Страница 36 из 131
Рино пожал плечами.
- Мне казалось, это будет отличный элемент неожиданности, раз уж он от страха не заговорил… ну, хотите, я прикажу его умыть? – неуверенно предложил он.
Его Высочество зажал пальцами переносицу.
- Нет, ты за элемент неожиданности не сойдешь, - не оборачиваясь, отрезал асессор.
Я тем временем вспомнила, что под одеялом на мне изрядно помятое и грязное нижнее платье. Вынужденно придя к выводу, что элемент неожиданности в моем исполнении будет поистине удачным, я начала заливаться краской.
Это, разумеется, не ускользнуло от внимания Сестры, которая тотчас рассмеялась и быстро расставила все по своим местам:
- Рино, иди умывай своего разбойника. Ваше Высочество, если вас не затруднит, прикажите ускорить расчистку тропы, иначе мы отсюда сможем выбраться только по воздуху. Вега… ты никогда не думала примерить храмовые одежды?
Я начала давиться смехом еще до того, как Его Высочество, уже собравшийся исполнять просьбу жрицы, обернулся с таким видом, будто форменное платье предложили примерить ему самому.
Потом до него дошло, в чем дело, и принц удалился – с идеально прямой спиной и благородным равнодушием на лице, с поистине царским достоинством игнорируя громовой и совершенно не женственный хохот в лазарете.
***
На выходе из убежища со мной едва не случилась самая настоящая истерика: возле обрушенной будки на водозаборной скважине как ни в чем не бывало лежал каркас юбки, придавленный обломком вентшахты. Кожаные крепления где сгорели, где оборвались, но форма этого выверта материковой моды сохранилась – как и клеймо мастера.
- Кажется, я знаю, у кого следует заказывать доспехи для гвардии, - задумчиво изрек Его Высочество, выбравшийся следом за мной.
Я немедленно представила себе королевскую гвардию марширующей в тугих корсетах и пышных юбках с кружевными оборками. К счастью, Рино, по всей видимости, вообразил что-то похожее и громогласно расхохотался, и мой невольный смешок остался незамеченным.
- Готов биться об заклад, что ты только что представил себе королевскую гвардию в каком-нибудь неподобающем виде, - вздохнул Третий и укоризненно покачал головой.
- Спорим, не я один? – мгновенно загорелся лорд асессор.
- Воздержитесь, - посоветовала я – и была вынуждена остановиться.
Впрочем, когда бы я еще увидела эту парочку, дружно покатывающуюся от хохота?
Увы, надолго полученного заряда позитива не хватило: подвал местного участка, как и все подобные заведения, к улыбкам не располагал.
Штатный палач сидел в полутемном коридоре и выглядел таким изможденным, будто сам провисел полночи в кандалах у стены. При виде меня он машинально сотворил жест Равновесия, явно приняв меня за жрицу, и почтительно поклонился. Пришлось во имя маскировки ответить ему тем же.
- Так и не раскололся, - с тяжелым вздохом признался палач, разглядывая темно-синий подол храмового платья. – Только кричит и матерится беспрерывно. Я его пока оставил в камере, а то, не ровен час, так и окочурится, ничего не сказав.
- Понятно, - деловито кивнул лорд асессор и махнул рукой, уверенно направляясь дальше по коридору. Участок он, похоже, знал как свои пять пальцев, и искать нужную камеру ему не приходилось. – Посмотрим, не пожелает ли господин приобщиться к Равновесной благодати…
На скрип двери «разбойник» едва повернул голову, и в скупом свете желтоватой лампы стало видно, что он не так уж далек от того, чтобы приобщиться к благодати без помощи земных посредников. Палач и впрямь перестарался, пытаясь добиться результата: еще пара часов в таком же режиме – и уморил бы пленника.
«Разбойник», поняв, что мучитель и не думает возвращаться, быстро потерял к нам интерес и отвернулся, лениво пошевелив прикованной правой рукой. Вторая безвольно висела в браслете, соединенном цепью с кольцом в стене, и, похоже, не двигалась вовсе. Лицо потеряло симметричность, расцвеченное следами свежих побоев, и шрамы выглядели так беспорядочно, будто он по юности высадил стекло рожей. На груди и животе рисунок еще сохранился, а вот по внешней стороне бедер наливались внушительные синяки, разрушающие узор.
Но самым страшным было не это, а отрешенный, безразличный взгляд, устремленный вглубь себя.
«Разбойник» не надеялся на спасение, не рассчитывал, что удастся сбежать или купить себе свободу, и даже не мечтал о том, чтобы больше не было больно. Он просто стоял, прикованный к стене, голый, избитый, обожженный, со сломанной рукой – и терпеливо ждал, когда же все закончится.
- Хоть бы с дамой поздоровался, - хмыкнул Рино, подцепил ногой стул и привычно хлопнулся на него с размаху, не обращая внимания на пятна на спинке.