаясь, чтобы не закричать: да ваша девочка, кроме как ублажать продюсера в постели, ничего не умеет!
Не сдержалась… Все-таки она это сказала – выпалила, выкрикнула.
Голос большого киночиновника мгновенно посуровел, и Ольга поняла, что отныне ей в курируемых им проектах не дадут сыграть даже эпизодической роли. «Да и к черту! Гори оно все синим пламенем! – выдохнула девушка. – Мало ли в стране кинокомпаний, на мой век хватит».
Однако же настроение было испорчено. А тут еще, как назло, позвонил ее личный водитель Володя и сказал, что ему срочно нужно уехать в Подмосковье: заболел близкий родственник, Ольга Александровна, умоляю, войдите в мое положение! Ладно, Ольга «вошла в положение» Володи и отпустила его на два дня.
В тот день она сама села за руль и поехала в телецентр на съемку. Ольга водила машину давно (у нее не всегда были деньги на личного водителя) и довольно лихо. Правда, сегодня из головы никак не шел разговор с киночиновником и, переживая неудачу с ролью, Оля и не заметила, как под колеса ей кинулся какой-то мальчишка. Ну не видела она его, не видела! Увидеть в принципе было невозможно – настолько быстро все произошло. Пацан будто специально ее дожидался. Ольга заметила его уже в последний миг, ахнула, вдарила по тормозам, и от резкого торможения сильно ушибла голову. Выбежав из машины, она подскочила к мальчишке, закудахтала: мальчик, мальчик, ты как?
Пострадавший – худой подросток лет четырнадцати в драных джинсах, посмотрел на нее мутным взглядом и пожал плечами:
– Вроде нормально.
Ольга принялась его ощупывать, может, у него болевой шок и на самом деле ему плохо?!
Вокруг них мгновенно образовалась толпа. Даже странно – секунду назад никого не было, и вдруг повыскакивали, словно прятались в кустах. Толпа возмущенно загалдела. Одна женщина сказала, выразительно глядя на Ольгу:
– Разъездились тут! Детей давят!
Под осуждающим взглядом собравшихся Ольга съежилась. Между тем на мальчишке не было ни царапины, и хотя пострадала в аварии, судя по всему, только она сама (после удара голова кружилась, как после долгого катания на карусели), Оля все же хотела удостовериться, что с парнем все в порядке, а потому она повезла его в больницу. По дороге Ольга позвонила своему любовнику Гарику – Игорю Толубееву и сообщила ему о том, что сбила ребенка и что везет его в больницу. Гарик – известный адвокат, невозмутимо сказал, что будет защищать ее в суде. От волнения – да какой суд, я тебя умоляю, не пугай меня! – Ольга едва не выпустила руль из рук и чуть не угодила в новую аварию. В итоге с Гариком они договорились встретиться в больнице.
Там Оля препоручила подростка заботам медицинских работников, попросив произвести «осмотр с пристрастием» («Доктор, пожалуйста, осмотрите мальчика хорошенько, может, у него скрытые травмы?»), а сама осталась в больничном холле ждать заключения врача, как приговора. Вскоре появился Гарик – Игорь Толубеев: интересный мужчина сорока лет (род деятельности – адвокатура, характер выдержанный, костюм от дорогого портного). Гарик, как профессиональный адвокат, тут же задал Ольге ряд вопросов, касающихся аварии, и в итоге спокойно заключил, что «дело не стоит и выеденного яйца». Надо сказать, что Олю всегда восхищала способность Гарика оставаться невозмутимым в любой ситуации, но сейчас девушка почувствовала раздражение. В этот миг из кабинета вышли врач с мальчиком. Ольга кинулась к доктору: что с пострадавшим?