Смерть под Рождество

Хэлфорд остановил взгляд на длинных, сильных пальцах констебля. Они сжимали бутылку.

— Как вы можете это пить? — спросил он.

— Смешно вы спрашиваете, сэр, — рассмеялся Бейлор. — А как вы можете не пить этот чудесный лимонад? Он напоминает мне о детстве. Мальчиком, особенно летом, я все время мечтал о нем, но попить досыта удавалось редко. Это вам хорошо вспоминать свое детство. Наверное, есть что вспомнить. Только не говорите, что все время были таким вот серьезным и никогда не хотели лимонада. Могу поспорить, у вас было детство что надо — большой дом у моря, куча братьев и сестер. И каждый день лимонад на столе.

— Почти все неправильно, констебль. У меня одна сестра, и жили мы в маленьком тесном домике в Ноттингеме. А рядом был не океан, а всего лишь пруд. Мама же моя была твердо убеждена, что от лимонада портятся зубы. Но все равно детство у меня действительно было что надо. Это вы правильно сказали. Все свои неврозы я приобрел, повзрослев.

В кафе вошла Хелен Пейн и начала холодно осматривать столики. Увидев ее, официантка издала торжествующий возглас и помахала рукой. Правильнее было бы сказать, что Хелен хотела казаться холодной. У кого бы другого это получилось, но не у нее. Она стояла, выставив одну ногу слегка вперед и схватившись руками за маленькую сумочку на боку. Официантке Хелен кивнула и улыбнулась. Видимо, в этой улыбке содержался какой-то намек, который та уловила, потому что сразу же унеслась на кухню.

Хэлфорд подошел к Хелен.

— Мисс Пейн. Спасибо, что пришли. Мне кажется, мы оторвали вас от работы.

Она чуть тронула пальцами прическу.

— Нет. Утром я работала, а сейчас все в порядке. Я шью подвенечное платье, тут у одних будет на Рождество свадьба, и сегодня была последняя примерка. Вы можете подумать, что я люблю такую работу, но это не так. — Она нервно потрогала сумочку. — Знаете, какие невесты бывают капризные. А вы, мистер Хэлфорд, были женаты?

— Много, много лет назад. И брак наш был таким коротким, что ни я, ни моя бывшая жена уже не помним об этом.

— Я не это имела в виду… я хотела сказать, что если вы были женаты, то должны знать, какими бывают невесты. — Сумочка упала на пол. Хэлфорд наклонился и поднял ее. — Я хочу сказать: они капризные и кокетливые одновременно. Нервные. Работа с ними — совсем не веселье.

— Могу представить. — Продолжая улыбаться, он передал ей сумочку и пригласил пройти к столику.

Официантка уже принесла чашку чая и тарелку с фаршированным сушеным инжиром. Она подмигнула Хелен, и та покраснела. «Симпатично покраснела, — подумал Хэлфорд. — И даже прищелкнула ей в ответ языком».

— Вы хорошо с ней знакомы? — спросил Хэлфорд, после того как официантка удалилась.

— Я прихожу сюда довольно часто. Раз или два в неделю.

Хэлфорд оглядел обстановку в кафе. Официантка удалилась вроде бы по делам, но Хэлфорду казалось, что она сейчас исподтишка наблюдает за ними.

— Если бы я искал приятное местечко, где можно выпить чашку чаю, то вряд ли бы выбрал это заведение, — произнес он.

— Вот как? Очень жаль. — Хелен выглядела удивленной, но Хэлфорд подозревал, что удивленное выражение лица для нее является привычным, своего рода маской. Издали внешность Хелен Пейн поражала, но и при ближайшем рассмотрении она тоже была неплоха: великолепная фигура, точеное лицо, чуть водянистые, подернутые поволокой зеленые глаза, темнорыжие волосы. С косметикой, правда, был слегка перебор. Хэлфорд с трудом оторвал от нее взгляд.

— Я понял так, что вы с Лизой были близкими подругами? — спросил он.

Она наколола маленькой вилочкой инжирину и отправила в рот.

— Да. Хотя даже не знаю, как и сказать. Это не то, что школьные подруги. Вы понимаете? Она была для меня чем-то вроде младшей сестры. Как раз перед приходом сюда я думала об этом. Именно так оно и было — старшая сестра. У нее ведь не было матери.

— Она когда-нибудь обсуждала с вами свои свидания с молодыми людьми, отношения… ну, в общем, все такое?

