Страница 11 из 17
Первая стратегия в модели Гросса названа «Выбор ситуации» (Gross, Thompson, 2007). На этом этапе человек предсказывает траекторию своих эмоций, стараясь избегать одних ситуаций и, наоборот, включаться в другие. Дисфункциональная регуляция на этом этапе может быть связана с хроническим избеганием одних и тех же ситуаций, которое в конечном итоге ведет к снижению социальной, образовательной, профессиональной активности. Люди далеко не всегда точно прогнозируют свои эмоциональные состояния в конкретных ситуациях. Например, им свойственно в своих прогнозах завышать длительность негативных эмоций в неприятных ситуациях и занижать длительность позитивных эмоций при переживании радостных событий. Например, для пациентов с шизофренией характерно недооценивать степень удовольствия в связи с будущими событиями (Gard et al., 2007). Социальное избегание, характерное для депрессивных пациентов, преследует цель уберечь себя от негативных эмоций, которые могут вызвать межличностные ситуации. При этом страдание депрессивных пациентов усиливается в связи с усугубляющимся одиночеством и дефицитом самореализации в различных сферах.
Вторая стратегия, описанная Гроссом, – «модификация ситуации» – связана с усилиями человека по изменению эмоционального воздействия ситуации. Патологические варианты функционирования этой стратегии включают различного рода подготовительные мероприятия, меры безопасности, манипуляции, которые изнуряют человека и, закрепляясь, образуют вторичные симптомы в виде дисфункций в отношениях, магических ритуальных действий и т. д. Примерами могут служить изнурительная подготовка к выступлению у человека с социальной тревогой, демонстрация партнеру печали в попытке получить от него внимание при истерии, привычка постоянно носить в сумке целую аптеку у лиц с паническими атаками и т. д.
Третья стратегия, названная Гроссом «распределение внимания», отражает способность человека направлять внимание на те аспекты ситуации, которые позволят максимально оптимизировать эмоциональное состояние. Данная стратегия включается в работу тогда, когда попытки выбора ситуации либо ее изменения исчерпаны. Такие процессы и состояния, как руминации (умственная жвачка), беспокойство и отвлечение, могут быть дисфункциональными и способствовать развитию психопатологии, если их частота и интенсивность имеют высокую выраженность.
Руминации – это навязчивые размышления о прошлых ситуациях, последствиях этих ситуаций с фиксацией на негативных оценках.
Беспокойство имеет близкий к руминациям механизм, однако фиксация внимания на негативных размышлениях «привязывается» не к прошлым событиям, а к будущим. Переработка возбуждения через беспокойство несколько снижает физиологическое возбуждение, однако в долговременной перспективе оно затрудняет привыкание к эмоциогенным стимулам.
Роль процессов внимания в регуляции эмоций наиболее часто проявляется в стратегии отвлечения, благодаря которой индивид перенаправляет внимание в сторону неэмоциональных аспектов жизненной ситуации, в ментальном или поведенческом плане. Как и другие стратегии, отвлечение «в малых дозах» является вполне адаптивным, особенно в тех случаях, когда ситуация не поддается контролю. Однако хроническое использование отвлечения как стратегии регуляции приводит к неспособности противостоять тревожным мыслям и действовать, несмотря на тревогу.
Четвертая стратегия в модели Гросса – когнитивная переоценка – отражает изменения интерпретации эмоциогенной ситуации с целью управления эмоциями. В ряде исследований показан адаптивный вклад когнитивной переоценки в эмоциональное здоровье человека. Использование когнитивной переоценки позитивно связано с более высокой частотой переживания положительных эмоций и более низкой – отрицательных, а также с психологическим благополучием и благоприятными межличностными отношениями. С другой стороны, показано, что индивиды, склонные к частому самооцениванию, переживают больше негативных эмоций и более склонны к депрессии.
Последняя, пятая стратегия в последовательном процессе регуляции эмоций касается изменения самой эмоциональной реакции. На этом этапе основными вариантами регуляции являются эмоциональная экспрессия и подавление эмоциональной экспрессии. Эмоциональная экспрессия эффективна тогда, когда индивид оказывается способным найти адаптивные формы выражения эмоций (т. е. найти понимание других людей, инициировать решение проблемы, а не просто «выпускать» аффект). В целом адаптивность или неадаптивность эмоциональной экспрессии не может быть определена однозначно, она зависит от ситуационного контекста. Патологические варианты этой стратегии регуляции эмоций выражаются в неконтролируемом проявлении аффекта, ведущего к поведенческой агрессии и насилию.
Подавление эмоций может усиливать негативные эмоциональные состояния (за счет неаутентичности). Данная стратегия сопряжена с высокой физиологической ценой: индивиды, использующие стратегию подавления, с трудом вспоминают негативно окрашенные события, но при этом демонстрируют высокую физиологическую реактивность во время выполнения задания. Стремление подавить эмоциональную экспрессию снижает интенсивность позитивных эмоций, но оставляет на том же уровне интенсивность негативных. Дисфункциональным для психологического здоровья является подавление не только негативных, но и позитивных эмоций: оно имеет отрицательные последствия для межличностных отношений.
В связи с тем, что имеются многочисленные исследования связи между характеристиками регуляции эмоций и психологическим благополучием, а также выраженностью психопатологической симптоматики, индивидуальные особенности в процессах регуляции эмоций являются важными в контексте психокоррекции и психотерапии (Падун, 2015). В частности, фокусом психотерапии может быть развитие способности к принятию эмоций, коррекция убеждений и установок о возможности выдерживать эмоциональный дискомфорт, развитие навыков когнитивной переоценки и возможностей конструктивно выражать эмоции.
Диагностика изменений стратегий регуляции эмоций в процессе психокоррекции и психотерапии, наряду с оценкой изменений психопатологического статуса и характеристик качества жизни, могут служить способами научного доказательства эффективности психотерапевтических мер и способствовать сближению академической и прикладной психологии.
Дубровина И. В. Психическое и психологическое здоровье в контексте психологической культуры личности // Вестник практической психологии образования. 2009. № 3. С. 17–21.
Падун М. А. Регуляция эмоций: процесс, формы, механизмы // Психологический журнал. 2010. № 6. С. 57–69.
Падун М. А. Регуляция эмоций и ее нарушения // Психологические исследования. 2015. Т. 8 (39). № 5. URL: http://psystudy.ru.
Davidson R. J. Affective style and affective disorders: perspectives from affective neuroscience // Cognition and Emotion. 1998. V. 12. P. 307–330.
Gar A D. E., KringA. M., Gar A M. G., Horan W. P., Green M. F. Anhedonia in schizophrenia: distinctions between anticipatory and consummatory pleasure // Schizophrenia research. 2007. V. 93. P. 253–260.
Gross J. J., Jazaieri H. Emotion, emotion regulation, and psychopathology an affective science perspective // Clinical Psychological Science. 2014. № 2(4). P. 387–401.
Gross J. J., Thompson R. A. Emotion Regulation: Conceptual foundations // Handbook of Emotion Regulation / Ed. J.J. Gross. N. Y.: Guilford Press, 2007. P. 3–24.
Ryff C. D. Psychological well-being in adult life // Current Directions in Psychological Science. 1995. № 4. P. 99–104.
Tamir M., Gross J. J. Beyond pleasure and pain? Emotion regulation and positive psychology / K. Sheldon, T. Kashdan, M. Steger (Eds) // Designing the future of positive psychology: Taking stock and moving forward. Oxford University Press, 2011. P. 89–100.