Паргелий

Рино выслушал мой сбивчивый рассказ с нескрываемым скептицизмом и еще несколько минут сомневался, можно ли заворачивать трехэтажные конструкции в адрес интеллекта девушки, которая только что приняла его предложение. Привычка победила, и я почти всю дорогу до дворца смиренно выслушивала его бесценное, хоть и капитально нецензурное, мнение, прежде чем осторожно вклиниться:

 - Знаешь, я, конечно, понимаю, что Орден Королевы занимается государственной безопасностью и может сграбастать любого прохожего, косо глянувшего на Его Величество. Но немедленный арест на основании следа от косметики – это перебор даже для него. Мало ли в Нальме любительниц темно-розовой помады, которые в порыве страсти кусают мужчин за ухо?

Ищейка смутился, припомнив, как сам щеголял перепачканным ухом, и, по всей видимости, уже был готов начать оправдываться – когда я с опозданием сообразила, чем еще мне грозит возвращение во дворец.

 - Рино-о… а граф ри Кавини уже уехал? – со слабой надеждой поинтересовалась я.

 - Нет, - криво ухмыльнулся Рино. – В ближайшее время у него будут некоторые проблемы с переездами. Тут, видишь ли, прошел слушок, что заговорщики, покушавшиеся на Третьего, преспокойно прорыли себе убежище прямо у него под лавкой. Вот этого Ордену Королевы хватило, чтобы арестовать его прямо на благотворительном ужине. Его Сиятельство, правда, ото всего отпирается, но поводов выпускать его тоже нет.

Я с трудом удержалась от замечания, что, в таком случае, на ужине действительно сотворилось кое-какое благо.

 - А ведь он может быть и ни при чем, - справедливости ради сказала я.

 - Может, - охотно согласился Рино, - но это же не значит, что Третий возьмет и выпустит его, пока у него есть повод шантажировать невестку самого короля! Вот когда поправка к закону об обучении вступит в силу, можно будет об этом подумать.

 - Погоди-ка, - осенило меня, - а почему вы на том же основании не арестовали и его управляющего?

 - А он все еще гражданин суверенной Хеллы, - посмурнел ищейка. – Если его арестовать, он, во-первых, может преспокойно ото всего отпереться – мол, а откуда ему знать, с какой целью его иностранный работодатель решил устроить ремонт в туалете? – а во-вторых… знаешь, хелльцы вообще-то терпеть друг дружку не могут, но если с одним из них на чужбине что-то случается – остальные тут же горой за него встают. Ну и в-третьих, на него у нас ничего и не было. Какое ему дело до ирейской короны?

 - Подозреваю, что никакого, - вздохнула я. – А вот до герцогской короны Джогрин – очень даже есть. Спасти леди Лианну он не может, но и сидеть сложа руки – тоже.

Рино задумчиво кивнул.

 - Ты же не постесняешься повторить свои показания в суде? – уточнил он.

 - А будет суд? – хмыкнула я. – Для идиота, покусившегося на самого короля?

Ищейка развел руками.

 - Хелла вправе требовать.

 - А ты не постесняешься, если я на этом самом суде распишу, с чего я взяла, что риттера укусила именно герцогиня? – не удержалась я.

 - Пусть герцогиня стесняется, - смущенно пробурчал Рино.

Я умиленно покивала, и до дворца мы добрались в крайне задумчивом молчании.

Чем больше я размышляла о столичных делах, тем меньше хотела в них впутываться. Но выбора мне традиционно не оставили.

У дворца нас встретил Грейджин. На этот раз игнорировать ищейку он не рискнул: слухи о назначении просочились и без помощи главного источника придворных сплетен, лишний раз подтверждая, что незаменимых – нет. Меня вернули в уже обжитые апартаменты с замурованной гардеробной (Рино не упустил момента сообщить, что я ей все равно не пользуюсь, когда ей пара-тройка свободных простыней), а сам капитан с привычной бесцеремонностью занял комнаты напротив, но спокойно отдохнуть с дороги нам, разумеется, не дали. Стоило мне закинуть сумку в спальню и нацелиться на ванную, как в дверь поскребся очередной паж с известием, что Его Величество готов нас принять. По всей видимости, у короля и впрямь накопилось, что сказать, потому что нас без промедления провели прямиком в его покои. Навстречу нам выскочил красный как рак врач – видимо, только что потерпевший неудачу с диагнозом.

Комнаты, вопреки ожиданиям, оказались ненамного больше моих. Разве что королевская кровать воистину поражала размерами; едва увидев ее, я пришла к выводу, что ее и монументальный стол в кабинете Его Величества изготовил один и тот же мастер – сходство чувствовалось. Под шикарным балдахином можно было уложить, пожалуй, всех любовниц августейшей персоны разом – и даже место для жены осталось бы. Сам король среди этих просторов откровенно терялся, да и выглядел не самым лучшим образом.

В целом, насколько я могла судить без детального осмотра на пентаграмме, Его Величество был здоров как бык, - но симптомы, несмотря на это, опознавались на раз.

Я уже видела такую шафранно-желтую шелушащуюся кожу, страшные отеки и нервные расчесы на руках. Рино тоже узнал картину – заметно побледнел, подскочил ближе, как будто его присутствие могло что-то исправить, и с надеждой повернулся ко мне.