Нежные губки Хелен поджались. Но только на мгновение.

— Немного. Лиза была не по этой части. Еще встречаются такие молодые девушки, да и мальчики тоже. Кругом пишут, печатают черт-те что, даже ужас берет, а этих как будто не касается. Они остаются наивными и вовсе не помешанными на сексе. — Хелен приподняла подбородок и взмахнула руками, демонстрируя беззаботность, но кожа на лице у нее заметно порозовела. — Вот Лиза была из таких.

— Вы когда-нибудь слышали от нее упоминание о «м-ре Э»?

— Я не знаю, что бы это могло означать. — Хелен нахмурилась.

— И как давно вы знакомы с Лизой?

— Пару лет.

— Два, три года? Когда вы с ней познакомились?

Она задумалась.

— Мне кажется, — произнесла Хелен после небольшой паузы, — в первый раз я увидела ее вскоре после моего переезда сюда два года назад. Я пришла на распродажу при церкви. Лиза там работала, и мы разговорились. Она помогла выбрать несколько интересных костюмов — у нее неплохой вкус, может оценить хорошее кружево, необычные пуговицы, ну и все такое. Мое основное занятие — реставрация старой одежды, и все эти маленькие мелочи для меня очень важны. Тогда я с ней впервые заговорила. А видела и раньше — встречала пару раз в городе.

— И вы сразу же подружились?

Вторая попытка наколоть инжирину Хелен не удалась. Инжирина выскочила из-под вилки и упала рядом с блокнотом Бейлора. Констебль осторожно положил ее на тарелку Хелен.

— Нет, не сразу. Подружились мы не больше года назад. Вначале я считала ее ребенком. Ей было за двадцать, но выглядела она много моложе. Начиная с прошлого года я стала регулярно посещать церковь, и здесь мы узнали друг друга получше.

— Вы сказали, что она выглядела моложе своих лет. Означает ли это, что и поступки ее были соответствующими?

Она поднесла наманикюренный пальчик к губам. «Руки у нее, — с удивлением отметил Хэлфорд, — просто прекрасные. Ухоженные, почти в идеальном порядке». Совсем не такие руки ожидал он увидеть у портнихи. Хотя что он знает о портнихах?

— Я думаю, для своего возраста она была чересчур наивной и невинной. Во многих вещах у нее совершенно не было никакого опыта или, лучше сказать, опыт этот приходил к ней позже, чем это обычно бывает. Но в конце концов она же была дочкой пекаря в маленьком провинциальном городишке! Только совсем недавно начала заходить в рестораны, пабы, ездить в Лондон за покупками. Иногда мы вместе ездили. Как я уже сказала, вкус определенный у нее был, но все из книжек и журналов, и не очень ей шло. Она давно без матери. Думаю, поэтому Лиза выглядела моложе своего возраста.

— Но мне всегда казалось, сироты взрослеют раньше. Разве не так?

— Так было и с ней, в определенном смысле. Многие вещи она воспринимала… по-взрослому. Очень по-взрослому. Я даже не могу объяснить это.

«Молодая девушка, выслушивающая излияния женщины, у которой проблемы с мужчинами» — так, кажется, Джилл Айвори оценила отношения Лизы с Хелен Пейн.

— А как вы, мисс Пейн? Вы когда-нибудь изливали ей душу? Было так, чтобы вы использовали способность Лизы понимать вещи по-взрослому?

Реакция Хелен была более бурной, чем он ожидал. Она густо покраснела, но на сей раз это не сделало ее симпатичнее. Хэлфорд сделал знак глазами, и Бейлор взял ручку, раскрыл блокнот. Хелен смотрела на полицейского. Когда она перевела взгляд на Хэлфорда, в ее глазах блестела влажная зелень.

— Я вижу, вы уже кое с кем поговорили. — В ее голосе чувствовалось раздражение. — Но мне, собственно, чего печалиться? Да, я говорила с Лизой о своей личной жизни. Большей частью, разумеется, об отношениях с мужчинами. Не все эти отношения складывались для меня счастливо. — Она повертела чашку на блюдце. — Внебрачные связи, надеюсь, не являются нарушением закона?

Хэлфорд покачал головой.

— И, значит, вы рассказывали обо всем этом, чтобы найти в ее душе какой-то отклик?

— А что в этом плохого? Она же не школьница, которая никогда не слышала о таких вещах. Ей, слава Богу, было двадцать два.